Выпуск 1. Том 10
Шрифт:
Я нарочно, чтобы позлить его, приглашу девчонку. Как я уже говорил, у нее действительно отличные ножки.
18
Анна продолжает свой рассказ
Наверное, я никогда в жизни не забуду свое первое впечатление от Столовой горы. Я встала очень рано и вышла на палубу, причем отправилась прямиком на шлюпочную палубу. В нашем кругу это считалось неприличным, но мне хотелось побыть одной. Мы как раз входили в залив, кудрявые белые облака парили над Столовой горой, а внизу, у подножья, спал город, омытый каким-то колдовским светом.
У меня перехватило дыхание и, словно от голода, подвело живот. Так бывает, когда видишь что-то
В полной тишине (или мне только казалось?) «Килморден» подплывал ближе и ближе к берегу. Это все еще было похоже на сон. И, как любой человек, который видит прекрасный сон, я не хотела с ним расставаться. Смешное людское племя всегда хочет быть в гуще событий.
«Это Южная Африка, – мысленно твердила я. – Южная Африка, Южная Африка… Вот ты и видишь мир, Анна. Вот он. Ты его видишь. Только подумай, Анна Беддингфелд, глупая ты голова! ТЫ ВИДИШЬ МИР!»
Я думала, что стою на шлюпочной палубе одна, но вдруг заметила человека, облокотившегося о перила и поглощенного – как и я минуту назад – зрелищем быстро приближавшегося города. Он и головы не успел повернуть, а я уже знала, кто передо мной. Сцена, произошедшая прошлой ночью, казалась мне нереальной и мелодраматичной этим мирным солнечным утром. Что он мог обо мне подумать? Меня бросало в жар, когда я вспоминала свои слова. А ведь я совсем так не думала… или думала?
Я решительно отвернулась и сосредоточенно впилась взглядом в Столовую гору. Если Рейберн пришел сюда, чтобы побыть в одиночестве, я не буду ему мешать и навязываться.
Но, к вящему моему удивлению, я услышала звук приближавшихся шагов и вслед за шагами – голос. Тон был нормальным, даже любезным.
– Мисс Беддингфелд?
– Да.
Я обернулась.
– Я хочу перед вами извиниться. Вчера ночью я вел себя как круглый дурак.
– Это… это была необычная ночь, – поспешно вставила я.
Замечание не из особо умных, но мне ничего больше в голову не пришло.
– Вы прощаете меня?
Я молча протянула ему руку. Он пожал ее.
– Я хочу вам сказать еще одну вещь, – Рейберн посуровел. – Мисс Беддингфелд, может, вам неизвестно, но вы втянулись в очень опасную авантюру.
– Догадываюсь, – сказала я.
– Нет, вы не догадываетесь. Вы и не подозреваете, насколько все серьезно. Я хочу предупредить вас. Оставьте это. Не идите на поводу у своего любопытства, не лезьте в чужие дела. Нет, пожалуйста, не надо опять сердиться. Вы не представляете, с кем воюете… эти люди ни перед чем не остановятся. Они абсолютно безжалостны. Вы уже в опасности… Видите, что случилось прошлой ночью? Они подозревают, что вам известна какая-то тайна. У вас есть единственная возможность убедить их, что они ошибаются. Будьте осторожны, всегда начеку… И еще… если вы когда-нибудь попадетесь к ним в лапы, не пытайтесь их перехитрить и расскажите всю правду. Это ваш единственный шанс.
– У меня прямо мурашки по коже забегали, мистер Рейберн, – довольно искренне произнесла я. – Но почему вы меня предупреждаете?
Он помолчал несколько минут и ответил, понизив голос:
– Может, это единственное, что я могу для вас сделать. Если мне удастся сойти на берег, тогда другое дело… но я могу и не сойти.
– Что? – вскричала я.
– Видите ли, боюсь, что не только вы на корабле знаете, что я «человек в коричневом костюме».
– Неужели вы думаете, что я рассказала…
Он ободряюще улыбнулся.
– Нет, я не сомневаюсь в вас, мисс Беддингфелд, я лгал, когда утверждал противоположное. Однако на борту есть человек, который знал все с самого начала. Стоит ему заговорить, и моя песенка спета. Но я смею думать, что он меня не выдаст.
– Почему?
– Потому что ему нравится орудовать в одиночку. А если я буду арестован, то ему от меня уже ничего не добиться. Нет, я должен гулять на свободе! Ладно, время покажет.
Он саркастически рассмеялся, но лицо его посуровело. Он, может быть, играл, но играл достойно: улыбался, когда проигрывал.
– В любом случае, – небрежно проронил Рейберн, – не думаю, что мы снова встретимся.
– Да, – с расстановкой произнесла я. – Вряд ли.
– Значит, прощайте?!
– Прощайте.
Он крепко сжал мою руку, обжег меня взглядом своих удивительных глаз, потом резко повернулся и ушел. Я слышала звук его удалявшихся шагов, их эхо звучало у меня в сердце. Я чувствовала, что буду слышать их всегда. Он уходил из моей жизни навечно.
Честно сознаюсь, следующие два часа были не самыми приятными для меня. Только оказавшись на пристани и покончив почти со всеми смешными бюрократическими формальностями, я вздохнула свободно. Никого не арестовали, и я вдруг осознала, какой же сегодня чудесный день и до чего я голодна. Я присоединилась к Сюзанне. По крайней мере одну ночь я должна была переночевать с ней в гостинице. Корабль отправлялся в Порт-Элизабет и Дурбан лишь завтра утром. Мы сели в такси и отправились в отель «Гора Нельсона».
Все было божественно: солнце, воздух, цветы! Едва лишь подумав о Литтл-Хэмпсли в январе, о грязище по колено и неизбежно надвигающемся дожде, я замирала от восторга. Сюзанна не так ликовала. Конечно, она ведь много путешествовала. Ну, и потом, она не из тех, кто испытывает энтузиазм на голодный желудок. Она сурово осадила меня, когда я в восторге взвизгнула, увидев гигантский голубой вьюнок.
Кстати, сразу скажу, что это не история о Южной Африке. Гарантирую, что тут не будет местного колорита… Вы знаете, как это бывает: на каждой странице встречается дюжина слов, выделенных курсивом. Я восхищаюсь подобным стилем, но сама так не умею. На островах Южного моря вы, конечно, тут же услышите о bкche-de-mee. [3] Я не знаю, что это такое, не знала и, наверное, никогда не узнаю. Пару раз я пыталась угадать, но ошибалась. В Южной Африке вы сразу услышите слово «ступ». Это я знаю, что такое, в других краях это называется «веранда», «пьяцца» или «га-га». Еще там есть «пау-пау». Я часто читала о них. И весьма скоро обнаружила, что они собой представляют. Произошло сие за завтраком. Я грешным делом подумала, что мне подали протухшую дыню. Но официантка меня просветила и убедила попробовать еще раз, правда, предварительно полив кушанье лимонным соком и посыпав сахаром. У меня пау-пау почему-то всегда смутно ассоциировались с хула-хула… по-моему (хотя, может, я и ошибаюсь), это такие соломенные юбочки, в которых танцуют девушки на Гаити. Впрочем, нет, кажется, их называют «лава-лава».
3
Трепанг (фр.).
Во всяком случае, подобные мелочи очень радуют, особенно по сравнению с Англией. Я не могу отделаться от мысли о том, насколько лучезарнее стал бы наш холодный остров, если бы на завтрак люди там ели «бекон-бекон», а потом, надев «джемпер-джемпер», отправлялись бы погулять.
После еды Сюзанна несколько умиротворилась. Мне отвели соседнюю с ней комнату с очаровательным видом на залив. Я любовалась им, а Сюзанна рылась в чемоданах, ища какой-то особый крем для лица. Только найдя его и намазавшись, она стала способна меня выслушать.