Выше только звезды

Серова Марина Сергеевна

– Уверена?

– Да, уверена.

– И Серый с Машкой больше не собьют тебя с толку разговорами о детдомовском братстве, о вечной дружбе и прочих сомнительных – в данной ситуации – ценностях?

– Не собьют. Я в тюрьму не хочу!

– Молодец! Ты приняла правильное, я бы даже сказала, по-настоящему взрослое решение. Скажи, ты уверена, что Маша с Серым улетели в Турцию?

– Не знаю, они мне так сказали. Потом, при них были две дорожные сумки. Наверное, они все-таки улетели.

Я была не настолько наивна, чтобы поверить

в это. Скорее всего, Касаткины действительно уехали куда-нибудь из Тарасова, но вряд ли в Турцию. Не было никакого смысла раскрывать свой истинный маршрут даже Гакаевой. Я вдруг вспомнила о Васе Волгареве, который сразу же после заварушки в ресторане «Ренессанс» уволился и рванул в столицу на заработки. Может, и Касаткины тоже собрались обосноваться в столице? А что? Квартиру они продали. Мария из «Агафона» уволилась. Сергей – студент-заочник, ему даже университет бросать не придется. Единственное, что удерживало их в Тарасове, – это незавершенная месть Хохловым.

Если бы у Карины все получилось, в родной город им можно было бы и не возвращаться. Но третье покушение на жизнь Дмитрия Олеговича тоже провалилось. Такое вполне могло случиться и без моего вмешательства, например, если бы мастер спорта по плаванию не любил апельсины. Получив цитрусовые, причем неизвестно от кого, он мог бы к ним и не притронуться, а отдать кому-нибудь – соседу по койке или какой-нибудь симпатичной медсестре. Вместо Хохлова могли пострадать совсем другие люди… Касаткины наверняка и такой вариант просчитали. И на всякий пожарный случай у них есть какой-то запасной ход. Но какой? Откровенно говоря, я не могла заставить себя думать так, как это делали Мария и Сергей. До сих пор все их выходки были по-детски непродуманными и одновременно по-взрослому жестокими.

Мне следовало срочно разработать свой, встречный план, в который бывшие детдомовцы, одержимые местью, сами захотели бы вписаться – и вписались бы. Я молча колесила по городу, пугая свою пассажирку неопределенностью. Мне было не до разговоров: я мысленно разрабатывала детали операции, которая должна была поставить точку в этой агафоновской эпопее.

– Извините, куда мы едем? – робко спросила Карина, когда мы уже выехали за черту города.

Действительно, куда? Впереди маячил дачный поселок Уткино. Ну, конечно! Действие надо перенести именно туда. Вот теперь все сошлось, абсолютно все. Осененная внезапной идеей, я остановила машину и сказала:

– Красивые здесь места, правда?

– Ну, так… ничего.

– Карина, ты что предпочитаешь – вернуться домой и сделать так, как я тебе скажу, или провести несколько дней под моим наблюдением?

– Где?

– Да хотя бы в том поселке, – сказала я, глядя вдаль через лобовое стекло.

– Конечно, лучше вернуться домой. Мне кошку покормить надо.

– Ну, кошка – это, конечно, аргумент в пользу первого варианта. Только было бы гораздо спокойнее, если бы ты поговорила по телефону с Касаткиными при мне.

– А я точно не знаю, когда они мне позвонят. Может, завтра, может, послезавтра или вообще через неделю. Но вы не волнуйтесь, я все сделаю, как надо.

– Ладно, ожидание звонка действительно может затянуться надолго. Морить голодом твою кошку мы, конечно же, не будем. Но мне придется подстраховаться и поставить в твой мобильник «жучок».

– Какой еще «жучок»?

– Который будет передавать все твои телефонные разговоры. Надеюсь, ты понимаешь, какая именно беседа интересует следствие?

– Конечно.

– Но учти: когда Касаткины тебе позвонят, тебе придется говорить им исключительно то, что я тебе сейчас подскажу.

– Я это уже поняла.

– Молодец! У тебя как дела с памятью?

– Не жалуюсь.

– Тогда запоминай, если что-то покажется непонятным, спрашивай сразу. – И я изложила Гакаевой сценарий ее общения с Касаткиными, причем с ремарками о том, в каком месте какая у нее должна быть интонация. – Ну что-то в этом духе. А теперь давай порепетируем. Я говорю за Машу, а ты мне отвечаешь. Понятно?

– В принципе понятно.

Первая репетиция прошла из рук вон плохо. Карина совершенно не умела брать инициативу разговора в свои руки, поэтому не донесла до своей собеседницы и половины той информации, которую Маше следовало узнать. Вторая попытка прошла чуть лучше. Девушка передала на словах все, что должна была сообщить Машке, но вот с эмоциональным наполнением возникла проблема, точнее эмоций в ее голосе не было совсем. Карина просто перечислила все необходимые факты, словно зачитала их по бумажке, и это прозвучало крайне неубедительно. Пришлось нам повторить весь диалог в третий, четвертый и даже в пятый раз.

– Уже намного лучше. Ну что ж, давай свой мобильник. Кстати, какой у тебя номер? – запоздало осведомилась я.

Карина назвала его и вынула из сумки довольно-таки скромную модель сотового телефона. Я тут же позвонила ей со своего аппарата. Заиграла наивная детская песенка, кажется, из какого-то советского мультика. Вот уж, воистину, по мелодии мобильника можно судить о мировоззрении его обладателя. Убедившись, что Гакаева меня не обманула, я взяла ее аппарат, открыла заднюю панель и пристроила в недрах телефона прослушивающее устройство. Хорошо, что я прихватила его с собой. Впрочем, чего только в моей сумке не было! Там имелся целый арсенал всяких шпионских прибамбасов.

– А если Касаткины не позвонят, а просто заявятся ко мне в гости?

– Они же в Турции, – усмехнулась я.

– Теперь я и сама в это не слишком-то верю.

– И правильно делаешь. Карина, если тебе придется разговаривать с Касаткиными не по телефону, а в реале, это совершенно ничего не меняет. Ты скажешь им все то же самое, а потом, при первой же возможности, позвонишь мне. Поняла?

– Поняла.

– Ну вот и замечательно! Теперь я отвезу тебя на то же место, откуда «похитила».