Высокий блондин на белой лошади
Шрифт:
– Хорошо, идемте.
– А? Что?
Она сморит на тебя, и выражение ее лица меняется. Теперь это и в самом деле милая женщина. Ее портят только скошенный подбородок и бородавка. То есть родинка. Придерживая ее под локоть, ты спускаешься на пару ступенек вниз, открываешь перед дамой (теперь она дама) дверь и гостеприимно говоришь:
– Прошу.
В холле вас встречает швейцар.
– Добрый день.
Ты тут же начинаешь соображать: когда давать ему на чай, до или после? Черт знает, какие порядки
Наконец процесс раздевания завершен, и ты ведешь свою даму в зал, за столик. Краем глаза косишь и отмечаешь: никого. Да и что им делать в зале? Они сидят в своих кабинетах. А отчим последнее время все чаще сидит дома. По возрасту он уже пенсионер. Ему в этом году стукнуло шестьдесят, и дела ведет его старший сын, Александр Плотников.
И где тут у нас Александр Плотников?
– Что с вами? – спрашивает Маша. – Вы как-то странно себя ведете.
– Все в порядке. Просто я не хожу в такие дорогие рестораны. Мне немного не по себе.
– Возьмите меню. На вас уже смотрят.
Она не права. Здесь никто ни на кого не смотрит. Нехотя ты берешь меню и с полминуты тупо смотришь на цены. Очень уж они маленькие. И только потом соображаешь, что это в у.е. Ты слукавил, Тарас. Бывал ты в дорогих ресторанах. У тебя очень богатые родственники, а бывшая жена любила пустить пыль в глаза. Просто тебе муторно. Братья знают, что жена обобрала тебя до нитки, и вот ты сидишь в шикарном ресторане. С симпатичной брюнеткой. Тебе неохота с ними объясняться.
Еще и мама узнает. Что она вообразит? Что ты кого-нибудь зарезал? Ограбил банк? Уж конечно, не подумает, что тебе прибавили зарплату. Таких неудачников и растяп, как ты, никто не ценит.
Когда подходит официант, ты скромно заказываешь котлеты по-киевски, а твоя дама – филе под соусом со сложным названием. И салат с креветками. Ты ограничиваешься овощами в растительном масле. Надо следить за весом. Потом она говорит:
– Хочу вина.
– А ничего, если на работе?
– Что, в служебные расходы это не вписывается? – с усмешкой говорит она.
Не хватало еще, чтобы тебя заподозрили в скупости! Ну почему люди такие? Ты искренне о них заботишься, а они каждый раз думают самое плохое!
– Маша, вы можете заказать, все что хотите.
– А вы? Не выпьете со мной?
– Я за рулем.
– Бокал вина?
– Я днем не пью.
– Ого! Замашки аристократа! А с виду не скажешь.
Надо было распустить хвост. Пусть знает, что мы – Волхонские. И вообще не лыком шиты. Потом ты спохватываешься: неспроста она язвит. Провоцирует тебя. И вспомни взгляд, которым она проводила машину шефа. Тарас, ты на верном пути. Поэтому – терпи.
Ты молчишь, пока официант не приносит заказ. Она основательно проголодалась, да и ты вдруг чувствуешь голод. Котлеты восхитительно пахнут. А гарнира на тарелке столько, что можно обойтись и без котлет. Надо сказать Александру, что у него хороший повар. А главное, щедрый. Ему будет приятно.
Только когда дама выпивает бокал вина (между прочим, хорошее вино, а она его залпом), ты начинаешь вопрошать:
– Скажите, Маша, а вы знали о романе вашей подруги?
– Я узнала об этом недавно. А точнее, на следующий день после того как… Это было в субботу.
– То есть?
– Она позвонила мне утром. Можно сказать, с постели подняла. И стала хвастаться. Мол, встретила мужчину своей мечты. Красивого блондина. Ночью была с ним на свидании, со всеми вытекающими последствиями. – И она неприятно улыбнулась. Словно ужалила. Тут ты невольно отмечаешь, что в лице у женщины есть что-то змеиное. И этот скошенный подбородок с бородавкой… – Я ее честно предупредила.
Она вдруг замолчала, потом посмотрела на тебя:
– Я хочу еще вина.
– Пожалуйста!
Принесли второй бокал. Его она не стала пить залпом. И вообще пить не стала. Вцепилась в ножку бокала и заговорила, не поднимая глаз:
– Я предупредила, чтобы была осторожнее. Что все они такие. Что угодно скажут, лишь бы уложить в постель. А как только получат свое – бросают. Что никуда он не денется от жены и ребенка. Я ее предупредила, понимаете? А оказалось, что поздно. В этот же день ее арестовали.
– Значит, вы верите, что это Дана его зарезала?
По-прежнему не поднимая глаз, она сказала:
– А кто же еще? Если вы мне не верите, спросите у нее. Дана подтвердит, что мне звонила.
– Как я могу у нее спросить, если она в тюрьме?
– Господи-и-и… Как же я устала! Столько работы, а тут еще и это!
Она сделала судорожный глоток из бокала. Потом подняла глаза. Во взгляде у женщины было отчаяние.
– Откуда я знала, что этим все кончится? Ну откуда?
– Что кончится?
– Этот роман и… И вообще.
– Может, это вы их познакомили?
– Что? Нет, я не знаю этого человека. Убитого. Мы не знакомы. Приходили милиционеры. К нам в офис. Показывали его фото. Никто его не знает.
– Ну как же так? – мягко говоришь ты. – Что за человек-невидимка? Сколько длился их роман? Если он успел снять квартиру? Кстати, надо спросить у квартирной хозяйки.
Вот тут она испугалась. Ты так и не понял – чего? Она испугалась так сильно, что замахала на тебя руками, оставив в покое бокал с вином, заговорила зло. Прямо-таки зашипела:
– Ну что вы лезете не в свое дело? Вам-то что? Зачем вы пришли? Вы же не в милиции работаете. Славы хотите? Денег? А хотите, я вам дам денег? Сколько вы хотите? У меня скоро будет много. Ну? Сколько? Говорите! Назовите вашу цену.