Выкуп
Шрифт:
Фернанда была по уши влюблена в Аллана и продолжала его любить. И несмотря на все его недостатки и на хаос в делах, который он после себя оставил, она считала его великолепным мужем. Она не имела желания кем-нибудь заменять его. Более того, она могла считать себя замужем за ним до конца своих дней и никогда не встречаться с другими мужчинами. Так она и детям сказала. Это в чем-то утешило их, особенно Сэма, но и опечалило: им было жаль ее.
Эшли не раз заговаривала об этом с Уиллом, когда они оставались одни, а матери с Сэмом не было дома.
– Я не хочу, чтобы она навсегда осталась одна, – сказала Эшли старшему брату, который обычно начинал нервничать, когда она поднимала
– Отец умер совсем недавно, – говорил всегда Уилл, который расстраивался всякий раз, когда об этом заходила речь. – Дай ей время. Мама что-нибудь говорила об этом? – вдруг встревожился он.
– Да, она говорит, что не хочет ни с кем встречаться. Она хочет навсегда остаться папиной женой. Это очень печально, – сказала Эшли.
Фернанда по-прежнему носила обручальное кольцо. Она больше не выходила вечерами, не считая выходов с детьми в кино или пиццерию. Да еще пару раз они все вместе ходили в кафе «У Мэл» после игр Уилла.
– Надеюсь, что однажды она кого-нибудь встретит и полюбит, – сказала в заключение разговора Эшли, на что Уилл строго заметил:
– Это нас не касается.
– Касается. Как насчет Джека Уотермана? – высказала предположение Эшли, до которой такие вещи доходили гораздо скорее, чем до ее матери. – Мне кажется, она ему нравится.
– Не говори глупостей, Эш. Они просто друзья.
– Чем черт не шутит. Его жена тоже умерла. И он не женился во второй раз, – гнула свою линию Эшли. Потом вдруг встревожилась и спросила: – Ты думаешь, он гей?
– Конечно, нет. У него полно подружек. А ты со своими намеками просто отвратительна, – сказал Уилл и выскочил из комнаты, как делал всегда, когда она начинала с ним разговоры о несуществующей любовной жизни их матери.
Уилл не хотел думать о матери в этом плане. Она была его матерью, и он не видел ничего плохого в том, что она продолжает оставаться одна, если это ее устраивает, а она сама говорила об этом. Его, например, это устраивало. Его сестрица, несмотря на нежный возраст, была гораздо более проницательной.
Они провели уик-энд, занимаясь своими обычными делами, и в субботу, пока Фернанда сидела на стадионе в Марине, наблюдая за игрой Уилла в лакросс, Питер Морган ехал на автобусе в Модесто. В новой одежде, купленной на деньги, полученные от Эдисона, он выглядел респектабельно и был занят своими мыслями. Человек, который ответил ему, когда он позвонил в общежитие, сказал, что Карлтон Уотерс зарегистрирован здесь. Это было второе общежитие, куда он позвонил. Он не знал пока, что скажет при встрече. Ему необходимо было прощупать Уотерса, посмотреть, как у него складывается жизнь. Даже если сам Уотерс не пожелает браться за это дело после двадцати четырех лет отсидки в тюрьме за убийство, то он наверняка знает парней, которых такая работа заинтересует. Питер пока не предполагал, каким образом он намерен получить от него эту информацию, особенно если он не пожелает сам браться за это и такое предложение его обидит. «Исследование», как это называл Эдисон, было не такой простой задачей, как представлялось поначалу. И в автобусе по дороге в Модесто Питер обдумывал возможные варианты своей тактики.
Как оказалось, общежитие находилось совсем рядом с автобусной остановкой, и Питер решил прогуляться пешком. Лето вступало в свои права, было жарко. Он снял бейсбольную кожаную куртку и закатал рукава сорочки. Пока он добрался до дома по указанному адресу, его новые ботинки покрылись пылью. Однако, поднимаясь по ступеням лестницы к входу в общежитие, он все-таки выглядел как бизнесмен.
Войдя внутрь, он подошел к конторке и спросил Уотерса. Ему ответили, что он ушел, и Питер вышел из помещения и стал ждать снаружи. Никто не знал, куда он ушел и когда вернется. Человек за конторкой сказал, что у Уотерса где-то в этом районе есть родственники и что, возможно, он поехал к ним или отправился куда-нибудь еще со своими дружками. Человек за конторкой твердо знал лишь одно: комендантский час в девять и к тому времени Уотерс вернется.
Питер долго ждал, сидя на крыльце, и в пять часов стал подумывать о том, что пора бы пойти куда-нибудь перекусить, но тут заметил знакомую фигуру, медленно приближающуюся к нему по улице в сопровождении двух парней. Фигура у Уотерса была впечатляющая. Он походил на баскетболиста: обладал мощным телосложением, был высок и широк в плечах. В тюрьме он упорно занимался бодибилдингом, и результат был налицо. Питер понимал, что в другом месте и в другое время он мог бы показаться страшным человеком, хотя, насколько ему было известно, за двадцать четыре года пребывания в тюрьме никаких злостных выходок за ним не замечалось. Эта информация не очень успокаивала Питера. Вполне возможно, что его предложение приведет Уотерса в такую ярость, что он изобьет его до полусмерти за одно лишь то, что Питер обратился к нему с этим. Драться с ним Питеру совсем не хотелось.
Уотерс, медленно переходя улицу, смотрел прямо на Питера. Они сразу же узнали друг друга, хотя и не были близко знакомы. Это был именно такой человек, какого велел ему найти Эдисон: настоящий профессиональный уголовник, а не какой-то любитель. Хотя теперь стараниями Эдисона он тоже перешел в высшую лигу. Правда, Питер отнюдь не гордился этим. Напротив, ему очень не нравилось то, что он делал, но у него не было выбора.
Они кивнули друг другу. Питер стоял, поджидая его, на крыльце, и Уотерс приблизился, глядя ему прямо в глаза настороженно и даже враждебно. Он поднялся по ступеням.
– Ищешь кого-нибудь? – спросил Уотерс, и Питер кивнул в ответ, не уточняя, кого именно он ищет.
– Как твои дела? – спросил Питер. Они кружили друг возле друга, словно бойцовые петухи, и Питер боялся, что Уотерс на него набросится. Двое других, Малькольм Старк и Джим Фри, стояли поодаль, наблюдая, как будут развиваться события.
– У меня все в порядке. У тебя тоже? – сказал Уотерс. Питер кивнул в ответ.
Они по-прежнему в упор смотрели друг на друга, словно их глаза притягивались, как магнит к металлу. Питер не знал, как начать разговор, хотя чувствовал, что Уотерс понимает, что он пришел, чтобы поговорить с ним. Не сказав Питеру ни слова, он повернулся к своим приятелям и предупредил, что придет через минутку. Проходя мимо Питера, они оба окинули его взглядом, и дверь за ними захлопнулась. Уотерс снова взглянул на него.
– Ты хотел поговорить со мной? – спросил он. Питер снова кивнул и вздохнул. Все было труднее, чем он предполагал, и гораздо страшнее. Однако дело сулило огромные деньги. Трудно было предугадать, как отреагирует на его предложение Уотерс и что он скажет. Но здесь было не место говорить о таких вещах. Уотерс сразу же почувствовал, что речь пойдет о чем-то важном. Иначе и быть не могло. За четыре года пребывания в тюрьме, когда они были там оба, они не обменялись и десятком слов, а теперь вот Питер приехал аж из Сан-Франциско, чтобы поговорить с ним. Уотерсу было любопытно услышать, о чем пойдет речь и что заставило Питера трястись три часа в автобусе и прождать его целый день. Питер выглядел как человек, на уме у которого что-то важное.