Выпавший из ада
Шрифт:
Задумался, невольно вспоминая её черты лица. «Красивая сучка». Член шевельнулся. «Засадить бы ей». Тут неожиданно врезался в стену.
– Твою мать!
Отряхнулся от земли, песка и мхов. Повёл головой из стороны в сторону, разминая позвонки и, вдохнув воздух, расширяя ноздри, полетел дальше.
«Классно, что я обладаю острым нюхом. Чувствую её тонкий аромат. Люди воняют дерьмом, а девчонка пахнет лёгкой примесью огня и жжёных лепестков адского лотоса. Как я раньше и сам не догадался, что она демоница. А ведь пахла же также. О чём я думал? Не понимаю.
Так за тягучими размышлениями вылетел наружу и замер.
– Неплохая крепость… – Оглядел высокое каменное сооружение со многими башнями, торчащими, как грибы, над кривым забором. Однако сразу угадывалась грубая хардовская рука. Выдохнул, присвистнув. – Как у верховных демонов. А харды – непростые мрази.
И только хотел полететь дальше, как ему на шею набросили петлю из каната.
– Какого х*я? – дёрнулся и оглянулся. Глаза сузились от неожиданности.
На него смотрели двое грузных мужчин в кожанках с шипами.
– Харды?!
– А ты кто? И как нашёл вход к нам? – бас одного из них полоснул по напряжённым мозгам демона.
– Где пленница? – нахмурился, не удосужив их ответом.
Харды с ненавистью дёрнули канат на себя.
– Молокосос!
Демон рассвирепел.
– Хватит дёргать! Идиоты. – Разорвал петлю на шее и, метнувшись к ним, мгновенно сшиб лбами. – Хуже мелких чертей!
Те от внезапности и безумной боли, обоссались.
– Фу, я знаю, что люди воняют дерьмом, а вы ещё и мочой.
– Ты…
– Откуда такая сила?
У хардов потекла кровь с носов.
– Да что же вы такие хлипкие? Вроде бы великаны.
Бахнул обоим по лбам.
Мужчины пошатнулись и потеряли дар речи, хотя пытались ручищами дотянуться до него. Кавин повёл головой по кругу, сплюнул и, ударив одному в нос, сломал. Кровища залила ему шею и грудь. Хард плюхнулся на землю. Другому – мгновенно сломал голову. Тело упало на колени, а после завалилось на землю.
Подлетел к тому, что держался за нос. Схватил за волосы, приблизил лицо так близко, что обдал горячим дыханием.
– Где девушка? – процедил. В глазах загорелись огоньки.
Хард молчал. Лицо выражало испуг и некое недоумение.
– Ладно. Дело твоё. – Резким ударом вонзил руку в тело и вытащил сердце. – Помню, она это ест.
Подлетел к кусту, сорвал широкие листья, завернул его и спрятал в карман.
Немногим раннее.
Мира невольно подняла взгляд на город Жоринг. Город хардов. Внушительных размеров башни сразу говорили, что его жители – великаны.
Все харды обладали двухметровым ростом и крупным телом. Девушка обратила внимание на копошащихся женщин. Тоже далеко немаленькие. Больше её точно. Она среди них выглядела изящной и лёгкой, хотя
Мрачный, тёмный город, башни казались обожжёнными. Дома большие, но выглядели коряво из-за неровно-сложенного камня. Деревянные ставни. Много чёрного металла вокруг: фигур, лестниц, шестов и даже кустов, редких цветов – живых ценностей в этом месте.
Вожак заметил её интерес. Подошёл к подобному кусту, открутил цветочную головку и поднёс ей.
Мира в связанном состоянии с кляпом во рту расширила глаза. Зрачки от злости заполонили всю радужку.
– Какие глазищи! Прямо нечеловеческие. У нас ничтожно мало растительности. Харды искусные кузнецы. Такие цветы мы подносим нашим любимым женщинам. А ты… уже любимая.
Девушка замотала головой.
Он вытащил кляп.
– Ты хочешь что-то сказать?
– Ублюдок!
– Я начинаю уставать от твоего длинного языка. Хочешь один из лучших моих кузнецов, поставит тебе на нём клеймо?
– Ты… – однако, проглотила очередное оскорбление, понимая, что такая пытка оставит её немой. Глаза выразили жгучую ненависть.
– Умница. Да, после такой процедурки ты долго не сможешь доставить мне наслаждение язычком.
Мира даже рот приоткрыла от негодования.
Михея держали чуть поодаль. Парень многое услышал.
– Не смей трогать её! Грязный хард. Засунь свой член себе в жопу!
Держащие его харды, заломили голову назад, угрожая вырвать кадык.
Вожак отрицательно покачал головой.
– Лаг, когда мы с девочкой отдохнём, хотим посмотреть, как этому мальчишке поставят клеймо. На члене.
Михей распахнул глаза. Мира тоже.
– Не надо! Только не это.
Гон присел на корточки у пленницы, взял её лицо за щёки и заглянул в глаза.
– Ты его любишь?
Голос харда показался ей опасно-жёстким.
– Нет.
– Врёшь. Ты спала с ним?
– Нет! Ты обезумел! Я – дочь главы и должна выйти замуж непорочной. Михей мой друг, как брат.
– Хорошо. – Сузил глаза, смотря на её губы, которые манили, как лучший нектар редких растений. Член уже стоял как железный. Язык дрогнул, в надежде войти ей в рот, а после в сладкое нижнее отверстие и лизать до безумия. Услышать стоны, и даже хрипы этой девочки. Увидеть её влажное узкое влагалище. Долбиться в него до яиц. Глубоко, так глубоко, чтобы захлебнуться в обоюдных соках наслаждения.
Мира неожиданно для него полностью прочувствовала состояние харда, будто прочла мысли.
– Что уже кончаешь? – прошипела, сбивая ненавистным взглядом, колючим как те пики, что стояли десятками у стены окружающего город забора.
– Ты допросишься, что я сейчас кончу тебе в рот при всех моих хардах.
– Ты… не посмеешь. Я – дочь главы!
Гон встал и совершенно неожиданно рассмеялся, закидывая косматую голову назад.
– Я то посмею. Мне всё в Жоринге принадлежит. Однако твоё счастье, что не хочу так унижать свою невесту. Я слишком долго любил твою мать и, наверное, ждал такого чуда… тебя.