Выброшенный в другой мир
Шрифт:
Лани увидела брата и решила сделать себе небольшой перерыв.
– Постой! – сказала она Сергею, подходя к взрослым и вытирая рукой пот со лба. – Ответь мне на один вопрос. Ты почему обижаешь Беллу?
– Это она сама тебе сказала? – спросил парень.
– Она в последнее время стала совсем психованная. Я спросила, почему, а она меня послала, причем вместе с тобой, а куда – я тебе не скажу, а то будешь ругаться. Иди, говорит, вместе с братом. Жизнь он мне спас! А зачем мне эта жизнь, если он мной пренебрегает? Я уже, говорит, даже ноги раздвинула...
– Ни слова больше! –
– Она тебе действительно не нравится?
– Причем здесь нравится или нет? Она еще девочка и думать ей об этом рано! А у меня, если ты забыла, есть невеста!
– С которой ты тоже не спишь! – уличила его сестра. – Папа говорил, что мужчинам воздержание вредно! Это и по тебе видно. Лицо похудело, под глазами круги и стонешь по ночам! А Белла, к твоему сведению, уже созрела. Раз груди торчат, значит, можно!
– Все! Ты меня довела! Если будешь лезть в мои личные дела, никаких занятий у тебя не будет! Так что следи за языком. Я ясно выразился?
– Ясно, – буркнула Лани. – Вредный ты, а еще брат!
Из гостевой комнаты, которая служила Лани спортивным залом, Сергей вышел расстроенный и словами сестры, и поведением Беллы, и ссорой. Далеко он отойти не успел, остановила музыка, зазвучавшая из-за дверей соседних со спортзалом гостевых покоев. К звукам струнного инструмента добавился красивый женский голос. Музыка была посредственная, слова песни рассмешили, но пела Леора с чувством, а Сергей не слышал пения уже больше года. Когда она закончила петь, он постучал и, получив разрешение, вошел.
– Извини, – сказал он невесте. – Шел от Лани и услышал твое пение. Можно посмотреть инструмент?
Он взял дейру [2] и подергал струны. Они были шелковые, а сам инструмент обладал несильным и невыразительным звучанием.
У старшего брата того мальчишки, с которым Сергей одно время много играл в шахматы, над кроватью висела гитара. Когда брат отсутствовал, а шахматы немного приедались, они снимали ее с гвоздя и по очереди пытались наигрывать любимые мелодии. У Володьки ничего, кроме бренчания, не получалось, а ему удалось подобрать пару мелодий. Получилось очень похоже. Сейчас он тоже попробовал извлечь хоть что-то осмысленное, но с первого раза ничего не получилось.
2
дейра – четырехструнный музыкальный инструмент, на котором играли дворянки и большинство менестрелей
– Когда-то играли? – спросила Леора.
– Совсем немного и не на таком инструменте, – ответил он, возвращая дейру. – Тебе у нас не скучно?
– Вы хотите предложить мне развлечься с вами по праву жениха? – спросила она, глядя ему в глаза со странным выражением.
– А ты бы хотела? – внезапно сказал он совсем не то, что собирался сказать вначале.
– Не знаю, – ответила девушка. – Я в этом пока еще не имею никакого опыта. Так получилось, что я до сих пор не лишилась девственности. Я понимаю, что для вас это неприятно...
– Дело не в том, – вздохнул он. – Я, Леора, просто боюсь.
– Меня? – удивилась она. – Или...
– Ты уже слышала, что у меня были две жены?
– Да, герцог Аленар говорил, да и здесь слуги болтали.
– У меня была еще одна девушка, которая могла бы со временем стать женой. Этого времени ей не дали, убив так же, как и их. Все это сделал один человек, который когда-нибудь с моей помощью пожалеет о том, что родился на свет. По крайней мере, я очень надеюсь, что так и будет. Но пока он жив, я просто боюсь с кем-нибудь сближаться.
– Если вы на меня не обидитесь за такие слова, то я скажу, что это глупо. Если кто-нибудь решит вам досадить, отыгравшись на ваших близких, я в любом случае попаду под удар, любили вы меня или нет. А так хоть попробую, что это такое. Да и вы не будете так одиноки. Я ведь благодаря вам выбилась из нищеты и смогу устроить свою жизнь. Разве это не стоит такой малости? Если судить по чужим словам, я не только вам доставлю радость, я ее должна испытать сама. Так что же в этом плохого?
«Какого черта! – подумал Сергей. – Почему бы и нет? Сколько времени у меня уже не было женщины? Как же все-таки сильно изменились отношения мужчин и женщин, стоило лишь затруднить зачатие».
– Я к тебе сегодня приду, – сказал он, заметив в глазах Леоры радость. – Не прогонишь?
Спустившись на первый этаж, он после недолгих поисков нашел управляющего.
– У меня к вам дело, – сказал он почтительно замершему Дорну. – Во дворце есть дейра?
– Должен был остаться инструмент покойной герцогини, – ответил управляющий. – Вам он нужен для сестры или для невесты?
– У невесты есть свой инструмент, – усмехнулся Сергей, представив, что о нем будут говорить слуги, – а сестра в основном играет на моих нервах. Инструмент мне нужен для себя. Разыщите его, уважаемый Дорн, а если не найдете, купите другой.
Гонец прибыл во время обеда. Все донесения Стара надо было немедленно передавать королю, поэтому секретарь прибежал в трапезную и с поклоном отдал конверт.
– Нельзя было нормально поесть, а потом заниматься делами? – недовольно сказала мать.
– Донесение от Стара, – пояснил король, – а он по пустякам гонцов гонять не станет.
– Что-то случилось с Сергом? – разволновалась принцесса.
– Такого я от него не ожидал! – растерянно сказал король. – Твой Серг умудрился спалить в лесу двадцатитысячное войско Мехала. Стар пишет, что выгорел огромный лесной массив, и сотхемцы теперь будут вынуждены наступать не на провинцию Аликсан, а на Парнаду.
– Так это же замечательно! – сказала мать. – Мало того, что Мехал потерял треть своих сил, еще и удар будет наноситься не по твоему союзнику, а по союзнику Рошти.
– Так-то оно так, – ответил король, – но что скажут люди? Сжечь двадцать тысяч человек, это не спалить особняк Анжи! И я даже боюсь подумать о том, что теперь на нашей земле будет творить Мехал. Аликсан, кстати, отсиживаться в своей провинции не собирается. По словам Стара, он вместе с наиболее боеспособными войсками пойдет на выручку соседу.