Вымысел исключен (записки начальника нелегальной разведки)
Шрифт:
Получаемые от Шевченко важные сведения политического характера предназначались для информирования администрации США. Следовательно, Шевченко находился на службе у государства (США), хотя он и пытался это отрицать в беседе с А.Макаровым: "Джонсон заявил, что Вашингтон осведомлен относительно того, что я не связан с КГБ, что его правительство верит в мою искренность".
Что касается выполнения им определенных указаний, то разведывательное задание Джонсон поставил перед Шевченко очень определенное: "Они (американцы) хотели быть осведомленными по вопросам политики, политических
Они были рады информации, которая исходила от моих связей, контактов, моей работы".
"Вы работали близко с Громыко и многими другими. Вы знаете, о чем они думают и что происходит в политических кулуарах в Москве и здесь в представительстве (миссия СССР в ООН). Вы можете нам помочь понимать: какую они политику ведут, каким образом она формулируется, кто за этим стоит".
"Я ответил, что собирался это объяснить специалистам, и для этого необязательно оставаться на моем посту". "Есть в этом и другой аспект, - прервал меня Джонсон, - ...Ваша собственная мотивация. Вы убедили меня, что решение не было импульсивным. Если бы Вы хотели благосостояния и безопасности, Вы бы остались с Советами, но если Вы действительно хотите бороться с ними, мы можем помочь Вам сделать это самым эффективным путем".
В интервью Шевченко заявил следующее: "ЦРУ не ставило передо мной условия, что я обязан отвечать на все вопросы и делать то, что они мне укажут. Никогда, никогда этого не было... Сообщил американцам я только то, что сам считал нужным. Делал это дозированно... Мой шпионаж был очень близок к тому, что испокон веков делают все дипломаты мира. На что-то намекают, что-то раскрывают, что-то выведывают". В своей книге Шевченко пишет: "Я не осознавал в то время, что я обдумывал решающий момент. Я не установил ограничения на продолжительность моей секретной службы. Я вступил в тайный мир без определенных границ".
Указания Джонсона относительно того, с чего Шевченко должен начать свою разведывательную работу, выглядело так. Джонсон "предложил, чтобы я начал с самых последних телеграмм, полученных в представительстве, дата, время, когда они были отправлены, текст, настолько полно, насколько я мог добыть его". Шевченко понимал, что "сделать копию шифртелеграммы в советском представительстве почти несомненно способствовало бы расшифровке" всей телеграфной переписки американцами. Единственное, что Шевченко волновало при этом, - необходимость "рисковать своей шеей", а не забота о недопустимости передачи дозированной информации.
Согласно мемуарам Шевченко, он отказался от снятия копий с шифртелеграмм, однако на очередном свидании в устной форме подробно изложил Джонсону содержание шифротелеграммы из МИД СССР по советско-китайским отношениям (в МИД СССР телеграмму отправил из Пекина посол СССР В.Толстиков). Джонсона интересовали все детали, в том числе, "кто подписал ее и какая дата была на ней". В этой связи заслуживает внимания такая фраза Шевченко: "Хотя телеграмма не содержала информации большой важности, мы обсуждали ее довольно долго в тот вечер".
В дальнейшем Шевченко снабжал ЦРУ важной политической информацией, к которой имел
"Я держал Джонсона в курсе всего известного мне о происходившем в Кремле, особенно по разногласиям Брежнева с Косыгиным по будущему курсу советскоамериканских отношений, об инструкциях, получаемых Добрыниным в Вашингтоне, деталях советской политики.
Я информировал его о советской позиции на переговорах по разоружению, включая возможные уступки, сообщал о планах СССР по продолжению в Анголе борьбы с движением, не признающим Москву.
Я передавал экономическую информацию по нефтерождениям в Волго-Уральском регионе и Оби, что добыча будет сокращаться и что в ближайшие годы СССР будет расширять добычу на более мелких месторождениях, менее доступных.
Вполне естественно, я рассказывал ему обо всем, что происходило в миссии".
Элленберга (сотрудник ЦРУ) интересовали комментарии посла СССР в США А.Добрынина "о политическом и экономическом положении в Соединенных Штатах, его оценки американских программ и положения в военной области, его прогноз относительно советско-американских отношений". Шевченко "внимательно прочитал отчет Добрынина (ежегодный отчет посольства) и сделал пометки", а затем сообщил Элленбергу "самое важное и пообещал предоставить позже более полное сообщение".
В мае 1978 г. в Нью-Йорке состоялась специальная сессия Генеральной Ассамблеи ООН по разоружению. Элленберг поставил перед Шевченко задачу получить подробную информацию о позиции СССР при подготовке к этой сессии. Шевченко пишет: "От делегатов, которые приехали из Москвы для участия в подготовительном комитете, я узнал, что основы советской позиции выработаны. Я передал ее детали ЦРУ".
В своих мемуарах Дж.Чавез высказывает предположение, что Шевченко работал над книгой "Разрыв с Москвой" с помощью ЦРУ ("Любовница перебежчика", с. 185186). Она также утверждает, что ее русский клиент расплачивался с ней деньгами, которыми его снабжало ЦРУ.
Став на путь предательства, Шевченко испытывал страх и тревогу за свою судьбу. С тем, чтобы успокоить его, представитель ЦРУ обещал ему сделать все для его безопасности, отрабатывал с ним необходимые для этого меры. Шевченко испугался, что будет обнаружен, просил Джонсона проверить, есть ли за ним наблюдение со стороны КГБ. Джонсон обещал незамедлительно этим заняться и сразу же поставить Шевченко в известность, если появятся малейшие подозрительные признаки, и заверил, что американцы сразу же вмешаются.