Выдумщик (Сочинитель-2)

Константинов Андрей Дмитриевич

К своему объекту оперативного обслуживания Назаров относился двойственно — он и любил, и ненавидел порт одновременно.

Если бы Аркадия Сергеевича попросили охарактеризовать порт как человека, он бы сказал, что этот человек бесконечно интересен и бесконечно порочен, а еще — к нему лучше никогда не поворачиваться спиной… А вообще-то, сам Назаров не стал бы ассоциировать порт с человеком — масштаб не тот. Аркадию Сергеевичу объект обслуживания представлялся скорее этаким государством в государстве — государством, отгороженным от рядового питерского обывателя плотной, хотя и невидимой подчас стеной… И было в этом «государстве» все, что положено — своя власть, свои законы и понятия, своя мораль, своя знать и свои смерды, своя экономика («черная» и «белая»), своя внутренняя и внешняя политика, а также силы

для претворения обеих в жизнь… Даже воздух в порту был особенным, совсем не таким, как, скажем, в центре Петербурга или где-нибудь на Охте. Букет портовых запахов менялся каждый день, но две составляющие постоянно оставались неизменными — на Гутуевском острове всегда пахло морем и деньгами. Большими деньгами… Так было всегда. Человек, попавший в это «государство» со стороны, либо переделывался портом «под себя» и становился его частичкой, либо безжалостно пережевывался и выплевывался — и хорошо, если живым, потому что случались и другие исходы, которые констатировались замотанными дежурными следователями и сонными медиками как «несчастные случаи»…

Интересная закономерность: в годы великих потрясений и невзгод — и при царях-батюшках, и при генсеках, и при президентах — запах больших денег в порту резко усиливался… Не стали исключением и лихие девяностые годы…

Как-то раз, во время одной из своих утренних меланхолических прогулок, представился Аркадию Сергеевичу порт не «окном в Европу», а страшной «черной дырой», через которую высасывались на Запад, в чистую и сытую Европу, богатства России-Матушки, верившей с одинаковым сонным энтузиазмом и царям, и вождям всех времен и народов, и инженерам перестройки, а также добрым заокеанским друзьям. А самого себя Назаров увидел в роли некоего смотрителя при этой дыре — кем-то вроде «ооновского наблюдателя» в зоне межнационального конфликта — вроде, и полномочия какие-то есть, и уважение аборигенов, и даже их страх, а реально вмешиваться в процесс все равно нельзя и заткнуть «дыру» невозможно…

Невозможно не из-за того, что сам Аркадий Сергеевич был плохим оперативником и не владел в достаточной мере обстановкой в порту — нет, совсем не из-за этого… Просто в последние годы Назаров все хуже понимал глобальную стратегическую задачу «конторы»… Его ведь как учили в свое время — каждый офицер всего лишь винтик или небольшой блок огромной машины, и задача этого блока-винтика заключается в том, чтобы выполнять необходимый и достаточный объем работ, способствующий в конечном итоге нормальному функционированию всей машины в целом… А что сейчас? Машина постоянно разбирается и переделывается теми, кто в ней ничего не понимает, вместо бензина в бак льют солярку или вообще ничего не льют, водители постоянно меняются, и никто толком не может сказать, куда, собственно говоря, надо ехать… При этом еще прохожие-пешеходы выскакивают на проезжую часть дружными толпами исключительно с целью поплевать на тарантас, который когда-то был мощной машиной, а то и пнуть ногой его под шумок…

Веселые настали времена, а потому Назаров все ассоциации, наводящие на мысли о «черной дыре» в порту, старался держать при себе — в Управлении его могли просто «не понять». Вернее, понять-то, может быть, и поняли, но сразу бы поинтересовались: «Черная дыра — это понятно, а где конкретика, мил человек?» А вот с конкретикой у Аркадия Сергеевича дела обстояли, мягко говоря, не очень… Да и могло ли быть по-другому, если как-то так интересно получалось в последние годы, что крупные партии стратегического сырья, например, уходили из России хоть и за бесценок, но легально — со всеми положенными крутыми печатями и подписями больших государственных людей… И что толку в том, что какой-то майор Назаров полагает: мол, некоторые разрешения на ввоз и вывоз идут вразрез с государственными интересами России? Кто такой Назаров и кто те, у кого есть право подписи таких бумаг? Как говорится — почувствуйте разницу… А почувствовав, сядьте на задницу ровно и не гундите про коррупцию, не мешайте людям работать…

Какая еще коррупция? И вообще, что это такое? Коррупция в нынешней России — миф, обсасываемый журналюгами, потому что юридического понятия такого не существует… Нет закона, а значит и коррупции нет… Есть, правда, какой-то невнятный Указ аж самого Президента, декларирующий борьбу с этой самой коррупцией, но при этом само понятие-то, сам предмет борьбы — никак не определен… Так что — призрак это, миф, фантом, мираж. По-простому, по неофициальному — блевотина неконкретная… И как, скажите на милость, бороться с коррупцией в порту, который из госучреждения уже превратился в коммерческую организацию? Не знаете? Вот и майор Назаров не знал, хотя дураком отродясь не был… Да и — в конце-то концов — что, ему, Назарову, больше всех надо? Когда-то, может, оно так и было, а сейчас, когда до двадцатилетней выслуги, дающей право на пенсию, осталось уже меньше года — надо точно не больше всех.

Все чаще и чаще майор задумывался о том, что будет делать после увольнения… Служить дальше у Аркадия Сергеевича никакого желания не осталось (и не только из-за того, что положительных перемен в карьере не намечалось), — а поэтому нужно было начинать потихоньку подыскивать себе место, куда можно прийти после увольнения… Ведь только на пенсию-то, хоть и «комитетовскую» — нынче и одному не прожить, а за Назаровым еще были жена и дочь-школьница. Оно конечно, «комитетовские» семьи, в основном, неприхотливые, но опять же — смотря какие… Да и любил Аркадий Сергеевич жену и дочку… Дочь он воспитал правильно, она никогда ничего не просила, не жаловалась — но проскальзывали иногда в ее рассказах о школе грустные нотки, когда речь заходила о том, в чем некоторые одноклассники и одноклассницы «за знаниями» приходят, какие они плееры слушают и в какие игры играют на домашних компьютерах…

От этих рассказов у Назарова ныло сердце — и не от зависти к папашкам дочкиных одноклассников, а от обиды, от явной несправедливости, торжествовавшей в последнее время в его стране. Почему все вдруг перевернулось, как в дурном сне? Отпрыски бывших фарцовщиков и вороватых чиновников чувствуют себя наследными принцами и принцессами, а дети служивых (вроде Аркадия Сергеевича), честно отдавших лучшие годы жизни государству, довольствуются положением Золушек — с той существенной поправкой, что им и доброй феи не дождаться… Оно понятно, такие, как он, Назаров, служили прогнившему и несправедливому коммунистическому строю, так что можно, вроде бы, посчитать все происходящее сейчас справедливым воздаянием… «Грехи отцов да падут на детей их…»

Но — один существенный нюанс не давал Аркадию Сергеевичу покоя. Воздаяние — оно, ведь, должно быть справедливым и пропорциональным, если оно, конечно, Божье… Но тогда почему же процветают и отлично себя чувствуют все бывшие крупные партийные функционеры — у них-то явно грехов побольше, чем у него, Назарова? А бизнесмены эти, фарцовщики бывшие, которые теперь заявляют, что, дескать, занимаясь до девяносто первого года спекуляциями и воровством, они на самом деле «работали предтечами здорового рынка»?

«Буревестники капитализма», «благородные рыцари свободной торговли»… Кому-кому, а уж Назарову-то отлично было известно их благородство — чуть прихватишь раньше «мажора», и он охотно «барабанит» на своих же коллег-«буревестников», лишь бы его, шкурное, не затронули, лишь бы в камеру не слили… Интересно, как люди, которые всю жизнь были нечестными, могут вдруг заняться «честным бизнесом»? Конечно, сейчас они орут — мол, раньше мы нарушали законы, потому что они были плохими… Дайте нам хорошие законы, и мы их, дескать, нарушать не будем… Чушь все это… Люди, сформировавшиеся на постоянных нарушениях Закона, будут нарушать его и дальше, для них не важно — плох Закон или хорош, для них важно то, что они получат в результате нарушения… И если ставка достаточно высока, переступят через самый-самый супер-капиталистическо-демократический Закон… Не верил Назаров в «честный российский бизнес», потому что считал, что на плохом фундаменте хороший дом построить нельзя…

Но и в государство майор тоже больше не верил… Да, допустим, прошлый строй был гадким, аморальным, диктаторским и тоталитарным, преступным и вообще антинародным. Замечательно! Хорошо, что вовремя разобрались и повернули наконец-то к Добру, Справедливости и Демократии. Ура! Но почему же тогда новые лидеры ведут себя как-то странно — и это мягко говоря? Почему они стремительно богатеют — получают дачи, квартиры, машины, надевают умопомрачительной цены костюмы — и все это на фоне какого-то дикого, обвального обнищания народа, того самого, ради которого они работают?