Вынужденное признание
Шрифт:
— А я всегда в него верил. Помнится, еще с незабвенных комсомольских времен. Я ведь в райкоме у него был замом по оргработе, помнишь? Пиво ему покупал, протоколы собраний допоздна переписывал… Эх, было времечко… Протоколы, собрания, персональные дела… Помнится, я все думал: ну ничего, вот оседлаю красную лошадку, наберу партстаж и — вперед, к заоблачным высотам! Не тут-то было. Только благодаря Лехе меня на том собрании окончательно в говно не втоптали. Отделался выговором
— Это когда сигнал пришел из партбюро? Насчет той вечеринки с девочками?
— Угу. Петька из Интерсектора насексотил, сволочь. Но Лобанов заступился. Век ему этого не забуду. Давай за Лобанова. За то, чтобы взлетал выше и о нас, грешных, не забывал. Все-таки замминистра финансов — это тебе не шутка. Ну что, давай еще раз за братство?
— За него, — кивнул Шаховской и взялся за бутылку. — Слава богу, наши нынче везде. А значит, и мы сами не пропадем.
6
Москва. 2003 год
— С днем рождения, милый.
— Спасибо, родная…
Ирина наклонилась к сидящему в кресле мужу, обняла его за шею и крепко поцеловала.
Лобанов погладил ее ладонь.
— В первый раз я поздравила тебя с днем рождения двадцать девять лет назад, помнишь? — спросила Ирина.
— Правда? — Лобанов приподнял брови в притворном удивлении: — Неужели так давно?
— Да, милый. Мы с тобой уже старички.
Лобанов решительно покачал головой:
— Старичками мы будем, когда Максим подарит нам внука. А пока мы с тобой — опытные и хорошо пожившие ребята!
— О! Как громко сказано! — рассмеялась Ирина. Она взлохматила седеющую голову мужа. — Помнишь, с чего началось наше знакомство?
— С того, что тебя посадили за мою парту.
Ира засмеялась:
— Дуралей. Я ведь говорю о настоящем знакомстве. Помнишь, когда ты помог моему отцу?
— Ивану Данилычу… — Лобанов вздохнул. — Хороший был человек. Царствие ему небесное. Та история его доконала. Сколько он потом еще прожил?
— Восемь месяцев.
— Н-да… — Алексей Петрович задумчиво нахмурился.
— Эти полгода ему подарил ты, — негромко произнесла Ирина, наклонилась и поцеловала мужа в уголок плотно сжатых губ. Он поднял голову и обхватил ее рукой за талию.
— Ты моя радость, — с нежностью в голосе сказал он. — Что бы я без тебя делал…
Через полчаса они сидели на кухне и ели любимые Лобановым жареные свиные ребрышки, запивая хорошим красным вином.
— Как прошла твоя встреча с Президентом? — спросила Ирина.
Алексей Петрович дернул бровью, словно ему что-то попало в глаз, затем нахмурился и сказал:
— Нормально. Можно сказать, что мы поняли друг друга.
— Это хорошо. А что ты надумал с… — Ирина быстро посмотрела на мужа и оставила фразу недоговоренной, предоставив мужу возможность продолжить ее самому или пропустить мимо ушей.
Алексей Петрович поднял на нее голубые проницательные глаза:
— Ты о выборах?
— Да.
— Я еще не знаю… Но, скорей всего, да.
Ирина вздохнула:
— Я знала, что это случится. Чего-чего, а решительности и силы воли тебе всегда было не занимать.
Лобанов усмехнулся:
— На одной решительности нынче не выедешь.
— Ко всему прочему, у тебя есть голова на плечах. И голова очень мудрая. Однако, чтобы выставить свою кандидатуру на президентских выборах, тебе нужна сильная поддержка. На силовиков ты рассчитывать не можешь. Ты подумал об этом?
— Угу.
— И что надумал?
Лобанов досадливо поморщился:
— Слушай, Ир, может, не будем сейчас об этом?
— Хорошо, милый. Как скажешь.
Алексей Петрович взглянул на жену. Лицо ее было спокойным и сосредоточенным. Лобанов знал, что обычно скрывается за этой сосредоточенностью, и сердце его дрогнуло.
— Ну, не дуйся, — ласково обратился он к жене. — Я помню, что ты мне говорила про «Университетский проспект».
Ирина молчала, и Лобанов, отложив ребрышко, вытер рот салфеткой и продолжил:
— Я уже поговорил с Шаховским. Ему моя идея пришлась по душе. Завтра встречаюсь с Кусковым и Поляниным. Если я все правильно продумал, они меня поддержат. На помощь силовиков рассчитывать не приходится, в этом ты права, но информационное поле будет в наших руках, и мы сможем это использовать. — Лобанов наполнил бокалы вином. Поднял свой бокал и с улыбкой посмотрел на Ирину. — Стратегия ясна, — сказал он. — Остается только правильно рассчитать тактику. За тебя, зая! Из тебя получится отличная первая леди!
— За тебя, милый!
Они чокнулись и отпили из своих бокалов.
Ирина поставила бокал и посмотрела на мужа долгим, тревожным взглядом:
— Только, ради Бога, Алеша, действуй осторожней. Помни, что твоя сила в твоей мудрости.
— Хитрости, ты хочешь сказать? — с усмешкой поправил жену Лобанов.
Ирина покачала тепловой:
— Нет. Именно в мудрости. Ты ведь не будешь юлить и лгать, чтобы стать тем, кем ты хочешь стать. Ты будешь действовать честно, но расчетливо. Ты всегда так действовал и еще ни разу не проиграл.