Выборы Принцессы
Шрифт:
Перемещение вызвало во мне волну боли, немного притупленной таблетками, но все же, вероятно, в восьми случаях из десяти.
— Не буду врать … Я чувствую себя как ведро дерьма.
Его губы дрогнули.
— Приятно видеть, что твой язык никуда не делся.
Еще один стон, когда я перевернулась.
— Для этого я должна была бы умереть.
Какая бы улыбка ни появлялась, она исчезла, его глаза стали пустыми.
— Даже не шути об этом. Я все еще не понимаю, почему ты не позволишь мне выпотрошить Брэндона
Я покачала головой, зная, что Алекс никогда этого не поймет. Он никогда не был слабым, он не понимал обмена властью и того, что прямо сейчас у Брэндона было все. Мне нужно было быть той, кто заберет это обратно.
— Все будет хорошо, — заверила я его, похлопав по руке. Я свесила ноги с кровати, мне захотелось пописать. — Я сильнее, чем кажусь.
У меня вертелось на кончике языка объяснить свое обучение и причину, по которой меня избили прошлой ночью, но что-то удержало меня. Знающий Раф и так был слишком большим членом королевской семьи, но, по крайней мере, я знала, что он охраняет свои собственные секреты.
Алекс остался со мной до конца выходных, наше время вместе прерывалось только частыми визитами Мэтти и Нолана. Джордан даже заходил однажды, и он излучал ту же темную ярость, что и Раф. Было легко понять, почему они были лучшими друзьями; между ними было много общего.
Однако по большей части это были только мы с Алексом. И, честно говоря, мне нравилось проводить с ним время. Мы сблизились. Мы говорили о нашей жизни. Он сказал мне, что он был старшим из пятерых — трех сестер и одного брата, которому было два года. Его отец вторично женился, когда мать Алекса умерла от рака, отсюда огромная разница в возрасте между ним и самым новым членом их семьи.
— Какая из себя твоя мачеха? — Спросила я, лежа с ним в темной комнате, когда он гладил мои волосы.
Его фырканье было низким и невеселым. — Она типичная жена короля. Чопорная, правильная, задиристая, без морщин на лице или индивидуальности в теле. Я никогда особо не общался с ней, и мой отец тоже не самый легкий человек в общении. У меня есть собственное поместье в Нью-Сиднее, вниз по дороге от официальной территории дворца. Это настолько близко, насколько я могу подойти, не сойдя с ума.
В этих полушутливых словах было так много недосказанного. Я чувствовала, что между Алексом и его отцом существовали темные демоны, но, похоже, он действительно любил своих братьев и сестру.
Поздним воскресным днем, когда я оплакивала возвращение в школу — но, по крайней мере, я чувствовала себя немного лучше, — моя дверь распахнулась.
— О боже мой, — сказала Мэтти. — Ты никогда не поверишь в то, что произошло.
Взрыв смеха покинул меня.
— Что? С тех пор, как ты была здесь тридцать минут назад.
— И за два часа до этого, — проворчал Алекс.
Я кивнула, и мой желудок скрутило, когда Алекс наклонился и поцеловал меня, растянув поцелуй на много мгновений, даже несмотря на то, что Мэтти стонала с того места, где стояла.
Когда он ушел, я покачала головой, чувствуя себя несколько опустошенной из-за того, что он ушел. Я привыкла к его присутствию за исключением тех нескольких раз, когда он уходил в свою комнату принять душ и переодеться.
Я чувствовала себя … еще более одинокой здесь без него.
Мэтти бросилась на землю рядом со мной, и я поморщилась, когда она задела мои раны.
— Черт, извини, — сказала она в спешке. — Ты так хорошо скрываешь свою боль, что я все время забываю. — Протянув руку, она неловко похлопала меня по плечу, и я ждала, что от нее последует — ну вот, ну вот. Мэтти не умела утешать людей, и это заставляло меня смеяться, когда она пыталась.
— Все хорошо, так какие у тебя новости? — Сказала я, откидываясь на подушки, устраиваясь поудобнее.
— Клодетт ушла.
Я сделала паузу.
— Что значит ушла? Там, где я выросла, это могло означать что угодно — от пропажи до смерти.
— Раф выгнал ее задницу из Арбона и Швейцарии, и прямо сейчас ходят разговоры о разногласиях между ее семьей и его. Это превращается в огромную политическую неразбериху.
Твою мать.
— Что? — Я выдохнула. — Он… но разве у них нет брака по договоренности?
Мэтти кивнула, учащенно дыша, ее глаза были широко раскрыты.
— Все кончено. Закончено. Разорванно. — Она покачала головой. — Совершенно безумно. Величайший скандал века. Я даже не могу поверить, что он сделал это, и он сделал это ради тебя.
— Нет, — возразила я. — Нет. Я ему даже не нравлюсь, и делать что-то настолько грандиозное, что … Это не имеет смысла.
Выражение лица Мэтти так быстро сменилось с шока на гнев.
— Она сыграла важную роль в том, что тебя чуть не убили. По-моему, Раф был с ней помягче. Я должна позвонить своей семье, чтобы узнать, можем ли мы также разорвать какие-либо связи с Соединенным Королевством.
Что-то горячее и незнакомое всколыхнулось у меня в животе, поднялось к груди и обожгло глаза. Слезы грозили пролиться, но я сдержала их. Мои реакции, они были … настоящими эмоциями. Эти члены королевской семьи заботились обо мне, и я чувствовала то же самое. Я пробыла в Арбоне совсем недолго, но этого было достаточно, чтобы у меня появились настоящие чувства ко всем им.
Даже Раф. Мудак. Ладно, большую часть времени мне хотелось ударить его, но время от времени…
Может быть, мы были на пути к взаимному уважению или еще какому-нибудь дерьму.