Выскочка
Шрифт:
– Хочу. – Катя внимательно следила за каждым движением своей новой знакомой.
– А Андрюша научил меня делать лягушонка, – задумчиво произнесла она.
– Андрюша?.. – вздрогнула Лера. Она и забыла, что Катя и напыщенный управляющий компанией состоят в тесном родстве.
– Ну, да, мой брат.
– Ты его, наверное, любишь? – с усмешкой поинтересовалась Лера, загибая крылья первому лебедю и представляя, как их управляющий с брезгливой гримасой лепит для Кати лягушонка из цветной бумаги. Почему-то ей казалось, что дети должны вызывать у такого черствого человека отвращение.
– Да, очень. Он мой самый лучший друг. – Последовал серьезный ответ.
«Надо же, – думала Валерия, продолжая складывать оригами, – Андрей Львович такой жесткий и холодный, мне даже показалось, что у него нет сердца, и что он все делает только ради собственной выгоды, а Катя считает его самым лучшим на свете».
– Готово, – она протянула девочке двух лебедей.
– Красивые… – Катя с удовольствием принялась их рассматривать. Лера увлеклась своим проектом, и некоторое время в кабинете было тихо.
– Знаете, я тут подумала, что не откажусь от чая, – повернулась к ней Катя, отложив фигурки. – А то мне еще в художественную школу идти.
– Будешь печенье? У меня в холодильнике йогурт есть, – с готовностью направилась Лера к холодильнику.
– Буду, я люблю йогурт.
Катя с аппетитом поглощала печенье, запивая его клубничным йогуртом из розовой кружки, расписанной сердечками. Лера не удержалась и присоединилась к девочке.
– А вы возьмете у меня котенка? – спросила Катя, протягивая руку за очередным печеньем.
– Какого еще котенка? – насторожилась Лера.
– У нас кошка привела трех котят. Папа ругается, говорит, что четырех кошек в доме терпеть не намерен, и просит всех раздать.
– Не могу, я люблю собак, – почему-то перед глазами встала Пуся, единственная близкая душа из прошлой жизни, и Лера погрустнела.
– Жаль, – горестно вздохнула Катя. – Придется мне очень хорошо себя вести, чтобы папа не злился.
В этот момент на пороге кабинета появился управляющий. Выражение его лица показывало крайнюю озадаченность.
– Катя, вот ты где! – воскликнул он удивленно. – Извините, Валерия, но как она здесь оказалась?
– А Марта Сергеевна сама меня у Леры оставила. Ей в магазин было надо. – Катя оставила печенье на столе и подбежала к брату. – Смотри, каких лебедей мне Лера сделала! – она сгребла со стола бумажных птиц и протянула ему.
– Очень красивые. Ты и печенье все здесь поела?
– И йогурт выпила! – с радостью сообщила девочка.
– Лера, извините нас, пожалуйста, – Андрей вдруг подумал, что он устал перед ней извиняться.
– Да нет, ничего, я люблю детей, – на этот раз Валерия соизволила одарить его доброй улыбкой. Андрей снова подметил, что она потрясающая. Просто потрясающая, когда вот так искренне улыбается. – Катя, приходи еще, я буду рада.
– А котенка вы точно не хотите взять?
– Катя! – одернул сестру Андрей, смутившись ее навязчивости. – Не приставай к людям с глупостями!
– До свидания! – Катя потянула к двери брата, собирающего в ее рюкзак цветные карандаши и альбом.
– Счастливо!… – донельзя обрадовавшись вновь обретенной свободе, ответила Лера и принялась собирать недоеденное печенье обратно в коробку.
Неделя подошла к концу незаметно. У Леры не спорился конкурсный проект. В голову постоянно лезли непрошеные мысли о маме, о том, что Лера настолько отрицала свою причастность к семье, что даже не потрудилась приехать, когда Берта сообщила, что мама совсем слегла. Знала же, что больные раком на последней стадии не выживают! И все равно не поехала домой. До тех пор, пока Берта не сообщила ей о смерти матери. Кто же она такая, как не выскочка и гордячка? И поделом ей доставалось от Влада, она полностью заслужила такое отношение!.. Может, посетить кладбище и попросить прощения?
Но в субботу день выдался холодный и пасмурный, и Лера струсила, решила отложить поход на кладбище до следующих выходных, посчитав шторм идеальной отговоркой.
Она любила бывать на пляже в такие дни. В своих потертых джинсах и синей майке с надписью «Джинс» на английском языке, Лера медленно брела вдоль береговой линии до боли знакомого с детства пляжа, такого же пустого, как и ее жизнь в последнее время.
Ветер безжалостно трепал ее длинные волосы, а волны, взвивающиеся над берегом и тут же с огромной силой разбивающиеся о камни, без зазрения совести заливали ее плетеные босоножки и, казалось, хотели утащить за собой на дно. Это пугало и одновременно притягивало, как магнит.
Лера сама не заметила, как оказалась на месте, где когда-то в детстве с мамой и Бертой проводила свободное время. Вот огромный камень, под которым они с Бертой любили играть в прятки. Лера устроилась прямо под ним, уютно опершись спиной о еще теплый выступ, подвернула насквозь промокшие штанины джинсов и закрыла глаза: «Мам, а звезды умеют говорить?» – «Они не говорят, звезды шепчут». – «А о чем? О чем они шепчут?»
Кто-то прохладным мокрым носом уткнулся ей в руку. Вздрогнув, Лера очнулась от наваждения. Перед ней, дружелюбно виляя хвостом, стоял подросший щенок немецкой овчарки.
– Собачка… – с восторгом прошептала Лера и ласково потрепала щенка по холке. Тот начал лизать ее в лицо, и она с удовольствием прижала его к себе.
– Лордик, это же неприлично! Нельзя целовать незнакомых девушек! Особенно тех, которые приезжают из Москвы! – внезапно услышала она уже знакомый голос управляющего строительной компании.
Лера замерла. Под ложечкой неприятно засосало, и она поспешила отодвинуться от собаки.
Андрей Львович подманил к себе овчарку, небрежно бросил бамбуковый коврик рядом с тем местом, где устроилась Валерия, и дружелюбно улыбнулся.