Высадка в зоне удара
Шрифт:
В зале пустующей закусочной повисла гнетущая тишина, двое из троих беглецов пытались лихорадочно сообразить, что для них обозначает подобное предисловие главы госбезопасности. Третий, Виктор Савченко, также чувствовал себя не очень комфортно, хотя он был засвечен куда меньше Христофорова и Лялькина.
– Но во всей этой истории имеется и несколько положительных моментов, – продолжил директор ФСБ. – Первое, как я уже сказал ранее, – такими проверенными и опытными кадрами наша «контора» не разбрасывается. Второе – коллеги из СВР и ГРУ, как говорится, любезно помогли нам. Одни уничтожили всю информацию о вас в Буктаре, другие проникли в электронную картотеку Интерпола и заменили ваши исходные данные на несуществующие
Не выдержав напряжения, Кирилл облегченно вздохнул, Христофоров продолжал смотреть перед собой бесстрастным взглядом.
– Но это не значит, – глава госбезопасности немедленно остудил пыл молодого чекиста, – что вы можете официально вернуться к своим семьям. Нет, для них все остается по-прежнему – вы пропали без вести. А вот для вас самих кое-какие перспективы есть. Всего их три. Первая, не самая приятная для «конторы», – вы устали после всех этих перипетий (все мы люди) и хотите на покой. В этом случае вам сделают пластические операции, выделят по двести пятьдесят тысяч долларов подъемных, не считая ежемесячной пенсии, и помогут поселиться в любом регионе, кроме, естественно, Москвы и Московской области (во избежание любых случайностей). Второй вариант – вы решили остаться в родной «конторе». В этом случае мы будем просто вынуждены подвергнуть вас пластике и заслать в тмутаракань. Например, атомный полигон на Новой Земле, Норильск или Воркута. Там и будете защищать безопасность объекта и государственную тайну. И третий вариант – если вы хотите остаться на оперативной работе, то после опять же пластической операции придется перейти в другой департамент.
– ГРУ, СВР или милиция? – не отрывая напряженного взгляда от лица директора, спросил Христофоров.
– Нет, ничего подобного. – Тот отрицательно мотнул головой. – Даже не Министерство обороны. Оказывается, есть у нас еще одна спецслужба, «Комитет информации», подчиняющийся непосредственно секретарю Совета безопасности и, соответственно, президенту. Создана эта структура была не так давно, в девяносто шестом. Незадолго до президентских выборов отряд чеченских боевиков напал на передвижной ракетный комплекс и захватил ядерную боеголовку, которой собирались нанести удар по Москве в день выборов.
Расследование проходило в секрете от всех, хотя при этом были задействованы все структуры спецслужб. И для того чтобы все нити следствия собрать воедино, не демонстрируя при этом друзьям и врагам оперативную активность, и был создан «Комитет информации».
После того, как все благополучно завершилось, эта организация отошла в тень, выполняя функцию дублирующей аналитической службы, работающей на Совбез. Теперь приоритеты изменились, кроме того, что «Комитет информации» является связующим звеном между различными спецслужбами, а на сегодняшний день этого явно мало, то теперь «комитету» требуется своя оперативная служба, способная действовать как внутри страны, так и за ее пределами. Как вам такая перспектива?
– Вполне, – за всех ответил Христофоров, после чего спросил тоном человека, пытающегося в предложенном товаре отыскать подвох. – Что еще кроме пластической операции потребуется от нас?
– Придется сесть за школьную парту, – без тени усмешки ответил директор ФСБ, – и пройти курс обучения по линии СВР.
– Это не самое страшное, – самоуверенно заявил Кирилл Лялькин.
– Теперь по поводу вас, молодой человек. – Взгляд главного контрразведчика теперь был направлен на Савченко. – За операцию по захвату картотеки чеченских подпольных групп «Джаамат» вас бы следовало представить ко второй звезде Героя, но, к сожалению, это невозможно по той же причине – «в списках живых не значится». Наградить не могу, но могу предложить войти в состав оперативной группы, – директор кивнул на Христофорова и Лялькина. – И, конечно же, пройти курс обучения.
Предложение было явно заманчивым, но после некоторых раздумий Виктор отрицательно покачал головой:
– Нет, не по Сеньке шапка. Я боец, а не сыщик, поэтому прошу вернуть меня в мое подразделение. Конечно, если это возможно, товарищ генерал-полковник.
– Ну, что же, – негромко произнес директор ФСБ, – ответ действительно бойца, поэтому вам поступит еще одно предложение…
Глава 2. Пасьянс «Диссидента»
Главный офис судостроительной компании «Браун Дженерал» занимал полгектара земли в центре Бостона. Серебристая громада пятидесятиэтажного небоскреба возвышалась над своими не менее рослыми архитектурными собратьями, демонстрируя богатство и могущество.
Действительно, компания «Браун Дженерал» была самым настоящим воплощением американской мечты. Еще каких-то шестьдесят лет тому назад старик Браун владел всего лишь небольшой мастерской по строительству прогулочных яхт, а теперь у него больше десятка верфей по оба побережья Соединенных Штатов и столько же за рубежом. И все они строят не какие-то жалкие посудины, а настоящие океанские лайнеры. Кроме того, концерн владел множеством вспомогательных фирм – от брокерских контор и до собственной телекомпании.
Президент компании Роберт Гектор Браун (второе имя в честь основателя «Браун Дженерал») – высокий, грузный, как и все в их роду, шестидесятилетний мужчина, но в то же время крепкий, как вековой дуб. Говоря об американской мечте, намеренно умалчивал, что расцвет судостроительной империи пришелся на Вторую мировую войну, когда правительству США требовалось множество дешевого транспорта для отправки грузов по лендлизу в Европу.
Потом были войны в Корее, Вьетнаме… Именно военные конфликты дали роду английских безземельных крестьян, эмигрировавших в начале двадцатого века через океан в Америку, то благополучие и могущество, которым они обладали сейчас. Война была тем богом, на которого молился клан Браунов.
Каждое утро, приезжая на работу в свой офис, глава «Браун Дженерал» первым делом изучал котировки акций на бирже, затем внимательно просматривал сводку прошедшего дня по судоверфям и дочерним фирмам компании.
Последнее время президент «Браун Дженерал» ощущал какое-то непонятное внутреннее беспокойство. Изучая котировки акций, графики производительности труда, государственного заказа, он попытался отыскать в них ответ на свое беспокойство.
Но до сих пор ничего подозрительного не замечал, акции были стабильны, колеблясь в ту или иную сторону на два, от силы три пункта. Государственный заказ составлял сорок один процент, остальные пятьдесят девять были заказы различных частных компаний. Даже верфи за рубежом в странах третьего мира не будоражили забастовки из-за мизерных зарплат. Положение компании можно было назвать прочным, как никогда, но беспокойство все равно не исчезало. Оставалось след тревожных мыслей искать в недалеком прошлом.
В этот день, как всегда, войдя в свой кабинет, Роберт Браун запросил сводку за несколько последних лет. После тщательного изучения президент обнаружил, что все нынешние графики точь-в-точь совпадают с прошлогодним и позапрошлогодним. Но во внешней уверенности в стабильности компании была значительная червоточина. Если еще три года назад прослеживалась динамика развития производственных мощностей «Браун Дженерал», то теперь компания прочно замерла на месте, тем самым напоминая забуксовавший на подъезде к вершине автомобиль. Еще колеса крутятся, выбрасывая в разные стороны мягкий грунт, удерживая машину, но стоит им на мгновение сбавить обороты, как тут же автомобиль покатится вниз, чтобы разбиться в щепки.