Выпитое солнце
Шрифт:
Она выпрыгнула из автобуса в самом центре, на площади, над которой розовый закат уже остывал. Улица пахла летом. Для такого настроения она носила в кармане пачку сигарет. Многие главные героини курят. Может, не «Золотую яву», но реальность потерпит поправки. Все любят курящих актрис, и никто не терпит курящих женщин в реальности.
Октябрина вышла на остановке напротив клуба. Опять писал Рома. Октябрина потушила телефон. Здесь его нет. В этой жизни Ромы никогда не было.
Клуб находился в подвале девятиэтажного дома. Вывеска – два огромных глаза и две ноги из каждого зрачка. Посетители в шутку называли вывеску «Чужим», хотя в очередях в туалет или за барной стойкой чувствовали себя как дома. Октябрина остановилась у входа, вытащила еще одну сигарету, но курить не стала. Только прикусила кончик и немного пожевала.
Варя, конечно, уже внутри. Она сегодня не работает, пришла пораньше. Одна ли? Утром она жаловалась на головную боль, но все равно пришла. Никак нельзя уже без таких вечеров – настоящее лекарство, и выходит дешевле.
Октябрина помнила. Стоит спуститься, как увидишь их. Высоких и низких, накачанных и тощих, в пропахших одеколоном и потом футболках, в обтягивающих брюках, с хищной ухмылкой и железными намерениями. Октябрине такие не нравятся. Роман не похож на них: он пусть и высокий, в форме, но пахнет приятно, следит за собой. Ему есть, для кого стараться – он старается вдвойне.
«Это всего на один вечер. Ты же любишь такое», – всегда говорила она себе, когда стояла у стенки с бокалом пива или танцевала с каким-то мужчиной, которого видела всего раз, на несколько минут. Один вечер и – вы мертвецы друг для друга. Они друг друга не вспомнят. Незачем усложнять.
Но в тот вечер Октябрине было не по себе. То ли тон утренних сообщений Ромы не понравился, то ли без Жени было одиноко, но она заставляла себя зайти в клуб минут десять, пока на ветре совсем не продрогла. Тогда поняла: пора.
Синеватый свет. Фиолетовые сиденья у барной стойки в форме волны. Человек пятнадцать, рассеялись, пока не подходят друг к другу, смотрят, будто пришли на выставку. Варя в углу. Красный комбинезон, яркая помада.
– Я думала, ты вообще не придешь! – воскликнула она и перекричала музыку. Микс из радио-хитов. Каждый раз играют.
– Женя не придет. – Октябрина села напротив. – Ты что-то хотела сказать?
– Да тут кошмар! Нет, на пустой желудок такое обсуждать нельзя. Ты что будешь? – Варя вытащила телефон и открыла фотографию с картами напитков.
Октябрина думала об этом моменте, когда была еще дома. Завтра выходной, но весь день голова подкруживалась. Если выпить что-то крепкое, станет еще хуже, а стоять над унитазом весь день в планы не входило.
Но Варя уговорила.
Октябрина раньше брала что-то в бутылке. Однажды прочитала, что могут подсыпать девушкам в клубах в коктейли и чем это чревато, так что выбирала между пивом и сидром. Но Варя уверяла: в этом клубе их знают, ничего не подсунут. И все же Октябрина долго не прикасалась к цветастому напитку в стакане и только водила кончиком зубочистки-зонтика по краям стакана.
– Ты представляешь, что сделал Коля? Ты просто не представляешь! Я совсем не чувствую себя женщиной, я какая-то домработница! – Варя потрясла головой, и отросшие на макушке волосы наклонялись как травинки на ветру.
– А что не так? У вас же все было хорошо, он же не как Паша.
– Паша был еще нормальный! А Коля вообще очумел! – Варя отпила еще немного из бокала. – Представляешь, он возмущается, что я готовлю всего три раза в неделю. Видите ли, ему не нравится два раза подряд есть один суп! Тогда я ему говорю, давай я буду варить бульон, а ты будешь возвращаться и заваривать себе то, что тебе хочется. Так нет, он заваривать не будет. Он вообще с едой управляться не умеет! Представляешь, в тот день, когда ты вот пойти не смогла с нами, мы поехали на шашлыки. Тебе Женя не рассказывала? Она ездила, клевала одни овощи жареные. Нет? Ну ладно. Он короче даже мясо приготовить не может. Чему его родители учили? Как он вообще один жил?
– Он разве жил один? Ты говорила, что до тебя он жил с…
– С Мариной какой-то он жил. Я не понимаю, что он в ней нашел. Баба как баба, причем не особо симпатичная. И ноги у нее кривые. Ну короче не знаю. Надо что-то решать. Пора на ком-то остановиться, хочу семью.
– А ты думаешь, он тебе хорошим мужем будет?
– Да кто ж его знает. Главное, чтобы я женой хорошей была, тогда ему захочется быть лучше. Может, даже научится себе еду разогревать в сковородке. А то до сих пор просит ему яичницу пожарить.
Октябрина поводила трубочкой по донышку стакана. С Варей она познакомилась через Женю год назад. Они учились вместе в школе, потом общались, иногда встречались, когда Женя училась в университете, а Варя работала после колледжа. После Жениного выпуска встречались каждую неделю. Чтобы совместить приятное с социально полезным, как-то Женя привела на прогулку с Варей и Октябрину. Так они и познакомились.
– Ты уверена, что он изменится? Вы же с ним помолвлены. Ты раньше не видела, что он бытовой инвалид? – спросила Октябрина.
– Да видела конечно, но думала, что к свадьбе он изменится. Может, его сначала брак, а потом дети исправят… А ты знаешь, что Яна сделала?
«Она будто ждала меня, собирала несчастья целую неделю, чтобы наконец поделиться», – подумала Октябрина. Но перебить Варю она не решилась и еще минут двадцать выслушивала рассказ об обнаглевшей подруге Яне, которая использует Варю в собственных целях, о том, как Коля надоел с ревностью, но все-таки отпустил в клуб, как родители напоминают о том, что родить нужно до двадцати пяти, пока организм еще здоровый и выносить ребенка намного легче. К концу сознание Октябрины затуманилось, слова Вари долетали словно через толщу воды. Варя – рыба. Открывает рот, лупит глаза, но ни звука не слышно.
Людей в клубе набивалось все больше. Мужчины – в основном. Были и девушки, но либо сбившиеся в группы, либо с парнями, так что для остальных посетителей клуба они как бы не существовали.
– Ты какая-то невеселая. – Услышала Октябрина.
Варя звякнула бокалом о стакан Октябрины. Девушки встретились взглядами. Октябрина даже разглядеть лица Вари не смогла.
– Да на работе что-то устала. С головой что-то не в порядке, мигрени, недосып. Я бы взяла перерыв, может, хоть в полгода. Ни мне, ни детям моя усталость не идет на пользу.