Высокий, молчаливый и смертоносный

Мэтьюсон Р. Л.

— Ты… — сказала она, прерываясь, чтобы глотнуть воздуха, — ублюдок!

— Что-то не так? — невинно спросил он, надеясь, что этого окажется достаточно, что заставить ее забыть, как он манипулировал ею, когда она плыла на волнах первого оргазма и, открыв глаза, увидела приближающийся кафельный пол.

С другой стороны, если бы он проявил заботу и не позволил ей подняться к потолку, когда она потеряла контроль, Хлоя бы так не разозлилась, оказавшись прижатой к стене, вместо того чтобы зависнуть на потолке.

«Живи и учись», — со вздохом подумал он, укладывая явно разгневанную женщину на кровать.

Когда она открыла рот, без сомнения, чтобы послать его подальше, Кристофер решил, что для всех заинтересованных сторон, имея в виду свой ноющий член, лучше, если отвлечь ее на минуту.

— Сукин… Боже! Не снова! — закончила она со сдавленным вскриком, когда он уткнулся ей лицом между ног.

Он не лгал, когда говорил, что может с удовольствием лизать ее весь день. Одна только мысль о том, чтобы заниматься этим всю оставшуюся жизнь, заставила его яйца напрячься, а член жаждать разрядки. И он решил примерно двадцать минут назад, когда впервые попробовал ее на вкус, что будет заниматься этим всю оставшуюся жизнь.

Она принадлежала ему. Все очень просто. Поскольку заявление Ефраима, что Хлоя его пара, сработало в его пользу, он решил просто принять это. Его не волновали причины или способы, только то, что она его навсегда.

Ему пришлось провести языком по клыкам, когда попытались появиться, страстно желая ощутить вкус крови из набухающей женской плоти под его ртом. Когда время не имело значения и не приходилось беспокоиться о безопасности Марты, он обычно доставлял женщине удовольствие таким методом, методично ударяя по каждой эрогенной точке и толкая женщину за пределы ее выносливости, чтобы заставить кровь течь между ног.

Как только она полностью отвлекалась, он просовывал палец внутрь и продолжал отвлекать, пока проделывал ранки клыками и брал желаемое. Он никогда раньше не получал такого удовольствия. Женщины, которых он ублажал, были для него не более чем едой и способом отвлечься от жизни на короткое время, но это…

Боже, он бы мог заниматься этим весь гребаный день. Кристофер обвел кончиком языка ее сердцевину и скользнул по набухшему клитору. Затем переместился, работая над комочком нервов, когда протянул руку между ее ног, устроившись на животе. Он сомкнул губы вокруг набухшего места, проведя пальцем по отверстию, наслаждаясь ее стонами.

Ее пальцы запутались в его волосах, и это сводило его с ума. Он заметил, что Хлоя делала так, когда сильно возбуждалась и стремилась его поощрить.

Он даже не был уверен, что она осознавала свои действия, но ему это нравилось. Нравилось чувствовать, как пальцы перебирают пряди с такой нежностью, словно вознаграждая его успокаивающими прикосновениями за доставленное ей удовольствие.

— Кристофер, — простонала она его имя, раздвигая ноги. Ее пальцы пробежались по его волосам, когда она медленно выгнула бедра, двигаясь на его пальце в медленном и чувственном ритме, который с каждой секундой все труднее было сдерживать, но он хотел услышать, как она выкрикнет его имя еще раз, прежде чем он уже не сможет по достоинству оценить это.

Он в последний раз всосал и поцеловал нежный маленький комочек между ее складок, прежде чем двинуться вверх по ее телу, умирая от желания накрыть губами ее розовые соски. Хлоя продолжала гладить его волосы, когда он поцеловал и лизнул одну из ее больших грудей. Он наслаждался теплым упругим полушарием, прижимаясь к нему лицом, лаская каждый сантиметр кожи, до которого мог дотянуться, пока его рот не обнаружил добычу.

Она ахнула от удовольствия, когда его язык пробежался по ее соску. Хлоя перебирала его пряди, пока отчаянно двигалась на пальце. Он вытащил палец из ее медовой сердцевины и добавил второй, чтобы скользнуть ими обратно в ее гладкое лоно, прижимая большой палец чуть выше клитора.

— Кристофер, — произнесла она его имя как мольбу, когда он втянул ее сосок и начал двигать пальцами внутри, пока большим медленно обводил клитор, дразня маленький комочек нервов.

— Сейчас, — потребовала Хлоя, задыхаясь, ее бедра скакали на его пальцах так отчаянно, что член завидовал.

— Сейчас, — согласился он, в последний раз целуя сосок и убирая ладонь от лона, чтобы расположиться между ее ног.

Ее пальцы прекратили свои успокаивающие движения, чтобы обхватить его лицо и притянуть его рот к своему. Она прикоснулась губами к его губам, пока он удобнее располагался. Когда его член уперся в ее сердцевину, они оба застонали.

— Ты чувствуешься так хорошо, — сказал он хрипло, вынужденный закрыть глаза и задержать дыхание, в ужасе, что все закончится раньше, чем начнется.

Но Хлоя такого не ощущала.

Она прикусила его губы, а затем облизнула, заглушая легкое жжение, прежде чем вторгнуться внутрь. Кристофер застонал долго и громко, когда ее язык скользнул по его, а ее бедра выгнулись, но этого оказалось достаточно, чтобы начать движение.

С каждым толчком его бедер член скользил между ее набухших, влажных складок, пока нижняя его сторона ласкала ее сердцевину и клитор, заставляя Хлою издавать сексуальные стоны. Запах ее возбуждения усилился, и становилось все труднее сопротивляться тому, чтобы сдаться и позволить своему члену погрузить внутрь, но Кристофер хотел наслаждаться этим гораздо дольше.

Он так долго ждал этого момента, эту женщину, и не хотел разрушить все, действуя слишком быстро, особенно, потому что сомневался, что продержится долго, если внутри Хлои действительно так хорошо, как в его воображении. Прошло так много времени с тех пор как он прикасался к женщине, с тех пор как позволил себе поверить, что может быть с женщиной как нормальный мужчина. Она была шикарна, особенно, когда посасывала его язык.

Его рука скользнула между их телами и нашла одну из ее больших грудей. Кристофер ласкал ее нежную кожу и стонал, когда твердый сосок терся об его кожу. Боже, он хотел ее. Хотел скользнуть внутрь нее, поцеловать, вылизать грудь, всосать соски и трахнуть ее, пока его член не взорвется, и делать это снова и…

— Кристофер? — сказала она неуверенно, когда ее руки погладили его тело и тело выгнулось под ним, страстно желая наполнения.

— Да, mein Schatz? — ответил он, продолжая двигаться. Потребность оказаться внутри нее затмевала старые страхи, и Кристофер мог думать только о том, как погрузиться в ее лоно.

— Т-ты же не собираешься, — начала Хлоя хриплым шепотом, остановившись только для того чтобы застонать, когда нижняя сторона его члена скользнула по ее сердцевине, — потерять контроль?