Выпуск 3. Новая петербургская драматургия

Шприц Игорь

ИМПЕРАТОР. Доброе утро, Адам Саваофович. Как спалось?

АДАМ. Доброе утро, товарищ Император. Спасибо, хорошо, кошмары не мучили. А вы как?

ИМПЕРАТОР. Почти без снов. Поступили какие-нибудь указания из центра? Недовольны нашими действиями?

АДАМ. Нет, все спокойно.

ИМПЕРАТОР. Отсутствие новостей — уже хорошие новости.

АДАМ. Да.

Пауза.

ИМПЕРАТОР.

В те давние времена, когда я был живым богом…

АДАМ. Ну-ну.

ИМПЕРАТОР… у меня был маленький придворный театрик…

АДАМ. Представляю.

ИМПЕРАТОР. Ты зря так, иногда действительно что-то удавалось. Конечно, по большому счету, чуть выше среднего уровня… Но дело не в этом. Приносят как-то пьесу о первых человеках. Смотрю — премиленькая вещица.

АДАМ. О ком, о ком?

ИМПЕРАТОР. Сцены райской жизни. О вас с Евой.

АДАМ. Представляю.

ИМПЕРАТОР. Само собой, в роли Адама лично я, без одежд и дублера, фиговый листок девять на двенадцать. На роль Евы — дикий конкурс, лучшие дамы империи, и отказать никому нельзя — мужья обидятся. Что делать?

АДАМ. У меня конкурса не было. Ел, что дают.

ИМПЕРАТОР. Мой шут подсказывает — Ева должна быть без пупка! Каково?

АДАМ. Гениально. Нашли?

ИМПЕРАТОР. А то! Пятнадцать лет, сложена безупречно, все, что надо, есть — а пупка нет! Как сквозь землю провалился! Всю обыскал, и неоднократно. Где, спрашиваю, пупок-то, милая? А она, не краснея: «Стерся!»

АДАМ. А-ха-ха! Вот племя бабье! Стерся! Как отыграла?

ИМПЕРАТОР. Не помню. А ведь благородных кровей была, не то княгиня, не то графиня.

АДАМ. Все они одним миром мазаны. А ты Евин пупок видел?

ИМПЕРАТОР. Нет.

АДАМ. Не приведи Господь.

ИМПЕРАТОР. Надеюсь… Ну что, сегодня прощаемся с нашим Иосифом?

АДАМ. Да.

ИМПЕРАТОР. Надо это как-то красиво сделать, он мне нравится.

АДАМ. Мне тоже.

ИМПЕРАТОР. Будут гости?

АДАМ. Двое.

ИМПЕРАТОР. Отлично! Что Лилит? Ты был у нее?

АДАМ. Зачем? Зайди, спроси.

ИМПЕРАТОР. Слушаюсь. ( Стучит в дверь кельи ЛИЛИТ.) Лилит, солнце наше, ты готова? По-моему, ее там нет. По-моему, она у Иосифа. Небывалый случай. Забыв о девичьей гордости! В ее-то годы! Заношу

в анналы. ( Стучит в дверь к Иосифу.) Лилит! Лилит, ты жива еще? Съел он ее, что ли?

Дверь распахивается, появляется Иосиф в разноцветных одеждах.

ИМПЕРАТОР. «И сказал царь израильский: Ах!» Боже, кто этот красавец? Нарцисс? Нет, это наш Иосиф! Иосиф, ты ли это?

ИОСИФ. Лилит заставила одеть. Пестровато немного, а?

ИМПЕРАТОР. Отнюдь! «Любил Иосифа более всех сыновей его, ибо он был сын старости его; и сделал ему разноцветную одежду».

АДАМ. Доброе утро, ИОСИФ.

ИОСИФ. Доброе утро, АДАМ. Голова болит от старика. Долбит изнутри, как дятел. Тяжело.

АДАМ. Смотри мне в глаза. ( Кладет руки на голову Иосифа. Пауза.) Легче?

ИОСИФ. Да. Замолк.

Появляется Лилит.

ЛИЛИТ. Что за одежды на вас, мальчики? Жуткий вид. И на мне что-то подобное будет? ( Целует Адама и Императора.)

АДАМ( кивает на Иосифа). Что с ним?

ЛИЛИТ. Старикашка разбушевался, когда меня всю увидел, пришлось уступить. Жалеет о вчерашнем и просит еще. ( Кричит в ухо Иосифу.) Предупреждала тебя, старый козел, что пожалеешь! ( Уходит к себе.)

ИОСИФ( голосом Сталина). Не уходи! ( Своим голосом.) Ну вот опять вылез.

ИМПЕРАТОР. Не обращай внимания, пусть себе сидит, привыкнешь.

ИОСИФ. Тут все изменилось, другие кресла. Чей это портрет?

АДАМ. Твой. Нравится?

ИОСИФ. Красиво. А завтракать мы будем? Я проголодался.

АДАМ. Сейчас принесут.

ИМПЕРАТОР. И вино?

АДАМ. А ты когда завтракал без вина?

ИМПЕРАТОР. Уже забыл. Давно это было, когда я старым стал. Противное было время. Встаешь — болит, ложишься — болит, живешь — тоже болит. А сейчас — хорошо-то как! ( Хватает Иосифа и вертит его в воздухе, как игрушку.)

ИОСИФ. Осторожнее! Уронишь! ( Поставленный на пол, пытается побороть Императора, но тщетно.) Буйвол!

ИМПЕРАТОР. Кто принесет завтрак?