Выше над крышами
Шрифт:
Васёна с теплотой посмотрела на «временную подушку». Есть что-то магическое в совместном сне в автомобиле. Будто ближе к человеку становишься, вот так поспав на его плече или коленях. Тут нет никакого любовного подтекста, просто, оказавшись в машине и следуя на дальнее расстояние, может «посчастливиться» заснуть рядом с теми, с кем в обычной жизни спать рядышком не улёгся бы. Появляется вынужденное доверие к человеку.
— Долго ещё. Часа полтора точно, — отрешённо ответил Демид. — Спите.
— Я выспался, — зевая и потягиваясь, поделился Стёпка. — А ты, спящая красавица? — обратился
— Не знаю, — пожала плечами та. Не любила она спать днём — потом долго не могла прийти в норму.
Зато Стёпа точно был из тех людей, которые после любого сна — ночного или дневного — быстро включаются в работу, будто и не спали буквально пять минут назад.
Васёна продолжила дремать, периодически приоткрывая глаза и снова зажмуриваясь.
— А я не люблю спать в дороге, — тихо поделился Демид с Елизаветой, но Степан тоже навострил уши, желая расслышать. — Будто теряю контроль над ситуацией. К тому же, просыпаюсь от каждого шороха, торможения или слишком яркого встречного света фар. Бессмысленно пытаться уснуть, лучше уж я музыку послушаю и посмотрю в окно.
— Я, когда как, — Лиза поддержала беседу. — Если сильно устала, то засну. А так тоже не любительница в транспорте спать.
Лиза и Демид нашли общую тему — дороги и автомобили, и чувствовалось, что она им ещё долго не наскучит.
— Папа говорит, что езжу, как чёрт, но также, что я чертовски везучая. — Лиза со смущённой улыбкой решила немного рассказать о себе Демиду. Парадоксально, но за рулём эта девушка чувствовала себя более расслабленно и раскрепощённо, чем в обычной жизни. — Я считаю себя водителем аккуратным и ответственным, но лихим — если того позволяет трасса. Статистика ДТП подтверждает — по моей вине ни одного.
— А я как-то дядькину машину разбил. Взял покататься… Давно было. Ой, не хочу вспоминать, — брюнет шутливо закрыл лицо рукой. Лиза улыбнулась и подумала, что опыт в этом деле трудный и никто не застрахован от ошибок.
Степану ничего не оставалось делать, как смотреть в окно. Похоже, эти двое считали его и Василиску снова спящими и даже не собирались проверять так ли это.
Сесть за руль Стёпке тоже хотелось, но его реальный водительский стаж был пару месяцев: с покупкой автомобиля начал ездить, а до этого, давно полученные права просто пылились на полке. Из-за плотного трафика, Стёпе было нелегко за рулём в городе, и он часто предпочитал, как и прежде, метро. И вот с такими навыками управлять взятым напрокат «Крузаком», полным пассажиров, он посчитал верхом безрассудства. Он и на автомате-то (АКПП) не ездил, а тут не машина, а настоящий космический корабль, напичканный электроникой.
Василиса же, наоборот, являлась водителем со стажем — ловко управлялась со своей маленькой красной «жужей» в потоке и умело парковалась, но ей всегда больше нравилось, когда её везли, чем водить — появлялась возможность смотреть по сторонам и беззаботно болтать. Девушка обожала дорогу и путешествия. Вот так наблюдать из окна автомобиля или поезда за мелькающими полями и лесами, домами деревень и посёлков, огнями и высотками городов — настоящее тихое счастье. Можно и подумать о многом, и подметить что-то, да и вообще сам
Лиза хотела ещё кое-что сказать Демиду, но никак не могла сформулировать. Почему-то слова благодарности зачастую трудней произнести, чем претензии и недовольства.
— Спасибо, — кротко вымолвила Елизавета, посмотрев на брюнета и дождавшись, когда их взгляды встретятся.
Парень в ответ чуть приподнял брови и качнул головой, безмолвно уточняя, за что его благодарят.
— За одежду, еду, дом… — перечислила Лиза, устремив взгляд вперёд — на убегающую вдаль дорогу, — … машину, — особо тепло отметила она, посмотрев на свои руки, лежащие на руле.
Демид по-доброму усмехнулся. То ли этот жест означал: «наконец-то кто-то додумался поблагодарить», то ли, наоборот, это было удивление, что за дела, по его мнению, сами собой разумеющиеся, ещё и благодарность получил. Попробуй, пойми, что у него на уме, и что означает такая добрая усмешка? Но Елизавета не пожалела, что смогла себя пересилить и озвучить то, что давно крутилось на языке.
Какое-то время все ехали молча, но с полным пробуждением Васёны разговоры потекли активнее, причём не только на автомобильные темы.
Путь пролегал через те самые любимые Василиской посёлки, деревни и долгий участок дороги, где по сторонам ничего, кроме чередующихся лесов, полей и мелких речушек — иногда, не встречалось.
В одном из специально оборудованных мест для отдыха, где помимо мусорного бака, пары лавок и асфальтированного «аппендикса» для стоянки, ничего не было, решили остановиться.
Лес плакал золотыми слезами, настороженно перешёптывался, шуршал скрученными листочками под ногами. От места отдыха была протоптана чёткая тропинка — ясное дело кем и для чего, но по ней ходить не хотелось.
Василиса нырнула в лес, а за ней и Лиза. Было желание размяться и походить, но брести по зловонным тропкам или вдоль скоростной трассы — занятие малоприятное.
Лес манил дальше и дальше. Он умеет зазывать гостей. На спрессованной побуревшей подстилке из опавших листьев лежали и свежие — похожие то на кусочек масла, который тонко отрезают ножом с зазубринами для утреннего бутерброда; то на румяную корочку пшеничного хлеба; то на репку из детских книжек — её там всегда рисуют ярче, чем настоящая.
Казалось, что в пасмурный осенний день тут никого не встретишь, но юркие серые птички то и дело перепрыгивали с ветки на ветку, создавая типичную уютную лесную обстановку. На голой погибшей сосне, похожей на старую телевизионную антенну, обосновался дятел. Его старательное «тук-тук-тук» разносилось на всю округу.
Нестерпимо пахло грибами. Почему у осени всегда такой запах? Непонятно.
— …подосиновик последний сдвинул шапку набекрень… — Васёна процитировала строчку из стиха Александра Твардовского. В осеннем лесу почему-то именно эти строки приходили ей на ум. — Ой! А вот и он. Только это подберёзовик, — обрадованно нагнулась к грибу девушка.