Выбор жизни
Шрифт:
Моментально вставил новый магазин, заменяя опустевший старый, готовый к чему угодно. Но все по-прежнему стояли неподвижно. Кое-кто с открытыми ртами. Ну да. С
точки зрения здешних я — крутейший маг. Пять-шесть зарядов — это стандарт для сильного. Еще пяток со специального амулета возможен. Конечно, трехсотлетний альбинос может выдать снаряд от стопятидесятипятимиллиметровой гаубицы в качестве огневой поддержки или парочку. Соответственно ударной мощи множества файерболов, но я-то, с виду обычный человек, у них на глазах расстрелял два десятка патронов и ничуть не шатаюсь от усталости.
Один из вражеских воинов с перекошенным лицом
— Еще желающие на встречу с предками есть?
Они молчали, опустив оружие, но стояли, продолжая загораживать вход в цитадель.
— Все, — сказал я достаточно громко. — Этот замок отныне мой. Кто не согласен принести вассальную клятву, может выметаться прямо сейчас. Трогать его не будут. Мне лишняя кровь без надобности.
Ага, переглядываются, и строй распался. Пропала общая готовность дорого продать жизнь. Каждый задумался о себе.
— Отпустишь? — спросил кто-то.
— Я сказал, вы услышали! — произнес я с максимальной надменностью.
— А семьи?
— Они тоже свободны. Кто хочет — уходите. Без имущества. Моим людям тоже нужно за труды получить, — слегка усмехнулся. — Ты, — показал пальцем на самого молодого по виду. — Оставь здесь оружие и зови всех слуг и семьи. — Быстро! —
рявкнул.
119
Тот оглянулся на кого-то из товарищей и, получив разрешающий кивок, умчался, передав меч, копье и щит.
— Джан?
— Да? — осторожно откликнулся десятник Энана. Фактически его заместитель.
Бывший.
— Вас тоже касается предложение поступить ко мне на службу.
Никаких законов не нарушаю своим предложением, а кодекс наемника прямо говорит: после смерти нанимателя перейти на жалованье к другому не возбраняется. А мне опытные вояки позарез нужны. Желательно чужие всем. Чтобы зависели исключительно от меня.
— Тамби!
— Да, мой господин?
А вот этот мой заместитель. По факту командовал остальной полусотней. Уж он-то не уйдет.
— Займись делом, пока не решил заменить на более толкового. Расставить караулы.
Закрыть ворота.
— Повинуюсь! — провозглашает стандартную формулу, прикладывая сжатый кулак к груди.
— Жителей не обижать, в дома не заходить. Утром желающих тоже отпустим. Без имущества, — сказал я с нажимом.
Лишний намек, что они свое получат, не помешает. И реально поделюсь. Мне нужны люди не просто готовые выполнять приказы, а мечтающие попасть на службу. Хозяин будет щедр, насколько это возможно. Лорд обязан делиться трофейным добром, иначе потеряет уважение и преданность воинов. Без этого никак, потому что в покое меня не оставят и одному не отбиться. А надеяться на умелого командира не приходится. Он внезапно скончался, лишившись головы и бросив меня. Теперь придется выкручиваться самостоятельно.
— Уолш!
Когда он появился — неизвестно, поскольку оставался с той группой, у которой запасные лошади. Нюх у него хорошо развит.
— Пиши письмо лэрду О’Ши с максимальными соболезнованиями и сообщением, что беру под свою руку замок.
— Я понял, господин.
Хорошо, что ты у меня такой догадливый. И что самому не придется рисовать иероглифы тоже. Начальник канцелярии уже нашелся. К тому же есть своя прелесть в волшебстве. Перехватить гонца не удастся. Все пойдет напрямую через связиста. Ему без разницы текст, потом не помнит. А передача для Тани и вовсе сплошной шифр —
русского не поймут.
Глава 20
ЯРЛ
Люди шли цепочкой. Семья за семьей. Становились на колени и бормотали стандартную формулу присяги. Отказавшихся всего две небольшие группки. Никому нет охоты терять нажитое имущество, а по большому счету — какая разница, кому платить налоги. Лишь бы не драл три шкуры. Мне тоже невыгодно оставаться без ремесленников.
Замок обеспечивал всю округу множеством вещей, и здесь все местные купцы обретались.
Почти наверняка по совместительству шпионы. А также девять из десяти магов подчиненных районов. При власти всегда есть возможность нечто заработать. Хотя крупных спецов не имеется. В основном барлы и немного филидов. Сильные волшебники
120 подаются в места более платежеспособные. В любом случае, не мешает разобраться, что они умеют. Ну это позже.
Я, такой-то, родом оттуда, родители такие-то, обещаю перед лицом предков и
Великого духа…
Этот момент особенно любопытный. Предков на первое место, перед богом. Я до сих пор не видел ни одного самого захудалого храма. И жрецы не попадались. У некоторых камней, иногда превращенных в грубое подобие быков, людей, а также у водных источников частенько оставляли приношение, задабривая многочисленных мелких духов, но тут, скорее, суеверие. И ведь есть у них священные книги. Только написаны такими сложными иероглифами, которых мне еще не скоро осознать. А по-простому —
привычный набор заповедей, слегка подправленных. Не убий, но для защиты жизни приемлемо. Ада нет. Ты просто исчезаешь развоплощенный, если грехи превысят на весах
Судьбы добрые дела. А если наоборот — родишься вновь. И так вечно. Вероятно, все сложнее, но на таком уровне понимают обычные люди. А у меня маловато времени разобраться в подробностях, да и не тянет. Требований святые люди не выкатывают, десятину от доходов не требуют. Что еще надо правителю? Иногда выполнять положенные обряды. Подозреваю, все дело в магическом Даре. Лэрды взяли на себя не только светскую, но и духовную составляющую общественной жизни. И ничего странного. Достаточно вспомнить античность. Тогдашние понтифики сана не принимали, как в христианстве. Абсолютно светские люди. Кстати, и Юлий Цезарь имел титул до того, как стал знаменитым полководцем. То есть типа епископа на наши деньги был. С
ограничением в правах. Не имел права уезжать из Рима. А потом сделал иную карьеру, и никого не бесило.
…Верно и нелицемерно служить ярлу Максиму…
То бишь мне, любимому.
…Согласно правилам и законам. Об ущербе и вреде, наносимом кем угодно ярлу
Максиму, объявлять, любыми мерами предотвращать и всякую тайность хранить.
Затем они подписывались в специальной толстенной книге, где зафиксирован каждый взрослый обоего пола. Когда дети подрастут, тоже клятву принесут. С бюрократией в здешнем мире все в полном порядке. По каждой семье в замке есть четкие записи — кто родился, умер и даты. Обычно они в ведении ключника, однако тот пал жертвой нападения. Пришлось поручить это Уолшу, заодно назначив его на ответственную должность. В конце концов, не бегать же мне, считая каждый мешок с мукой и тельца убиенных куриц в погребе. А для него изрядное повышение.