Вычеркнутые из судьбы (Семь стихий мироздания - 2)
Шрифт:
Опасаясь новой атаки Кочевников, друзья в течении трех часов не покладая рук восстанавливали поврежденные двигательные и орудийные модули, латали дыры на обшивке и налаживали жизненно важные системы корабля. Из-за острой нехватки энергии капитан распорядилась полностью снять обеспечение бытовых и вспомогательных помещений. Выигрыш получился небольшой, но отблески Надмирий уже просматривались за иллюминаторами, и появилась надежда дотянуть до места назначения и не лечь в дрейф где-нибудь посреди Пути.
И вот громада Темных Миров, издали похожая на мифический рельеф
Данила пилотировал израненный звездолет, зажатый непоколебимым каналом, и думал о незнакомом Мире, хранящем память об отце. Какой предстанет перед ним эта память? Он ждал встречи с нетерпением и затаенным страхом. Путь приближался к сияющей плеяде, но миг, когда Волк нырнул в фантастическое море, Гаюнар не уловил. Ему показалось даже, что не корабль вошел в Мир, а сам Мир нахлынул на звездолет, сделав его своей частью.
Иллюзорные блики Структурного пространства потухли в черноте космоса. Мягкое скольжение по выстроенному Пути пропало, и пилот почувствовал, как застонал корабль. Засбоили передающие цепи, рулевое управление потеряло прежнюю легкость, а двигатели начали задыхаться, будто рыбы, выброшенные на сушу. Даниле стоило немалого труда продолжать полет в условиях совершенного дефицита энергии. Каляда отдавала лаконичные команды, Гаюнар выполнял их автоматически не сколько от того, что усталость притупляла рассудок, сколько от необходимости концентрировать внимание на пилотаже. Так продолжалось, пока Пэр, летавший от монитора к монитору, не воскликнул:
– А ведь верно! Корабль!
Из динамика селектора раздавались переговоры Доная и Грег-Гора. Речь шла о звездолете, курс которого пересекал курс Крылатого Волка. Затем Юлька сообщила:
– Есть подтверждение. Он в дрейфе.
– И совершенно мертв, - подхватил Донай.
– Эй, Гаюнар, можешь меня проверить: на нем нет и воспоминания о твоей Стихии!
Данила нашел глазами замеченный друзьями объект - небольшой пассажирский лайнер, похожий на те, которые ему приходилось сопровождать, работая в патрульной службе.
– Предлагаю прямой контакт, - вдруг объявила Каляда.
– На звездолете должно оставаться топливо. Каким бы видом энергии ни пользовались миряне, мы найдем способ преобразовать его в пригодный для Волка.
Раздались одобрительные возгласы. Серафима продолжала:
– Все двигатели - стоп. На Волке останутся Оливул, Донай и Юлия. Остальные - в рейд.
– И я тоже?
– изумился Пэр.
– Да, твоя помощь нам потребуется. Грег-Гор, проверь комплектацию костюмов, защита должна быть полной. Данила, подготовь флаэр. Пэр, Донай, наладьте транспортный челнок. Юля, замени пилота. Оливул, ты за капитана.
Бер-Росс намеревался заняться центральным процессором, но, заметив, что в кабине остались только он и Каляда, шагнул к ней и в полголоса спросил:
– Ты ведь не отказалась от мысли, что к разгрому Волка приложил руку Великий?
– Нет, не отказалась. Однако я не понимаю логики его действий. Если он хотел, чтобы мы любой ценой подняли крылья, то автоматически на жертвенник он клал Пэра.
Белый князь хотел было сказать - у нас нет прямых доказательств принадлежности призрака к Кочевникам, но тут неожиданно вспомнил мысль, мелькнувшую у него в момент, когда собаки устроили грызню в кабине.
– Великий заставил Аполлона принести кристалл, - быстро сказал Бер-Росс. Не это ли был ответ на вопрос, как уберечь Пэра от всеобщей облавы?
Каляда подняла на друга глаза, и в первый момент в них мелькнуло удивление.
– Действительно, - произнося вслух слова, она уже стремительно расставляла в уме известные факты.
– Пэр говорил, что нахождение внутри камня напомнило ему неведомую Родину. Я исследовала пространство, заключенное в кристалле. Это аналог Заструктурного нечто. Все сходится, Оливул.
– Да, - Белый князь тяжело вздохнул.
– Придется признать очевидное, как бы горько оно не было.
– И тем не менее нельзя забывать: все мы избранники Стихий, - закончила Серафима и, бросив взгляд на дверь, возобновила разговор.
– Есть еще одно, что я хотела сказать пока только тебе. Ты сам видишь, события складываются так, что у нас не остается возможности выбирать. Вступая в борьбу с целой расой, мы не знаем ровным счетом ничего о ее истории. Как будто кому-то выгодно сделать нас слепым орудием в этой войне. А сейчас, когда на карту поставлено существование всей Структуры, мы, Семь Стихий, не можем позволить оперировать нами, будто марионетками, в чуждых нашей Судьбе целях.
Ш 12 Ч
Катер медленно приблизился к безжизненной громаде космического корабля. Никаких позывных, никаких опознавательных знаков.
– Следов аварии не видно, - прошептал Грег, рассматривая потемневший борт звездолета.
– Но он не управляем, - также шепотом добавил Гор.
– Кроме аварий звездолеты выводят из строя и внутренние чрезвычайные происшествия, - сурово усмехнулся Данила.
– Знаете, что такое "летучий голландец"?
– Корабль-призрак в океане, - ответил за обоих Гор.
– Про океан не слышал, а в космосе так называют звездолеты, где какая-нибудь скоротечная эпидемия уничтожила весь экипаж.
Близнецы дружно поежились и покосились на капитана. Она подтвердила:
– Поэтому мы используем экипировку с полной защитой.
– Шлюз, - Гаюнар показал на закрытую шахту и, присмотревшись, добавил. Задраен.
– Я слетаю вовнутрь, - призрак собрался в зеленый шар.
– Для меня стен не существует!
Он говорил с такой надеждой и с таким жаром, что Серафима улыбнулась.