Выкрутасы

Джонс Амо

Мэддокс приподнимается на одном локте. Его лицо бесстрастное. А потом гребаная ухмылочка озаряет его лицо.

— Ох*еть.

— Да.

Я сглатываю. Я еще никому не говорила, даже Лейле, но знаю, что она будет в восторге от того, что мы забеременели практически в одно время. Я не думала о работе, но мы уже на полпути к завершению съемок, так что, уверена, у меня есть немного времени, и в любом случае, моделирующая одежда и все такое.

Он перекатывается на меня, придавливая тазом.

Я смеюсь и бью его.

— Мэддокс!

Я не знаю, почему все происходит именно так, но считаю, что результат всегда один и тот же. Я верю в судьбу. Если вы отклонитесь от курса, судьба вам поможет.

Неважно, в каком направлении вы пошли, в итоге ваша жизнь приведет вас к месту назначения, в котором вы должны быть. Может быть, как у нас с Мэддоксом. Может быть, у нас с ним все могло быть проще, но, возможно, я не хочу, чтобы было легко. Потому что каждый шрам, который я получила, помог сформироваться той, кем я являюсь сейчас.

Впрочем, речь идет не только о любви, судьбе и прочей ерунде. Это был просто мальчик, который встретил девочку в магазине пончиков. Я влюбилась в Мэддокса в детстве, любила его, даже не подозревая об этом, и из-за этого любовь, которую мы разделяли, была первобытной и грубой. Это подлинная любовь.

Теперь, он принадлежит мне, навсегда.

Два месяца спустя

Лейла и Лиза стоят по обе стороны от меня, воздух наполняет запах влажных тел и тестостерона. Я взволнована, видя Мэддокса на ринге. Во время боя он произведение искусства. Я видела его в деле несколько раз, на YouTube пару его старых боев, и один раз в прямом эфире. Каждый раз, когда смотрю на него, во мне нарастает его страсть. Этот раз ничем не отличается от других. Он лев, дразнящий свою добычу. Как будто, оказавшись в октагоне (прим. пер.: Октагон — правильный восьмиугольник), он становится другим человеком. Он больше не Мэддокс Стоун, теперь он «Разрушитель».

Начинается второй раунд, после того как мы стали свидетелями игры Мэддокса с его противником. Он грациозно отклонялся от каждого движении, с ухмылкой на лице, а затем наносил несколько легких ударов сопернику. Затем, когда его противник думает: вот оно, пришло время атаковать Мэддокса, становится слишком поздно, потому что Мэддокс применяет идеальное комбо. Один за другим, как в идеально поставленном спектакле. Что делает его опасным Мэддоксом Стоуном, и «Разрушителем» на ринге, так это то, что он всегда на два шага опережает людей. Мэддокс переминается на ногах, затем наносит быстрый удар прямо в лицо парня. Рев толпы смолкает, когда мы все зачарованно наблюдаем, как тот падает на землю, его тело вялое и безжизненно

Толпа взрывается радостными криками, и я выдыхаю, опускаясь на свое место.

Он создан для этого. Его талант возрос, он чуть не сжег весь чертов мир.

Через неделю мы все вернулись в Нью-Йорк, в Кингсвилл Парк.

— Детка… — предупреждает Мэддокс. — Почему ты до сих пор крутишь олли? (прим. пер.: Олли на скейте — это прыжок на доске, осуществляемый без рук и каких-либо других вспомогательных предметов). Почему ты не можешь быть как все нормальные мамочки, которые занимаются йогой и прочим дерьмом?

Я искривляю лицо и показываю средний палец.

— Черта с два!

Лейла смеётся, рядом с ней Тэлон и Вульф. Лиза ухмыляется, переводя свой взгляд от блокнота на меня.

— Серьезно, девочка. Ты беременна. Тебе не следует этого делать… — говорит Лиза, указывая на мой живот.

Мэддокс сердито смотрит на меня.

— Только один раз…

Кеннеди хихикает.

— Сделай это, Эми!

— Я

точно могу сделать это… — говорю я себе.

— Эй! — кричит Мэддокс сидя за деревянным столом. — Если ты это сделаешь… — он делает паузу подмигивает нашим друзьям, и подбегает ко мне.

— Если я это сделаю, тогда что, Мэддокс?

Закатываю глаза. Я вполне могу выполнить этот трюк.

— Если ты сделаешь кикфлип олли (прим. пер.: Кикфлип — один из популярнейших трюков на скейтборде. Выглядит как вращение доски носком от себя; доска делает оборот в 360 градусов относительно продольной оси), тебе придется выйти за меня замуж.

Я делаю глубокий вдох, и все замолкают. Кроме Лейлы, которая визжит.

— Ах… — я облизываю губы.

— О Боже мооооой! — Кеннеди начинает прыгать вокруг нас.

Черт побери Мэддокса, он снова сбивает меня с толку. Я спотыкаюсь.

— Ты же знаешь, Мэддокс, я могу это сделать…

Он ухмыляется, вытаскивает маленькую белую коробочку и опускается на колено.

— Я знаю, что ты можешь, детка. Я думаю, вопрос в том… хочешь ли ты?

Эпилог

Два года спустя

Я ВЫШЛА ЗА НЕГО ЗАМУЖ. Конечно же я это сделала. Я не особо занималась организацией свадьбы, предоставив все это Лейле, за одним исключением: без крайностей. Мы много ссорились. Много плакали. Ссорились, а затем мирились крепко обнимаясь. В конце концов мы пришли к совместному решению, что свадьба состоится в «Dutch». Сначала ребята спорили из-за этого. Оказывается, мои большие страшные братья на самом деле большие неженки. В конце концов они, конечно, согласились, и церемония была прекрасной. Свадьба была на закате, и только волшебные огни и фонари освещали место проведения церемонии. Казалось, что их мама, Лорен, была с нами. Это было немного эмоционально для Мэддокса и парней, и даже для Эллиота, но это ощущалось как правильное завершение.

Теперь они постоянно посещают «Dutch», и мы тоже, каждый раз, когда бываем в Нью-Йорке. Все это было частью их процесса исцеления, что только делает тот факт, что мы с Мэддоксом поженились там, гораздо более особенным. Прием был в нашем скейтпарке. Мы должны были получить разрешение от совета, но все получилось. Мы поставили бедуинскую палатку и еще больше волшебных огней вдоль труб и пандусов.

Бредли было четыре месяца, когда мы наконец-то связали себя узами брака. Ни за что на свете не буду беременной невестой, и вообще я хотела напиться. Это была прекрасная ночь смеха и хороших людей. К концу ночи у нас осталось так много еды, что мы открыли палатку для бездомных и маленьких детей. В конце концов это превратилось в небольшую вечеринку с целой кучей детей и людей, присоединившихся к нам. Это было идеально. Лейла снова начала ругаться, но для меня это было прекрасно.

Я беременна нашим вторым ребенком, ну, третьим, считая Кеннеди. Еще один мальчик, и я слегка напугана. Не то, чтобы Бредли был трудным ребенком, он довольно спокоен и позволяет мне чувствовать себя идеальной мамой. Я не знаю, от кого он унаследовал свой сдержанный характер, возможно, от своего дяди Вульфа. Благодаря Кеннеди у нас теперь есть тонкинский кот по имени Грэг, у Лейлы и Вульфа двое детей, обе девочки. Я начинаю думать, что у них будут девочки, а у нас мальчики. Не знаю, кто должен бояться больше, но если они окажутся такими, как Лейла, то Вульф определенно должен бояться больше.