Выплата Долга Братвы

Джаггер Коул

Но потом мое тело догоняет мой мозг. Я напрягаюсь, снова слыша его слова в своей голове.

– Простите, что?

В комнате воцаряется тишина. Мой отец ничего не говорит. Виктор ничего не говорит. Мое сердце бешено колотится, когда я смотрю на лицо большого русского бандита, а затем поворачиваюсь к отцу.

– Папа?

– Теперь это не в руках твоего отца, - рычит Виктор, его глубокий голос подобен бархату и огню.- Не так ли, Томас?

Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на

него, затем снова на отца.

– Папа, что он ...

– Мистер Комаров, - хрипит мой отец.- Это… Я имею в виду, что она…-Он сглатывает.
– Это было бы политическим самоубийством.

Я смотрю на него с открытым ртом. Политическое самоубийство? «что?»

– У нас с твоим отцом есть незаконченное деловое соглашение, - тонко хмыкает Виктор.
– Не так ли, Томас?

– Я ... да,—мой отец слабо кивает.

– Как ты думаешь, ей нужно слышать подробности?

Он быстро качает головой -Н-нет. Нет, мистер Комаров.

– Папа, что, черт возьми, происходит?

– Я сыграю в твою игру, Томас, - рычит Виктор - Я подожду этого твоего "верного дела". Хотя цена выросла вдвое. Сейчас это два контракта, оба столь же прибыльные, как и первый. Мы вас поняли?

Мой отец быстро кивает.
– да! Да, конечно, господин Комаров!-Он улыбается той фальшивой улыбкой политика, которую я видел всю свою жизнь.
– Это вообще не будет проблемой.

– Я знаю

Русский медленно втягивает в себя воздух. Когда я случайно оглядываюсь на него снова, я краснею, когда вижу, что его глаза полностью сосредоточены на мне. Его челюсти сжимаются, и я дрожу от жара в его взгляде, прежде чем он поворачивается к моему отцу.

– И поскольку ваше избрание-это такая верная вещь, я уверен, что вы не будете возражать, если я возьму небольшой …- он тонко улыбается. Его глаза медленно скользят обратно ко мне, заставляя меня дрожать.
– “ Залог .”

Я замираю, мое сердце падает. Я поворачиваюсь, чтобы снова посмотреть на своего отца.
– Прости, что?

– Господин Комаров...

– Либо так, либо никакой сделки не будет, - ворчит Виктор.
– Это не переговоры, Томас.

Когда мой отец медленно кивает, мое лицо вытягивается.

– Папа ?!

– Милая,- он поворачивается, одаривая меня этой дерьмовой, слабой политической улыбкой.
– Я...я имею в виду ...
– Он глубоко вздыхает - Это будет только до выборов.

Мои глаза расширяются от ужаса.
– Ты не можешь... ты что, блядь, серьёзно ?!

– Я настоятельно рекомендую тебе взвесить все варианты, Томас.

Я поворачиваюсь. Мое сердце замирает и подскакивает к горлу, когда я вижу, как Виктор стягивает пиджак, обнажая тяжелый пистолет, засунутый в кобуру под мышкой.

– Ты...” Я вспыхиваю .
–

Ты не можешь просто ...

– Вообще-то, мисс Мюррей, - рычит он.
– Я могу.
– Его губы изгибаются в тонкой улыбке.
– И я делаю.

– Папа, ты не можешь ...

– Милая,-тихо говорит он.
– Это... может быть, будет лучше, если ...

– Что?!

Ужас пробирает меня до костей. Я чувствую, что у меня какой—то внетелесный опыт, когда я кружусь взад и вперед между моим отцом и главарем Братвы-двумя злыми людьми, решающими мою судьбу без меня.

– Папа!

– Это решено, - ворчит Виктор. Он кивает трем своим приспешникам.
– Мы уходим, сейчас же.

Мой отец сглатывает.
– Я—когда бы Фиона… Я имею в виду ...

– Она пойдет со мной. Прямо сейчас.

У меня отвисает челюсть.
– Подожди, что ты хочешь сказать...

– Я говорю, - внезапно поворачивается Виктор. Я дрожу, чувствуя, как мое сердце снова сжимается, когда его пронзительные голубые глаза проникают в меня.
– Я говорю, что ты идешь со мной, сейчас, Фиона .

Он позволяет моему имени слететь с его губ. Я вздрагиваю от того, как он произносит это, как шепот влюбленного.

– Я— сейчас ?
– хриплю я.

– Да.

– Я ... ты хочешь, чтобы я пошла с тобой… куда?

Он тонко улыбается.- Ко мне домой.

Мое лицо бледнеет.
– До каких пор?

– До тех пор, пока твой отец не выиграет свои”верные "выборы мэра и не сможет вернуть то, что он мне должен.

Мне все еще кажется, что я наблюдаю за происходящим извне своего тела. Я медленно поворачиваюсь, чтобы посмотреть на своего отца.
– Папа...

Я не уверена, чего я ожидаю. Всю свою жизнь я была для отца всего лишь политической опорой. Неужели я действительно думаю, что он вдруг станет настоящим отцом и заступится за меня перед этим монстром?

– Это всего лишь месяц, дорогая!
– весело говорит он, хотя лицо у него бледное и изможденное.

Всего месяц. Всего месяц в плену у самого опасного преступника Чикаго. Я поворачиваюсь, чтобы снова посмотреть на Виктора, когда ужас проникает мне в душу.

– Пойдем со мной, Фиона.

Я сглатываю, когда страх начинает охватывать меня.
– Я...я не могу просто уйти...

Да, ты можешь.

– Мне нужно собрать вещи...

– В этом нет необходимости, - ворчит русский.

Я моргаю, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы.
– Нет, - шепчу я.
– Нет, это чертовски безумно. Я не просто ...

– Это было бы лучше, маленькая принцесса, - тихо рычит Виктор. Он снова приподнимает куртку, сверкнув передо мной холодной сталью своего пистолета.
– Если бы это произошло тихо.