Выбор
Шрифт:
При моем появлении, мужчины в приветствии поднялись со своих мест. Все невероятно высокие и внушительные. Тожуты вызывали трепет одним своим видом. Невольно оробела. Захотелось сгорбиться, сжаться и попятится, но силой воли заставила себя выглядеть, как я надюсь, невозмутимо. На этом корабле я, не просто я, а представитель человеческой расы. Далеко не всем тожутам доводилось общаться с людьми, так что по мне у них может сложиться некое представление о народе, к которому я принадлежу. К тому же, покажешь слабину, и задавят авторитетом. Мне же нужно создать хотя бы видимость разговора на равных. С прямой спиной и каменным лицом, на негнущихся ногах подхожу к столу. Слышу приветствия, отвечаю, как принято у тожутов. Негатива ни от кого не чувствую. Скорее наоборот. Мне отодвигают стул, и мы все садимся.
Никакие
Мне предложили работу. Для начала свой корабль, укомплектованный штатом военных и серьезное звание, с перспективой повышения через несколько лет. Насколько я поняла, один нейсег нашептал руководству о моих мечтах и желаниях, а уж о положении человеческих женщин тожутам и так известно, так что, скорее всего, они сами понимают, какую шикарную возможность мне предоставляют. Не сообщили обо мне людям сразу, чтобы в случае, если я соглашусь, не иметь конфликтов с новообразовавшимися партнерами. Формально я бы стала числиться пропавшей без вести. И вряд ли бы еще когда-нибудь, работая на окраинах тожутской территории, пересеклась с Титаном, и его жителями. В дальнейшем же по отработке первоначального контракта, я могу заключить новый, и продолжать служить у тожутов, либо уйти на все четыре стороны.
Сказать, что предложение заманчивое, значит, ничего не сказать. Всегда об этом мечтала, и будто сказка вдруг ожила. Я бы непременно, даже не раздумывая особо, согласилась, случись это собрание немного пораньше. Ныне же ситуация изменилась. Все дело в ребенке, которого я жду.
Поинтересовалась у тожутов, знают ли они об этом обстоятельстве. Оказалось, знают. Мою личность всесторонне изучили, прежде чем предлагать у себя работу, и данный факт, от них не укрылся. Сказали, что ничего страшного. Такое понятие, как декрет у них есть. И ребенку будет позволено остаться со мной, либо же он отправится в их лучшие воспитательные учреждения. Тут все будет зависеть от моей воли.
Вот тебе и тожуты с их философией, что все должно быть честно и официально. Видимо верхушка не придерживается взглядов, ее же пропагандируемой.
По сути тожуты и не рискуют. Вскройся когда-нибудь в будущем мое местонахождение, так это надо для начала доказать, что я и есть та самая миссис Блэквуд, а не какая-нибудь удачливая беженка. Генетический анализ провести тожуты не позволят, а внешне многие люди похожи, главное самой не лезть с чистосердечными признаниями.
Скрипя душой, от предложения вежливо отказалась. Однако сразу поинтересовалась, будет ли оно в силе через некоторое время, поскольку для себя я еще не до конца определилась. Меня заверили, что если не возникнет проблем с человеческой стороной, то меня с радостью примут. То есть при условии, что меня официально отпустят к тожутам, либо я вновь, как в данном случае, уже самостоятельно исчезну.
Мосты жечь я не намерена, как в отношении Титана, так и в случае с предложением тожутов. Для начала мне все-таки нужно еще раз встретиться с Рикером. Очень уж удивил его поступок, а разобраться, увы, не было времени. Ведь меня фактически отпустили, деактивировав большинство функций браслета (иначе бы я не смогла палить по такертам и улететь в немыслимую даль). Была ли эта первая весточка, что меня, наконец, начали понимать, или же просто так сложились обстоятельства? Я не привыкла чувствовать себя перед кем-то в долгу, но чувствую. Оказанное доверие, так просто предать его уже не могу. Еще один важный фактор. Во мне растет его ребенок, поэтому стоит расставить для начала для себя все точки, чтобы идти дальше в том или ином направлении. Что делать при не лучшем для меня исходе, я уже знаю.
Дальше с тожутами началась менее официальная часть беседы. Мне выразили восхищение. С записью проведенного сражения ознакомились многие военные. Еще объявили, что наградить меня, поскольку я не их подчиненная, официально не могут, однако, мне решено было сделать подарок. Тот такертский корабль, что я угнала, восстановлению не подлежит. Его, рачительные тожуты, уже разобрали на запчасти. Мне же предложили другой, ранее ими захваченный. Немного подпаленный, но целый, и в рабочем состоянии. С их стороны, это был символ
Надо было видеть разочарованное лицо Вирона, когда я вышла со встречи, и сообщила, что отклонила щедрое предложение. Взгляд, в котором ранее плескалась надежда, потух, кончики ушей, и уголки губ опустились.
Молчаливый нейсег вновь отнес меня к себе в каюту. Возражения и просьбы, чтобы меня все-таки отселили, он не слушал. Мы вместе поужинали, потом Вир опять отнес мое сонное тело в рубку связи. Командование сообщило Титану о моем нахождении. Состоялся краткий разговор с Рикером. В его глазах я заметила тревогу. Он вглядывался в мое лицо, будто что-то ища, сам при этом сохранял почти невозмутимую холодную маску, ведь за сеансом связи наблюдали операторы, как среди людей, так и тожутов. Темные круги под глазами, и бледное осунувшееся лицо выдавали, что для хозяина Титана время, с момента начала попытки захвата такертами, было не самым простым. Тем не менее, несколько теплых слов в конце было сказано. Меня ждали.
Недовольный Вирон отказался выдать мне на время личное средство связи. Якобы на военном корабле они все на учете, и чужим нельзя такими пользоваться, да и тот разговор, что состоялся сейчас, был исключением из правил, исключительно по приказу командования.
Позже, уже засыпая, сидящий рядом нейсег, с которым я до этого вяло болтала, делясь своими впечатлениями о сражении, близко ко мне наклонился. Напряглась, но оказывается он взял в руки высунувшийся из-за пазухи кулон, с которым я обычно старалась не расставаться, снимая его, только когда нужно было надеть что-то более дорогое, для официального мероприятия.
— Пчела. Я помню, как дарил ее тебе. Не думал, что ты до сих пор носишь этот ее.
Я хотела сказать, что мне очень дорога та вещь, что была бескорыстно подарена от всей души, купленная когда-то другом на последние деньги, и давно ставшая для меня своеобразным талисманом, но не сказала. Восстановительный сон одолел.
Лететь до Титана предстояло пять дней. Половину этого времени я провалялась в кровати. Сил, что-то делать, попросту не было. Вирон почти неотлучно находился рядом. Каждый раз просыпаясь, в кровати оказывалась одна. Нейсег не попался ни разу. Однако я буквально осязала его соседство. Тонкий мужской запах от подушки, жаркие крепкие объятия во сне. Уличить не получалось. Вир будто ощущал каждый раз, когда собираюсь открыть глаза и вовремя уходил. Пробовала притворяться спящей, чтобы подловить друга, но не получалось. Притворство быстро переходило в реальный сон. Поэтому предъявить ему оказалось нечего.
В конце третьего дня подскочила, и, несмотря на уговоры Вирона еще отдохнуть, приступила к активным действиям. Сил, конечно, еще мало, но и время поджимает.
Упросила организовать нейсега еще одну встречу с руководством, но только с теми, кто может быстро дать разрешение на мой вылет. Как ни странно, но это самое разрешение я получила без каких-либо проблем. Официально я отправлялась обкатать свой подарок. При этом вернуться должна была уже при подлете к Титану. На самом Титане никто не должен был знать о моей небольшой вылазке. Мне кажется, командование решило, что даже если я улечу куда подальше, и не вернусь к людям, это только им на руку. Это человеческие законы ограничивают в передвижении. Это на Титане я не могу шагу сделать без разрешения. Здесь же, если ты не связан контрактом, можешь лететь куда хочешь. Будучи совершеннолетним, ты имеешь личную свободу. Женщина ли, мужчина ли. Ты не раб, а значит, никому ничего не обязан, и поступаешь согласно своей совести. Так что не появись я в положенный срок, тожуты заявят, что я сама пожелала улететь, и они не вправе были меня задерживать. Да, если на тебя уже кто-то успел наложить обязательства, и ты принял их, это уже другой вопрос, но раз тожутское командование позволило в моем отношении одно допущение, тем самым поставив меня в положение без этих самых обязательств, то они и будут продолжать данную политику. Вир был против моего отлета, но слушать его не собиралась.