Выбор
Шрифт:
Соперницы? Собственная мысль неожиданно пришлась по душе. Павел не отказался бы, окажись все так на самом деле. Нет, его абсолютно не волновала ревность Сотниковой, но вот Лизу в роли своей женщины иметь он был бы не против. Пусть даже и временно. Скорее всего, временно, учитывая то, что он увидел сегодня. Удовлетворил бы свое желание, а там пусть Ильина ведет себя, как пожелает. И с кем пожелает.
— Милый? Ну что мы все о других, да о других. Давай, наконец, поговорим о нас с тобой. Ты ведь заедешь ко мне сегодня? — Валерия ослепительно улыбнулась и, протянув через стол руку, накрыла ею его ладонь. Погладила, пробираясь пальцем под манжету рубашки, зацепила ногтем кожу, легонько
Она подняла руку, дотрагиваясь до его скулы и скользнула пальцами по лицу ниже, к губам. Павел дернулся, отстраняясь. Не останови ее сейчас, она прямо здесь еще и разденется.
— Лера, перестань. Мы не одни, и я позвал тебя не за этим.
— Разве? — она продолжала призывно и сладостно улыбаться. — А мне показалось, что ты тоже соскучился.
— Тебе показалось. Тем более, что я сразу сказал, зачем нужна эта встреча.
— Я думала, это только повод. Чтобы увидеть меня.
Мужчина устало вздохнул. Она переигрывала. Уж точно не была такой наивной, как пыталась изобразить.
— Мне не нужно никакого повода, чтобы увидеться с женщиной, если я действительно этого хочу. А тебя я позвал только из-за бумаг. И сразу предупредил об этом. Но до сих пор их не получил, хотя ты обещала.
Сотникова опустила ресницы, и ее улыбка сделалась как будто виноватой.
— Они у меня дома. Я так торопилась к тебе, что забыла их захватить. Давай сейчас поедем ко мне, и я все тебе отдам.
Многозначность заключительной фразы оказалась последней каплей. Павел слишком ярко представил, что именно собирается Валерия отдавать ему и каким образом. Никакие бумаги того не стоили. Быстрый секс после всех прошлых сумасшедших дней сейчас и правда не помешал бы, но только не с ней. Опять некстати вспомнилась Ильина, и тяжесть в паху заставила мужчину поморщиться. Он жестом подозвал официанта и сообщил Сотниковой, не обращая внимания, как меняется выражение ее лица:
— Я вызову тебе такси. А о бумагах поговорим в другой раз.
Глава 16
Сна действительно не было, и Лиза просто стояла у окна, всматриваясь в темноту, пока постепенно мир снаружи не начал светлеть. Она даже не стала раздеваться. Прошло несколько часов с момента ее возвращения из ресторана, но они слились в какой-то один очень длинный миг, надрывный, затянувшийся, в котором ожили непрошеные мысли и воспоминания.
Да, она думала о сестре. Вернее, о той женщине, которая по какой-то дикой прихоти судьбы оказалась связана с ней кровными узами, но не имела при этом ничего общего. И которая сегодня зачем-то вернулась в ее жизнь.
Они не встречались больше пятнадцати лет. Пятнадцать лет, восемь месяцев и три дня — если быть совсем уж точной. Только нужна ли кому-та эта точность? Лизе — нет. Ей бы вообще не вспоминать, что те годы были в жизни. Те встречи, те события. И та женщина.
Да, многое поменялось. Валерия поменялась. Внешность, манеры, да и образ жизни, судя по компании, с которой Лиза встретила ее в ресторане, теперь тоже были другими. Но только это мало что значило, ведь, как бы ни изменились внешние обстоятельства, сущность этой женщины наверняка осталась прежней. Как в той пословице — «Черного кобеля не отмоешь добела». Лиза усмехнулась: Валерия стала блондинкой, но даже эта мелочь выглядела как-то кощунственно: попытка преобразиться, стать другой, когда в действительности это было невозможным. Волосы отрастут заново, пробиваясь черными прядями сквозь сегодняшнее золото, и также проявится ее суть: холодное, жестокое нутро, равнодушие и самовлюбленность. И все это — только меньшее из зол.
Когда-то Лиза верила, что всему этому придет конец. Что сестра пойдет, как была неправа по отношению к ней, как много потеряла, отказываясь от ее любви, поймет, что никого ближе у нее нет и не будет. Верила, пока была девчонкой, потом, подрастая, тоже изо всех пыталась угодить сестре и стать для нее если не родной душой, то хотя бы другом. Потом просто надеялась, что они смогут ужиться рядом. Потом — что Валерия позволит ей жить спокойно. Выжить в родном доме до тех пор, пока Лиза не станет достаточно взрослой, чтобы уйти.
Этот момент наступил гораздо раньше. Хотя в комнате было тепло, Ильина поежилась, будто снова чувствуя тот холод, что сковывал ее тогда, когда пришлось покинуть дом и раньше времени завершившееся детство. Боль, обида и ужасающее чувство одиночества накатили с такой силой, что Лиза заплакала.
Она не хотела ничего вспоминать. Не хотела думать о сестре, но воспоминания не уходили, лишь становились острее и болезненнее, парализуя и сердце, и разум.
— Прекрати! — собственный голос донесся откуда-то издалека, так что Лиза вздрогнула, не сразу понимая, что это сказала она сама. Но звук, разрезавший гнетущую тишину комнаты, позволил вырваться из пут прошлого. Женщина подула на руки, пытаясь согреть озябшие пальцы, затем обняла себя за плечи, растирая и стараясь разогнать кровь. Все тело затекло, и идти было почти больно, но физическая боль переносилась значительно легче душевной.
Лиза добрела до ванной, разделась и, включив душ, забралась под горячую воду. Такую горячую, насколько можно только было терпеть. И стояла там еще долго-долго, пока жар, окутывающий ее, не вытеснил все мысли.
Зеркало запотело и пришлось, как в детстве, подуть на него, чтобы увидеть отражение. Сначала мутное и расплывающееся, но постепенно возвращающееся к своему нормальному состоянию. Надо успокоиться. Прийти в себя. Это сейчас важнее всего.
Какой бы дрянью не была Валерия, у нее хватит здравого смысла сохранить в тайне все то, что случилось когда-то давно, а также, кем приходится ей Ильина. Она не станет вредить сама себе, рассказывая о том, что принесет одни проблемы. Да и теперь она ничего не сможет ей сделать. Их больше ничего не связывает. Все, что случилось, умерло еще пятнадцать лет назад. Вместе с той Лизой, какой она была тогда. А сегодняшняя Лиза ни за что не позволит ничему из прошлого воскреснуть.
Глава 17
— Юля, сегодня меня нет ни для кого. Разумеется, кроме доктора Соболева.
Секретарша понимающе кивнула:
— Конечно, Валерия Андреевна. Что-то еще?
— Да. Сделай кофе. Только поживее, а не так, как ты делаешь обычно. Я хочу, чтобы он был горячий и крепкий.
— Конечно, — опять закивала головой девушка и моментально исчезла из кабинета, а Валерия задумалась. Если бы Павел вчера отправился к ней, они могли бы до сих пор быть в постели. И тогда крепким и горячим сейчас был бы не кофе. Но Соболев опять оставил ее одну. Именно тогда, когда был так сильно нужен!
Встреча в ресторане выбила ее из колеи. Настолько, что до Валерия до сих пор не вполне пришла в себя. Да и как ей было успокоиться, если появление этой дряни грозило крахом всему, что было в ее жизни?
Поглощенная своими мыслями, она едва заметила вошедшую секретаршу. Та оставила кофе на столе перед начальницей и поспешила удалиться. Когда Валерия взяла чашку, она заметила, как дрожат руки. Только этого еще не хватало! Опустила чашку обратно на стол, борясь с желанием запустить ею в угол кабинета.