Выход в свет. Внешние связи

Хол Блэки

Я не стала мазаться духами, чтобы трансформировавшийся запах не выдал с потрохами мой мандраж. Перед уходом перепроверила наличие копии заключения в сумке и побежала в институт, но бег замедлился рыхлым снегом, укрывшим дорожки. Дни начали прибывать: чернота утреннего неба приобрела прозрачность, точно на акварельный лист капнули воды и размазали густоту кисточкой.

Воздушный поцелуй возвестил Монтеморта, стерегущего пустой холл, о моем приходе. Сегодня у стража настроение было не ахти, и он, просканировав меня красными угольками, сложил голову на лапы, отказываясь стучать в ответ хвостом. Ну и

ладно, мы не в обиде. У нас тоже бывают плохие моменты в жизни. Наверное, у Моньки несварение из-за ржавых шурупов и гнутых гвоздей.

Оглядевшись по сторонам — чтобы никто не увидел и не подумал, будто я безмозглая девица, верящая в дурацкие легенды — забралась на постамент у святого Списуила и потерла задранную пятку статуи, навощенную до блеска сотнями студенческих рук. Мне должно повезти на экзамене, мне обязательно повезет, — повторила трижды, закрыв глаза. День пройдет на ура.

Как и следовало ожидать, рыжий завтракал за столом, тесно заставленным тарелками. Я невольно позавидовала парню, уплетавшему манник с клубничным джемом. Зависть вызвало не разнообразное меню Алесса, а способность его желудка воспринимать и усваивать пищу в ответственный экзаменационный день. Мало того, что от волнения у меня напрочь пропал аппетит, при взгляде на тарелочное пиршество к горлу подступила тошнота.

Деловое сражение стартовало.

— Привет, — уселась я напротив парня.

— Привет, — сказал он, отправив в рот полную ложку. Я сглотнула, пытаясь подавить приступ тошноты.

— Взгляни, — протянула копию заключения экспертизы.

Алесс неторопливо вытер руки салфеткой и, взяв предложенный лист, изучил содержание отпечатанных строчек. Затаив дыхание, я поедала глазами невозмутимое лицо парня в ожидании, что он воскликнет: "Что я вижу? Неужели тот самый знаменитый трезубец? Как тебе удалось найти его и уговорить?". Однако Алесс не вскочил и не стал размахивать руками. Он свернул листок и вложил в карман брюк.

— Поглядим, оценим, — сказал, взявшись за ложку.

— Насколько затянется оценивание? — заерзала я на стуле.

— Что, время поджимает?

Черт, наверное, спалилась. Сейчас парень без труда вычислит, что я сгораю от нетерпения и прилагаю нечеловеческие усилия, чтобы не раскачиваться на задних ножках, нервно барабаня пальцами по столу.

— Вовсе нет, — пожала я равнодушно плечами. — Стою на перепутье, потому что наклевывается другой клиент, так что поторопись.

Жалко, столовую не оборудовали зеркалами. Неизвестно, получился ли блеф, или на моем лице отобразилось реальное состояние дел. Остается надеяться, что вид достаточно самоуверенный и хамоватый.

Алесс потер веснушчатую переносицу:

— Покажу нужным людям, они проверят и оценят.

Что ответить? Если заговорю о повторной встрече, чтобы узнать резолюцию нужных людей, рыжий догадается, что мне приспичило продать раритет, и возьмет в оборот кабальными условиями. Плохо, что никудышный умишко не позволяет прокручивать в голове несколько вариантов развития беседы.

Пока я раздумывала над тактическими ходами, парень разрешил заминку.

— Если что, дам знать. Сам найду.

Рассудив, что излишняя порывистость повредит делу, я ответила рассудительно, поднявшись с места:

— Не затягивай. Бывай.

— И тебе того же, — пожелал Алесс, вернувшись к прерванному завтраку.

Таким образом, мордобития интересов не получилось. Подождем, что скажут нужные люди, и скрестим пальцы на удачу.

Я выучила безнадежно малый мизер билетов и, чтобы сдать экзамен по символистике, мне должно было фантастически повезти, что приравнивалось к вероятности падения Луны на Землю. Давай, падай, бестолковый спутник. Зря, что ли, блестит пятка скульптурного товарища?

Поднимаясь на третий этаж, я надумала втиснуться среди первых сдающих, чтобы поскорее развязаться с экзаменом, но затем решила сменить стратегию. Поплетусь в последних рядах. К тому времени поток студентов морально вымотает Альрика, и профессор устанет до невозможности. Борясь с зевотой, он заслушает вполуха бессвязную речь и поставит желанный трояк, не задав ни одного вопроса.

Толчея у экзаменационной аудитории подтвердила правильность выбора. Несмотря на раннее время, около дверей крутились завихрения студентов. Девчонки в коротких юбочках и кофточках с глубоким декольте проверяли идеальность боевого раскраса, парни бесцельно кружили по коридору, не зная, куда себя деть. Даже Капа явился заранее, бледный и собранный, и читал конспекты, примостившись на подоконнике.

И лишь Мелёшин проигнорировал экзамен, не став занимать очередь с утра пораньше. Он появится, — успокоила я себя. Мэл всегда приезжает в институт к полудню. Он обязательно придет, из упрямства и принципа, потому что сам сказал вчера, что не собирается портить своё будущее из-за разных мелочей.

Время икс приближалось, толпа росла. Выяснилось, что очередь начали занимать накануне, поэтому при всем рвении мне не светило попасть в аудиторию раньше обеда. Ажиотаж из-за права первым сказать профессору "здрасте" был непривычен. Прежде я ни разу не сталкивалась с лихорадочной активностью, посвященной сдаче экзамена.

Чтобы толкущихся студентов не смыло воздушной волной, расписание звонков в экзаменационные дни изменялось. До трех часов дня разрешалось беспрепятственно подслушивать под дверьми аудиторий или нарезать круги, нервничая, или обсуждать ход экзамена, оккупировав подоконники, зато после указанного часа интервал между звонками сокращался, и воздушные волны освежали институтские пространства каждые полчаса, выдувая из коридоров следы утренних переживаний.

Неожиданно по массам прошло оживление. Два незнакомых парня вклинились в волнующуюся толпу третьекурсников. Гул усилился, голоса стали громче. Оказалось, что гости пришли с четвертого курса. Один из них, чернобровый и толстый как бочка, протиснулся ко мне и спросил:

— Купишь конспекты?

— Зачем? — растерялась я. — У меня свои на руках.

— Как знаешь. Продам со скидкой пять процентов.

— Так ведь экзамен через пять минут! Конспекты не спасут.

В самом деле, нормальные люди загодя беспокоятся о наличии тетради с записями лекций, а не стоя на пороге у смертушки.

— Зато пригодятся на пересдачах. Возьму недорого, десятка со скидкой.

Мой рот изумленно открылся и закрылся. Под десяткой продавец подразумевал не десять висоров, а… десять тысяч! Или, говоря жаргоном Аффы, десять штукарей.