Высота 145,5, или Легенда Лысой горы (основано на почти реальных событиях)
Шрифт:
– Так, – сказала она, – ну, если ты уверен, что я не сошла с ума, давай думать, чем я могу тебе помочь.
Он в который раз удивился ее смелости. Если бы ему, в его человеческом прошлом явился призрак, он вряд ли бы смог с ним разговаривать как с человеком.
– Расскажи мне, что произошло с Советским Союзом.
– О-ой, это очень длинная и грустная история. Ты не переживай, войну вы выиграли. И жили долго и счастливо. Даже в космос первыми полетели.
– В космос?
– Ну да. Короче, не заморачивайся. Страна после войны восстановилась и долго
– С немцами?
– Да с какими немцами? С США, с капиталистическим западом. Ну, в общем, как говорит папа, нас сдали наши же партийные боссы.
– Боссы?
– Начальники, блин.
– А блины причем?
– Ну, извини, просто вырвалось. Слово-паразит такое современное. Относительно безобидная замена плохого ругательства.
– Так, ладно. Что сейчас?
– Сейчас опять холодная война. Информационная, биологическая, некоторые даже подозревают, что и климатическая. Но мы пока держимся.
– Кто мы?
– Россия. От Советского Союза осталась одна Россия. Остальные отпали. Даже хохлы против нас.
– Как это? Хохлы? Это украинцы?
– Ну да. У них теперь Бандера – герой.
– Нет, этого не может быть. Ты зачем-то меня обманываешь. Бандеровцы же фашистские наймиты!
– Слушай, ну зачем мне обманывать призрак, да еще и спасший меня? Да, вот так обернулась история. Такое. Я даже боюсь тебе все рассказать.
– Уже рассказывай. Вкратце.
– Может, все-таки, выясним, чем я тебе могу помочь?
– Потом. Сначала скажи, у власти у вас коммунисты? В стране социализм или уже коммунизм?
– Вот этого я и боялась. Ну как тебе объяснить? Нет, мы вернулись к капитализму.
– Почему? Как? Как вообще такое могло произойти? Произошел контрреволюционный переворот? Вы предали революцию? Тысячи людей, погибших ради свободы труда? А где была партия, Сталин, НКВД, армия, наконец? Ваги народа все-таки сдали страну?
– Так. Ясно. Вот поэтому, наверное, люди и не могут заглянуть в будущее. Ну да, возможно, это были и враги народа. Только пойми. Сталина тогда уже не было. Даже Брежнева не было.
– Кого?
– Забей. Руководителя страны, фронтовика. При нем еще все, вроде, было более или менее нормально, а после его смерти началась грызня верхушек. Победили рыночники. В общем, тебе лучше не знать. А я тогда еще не родилась. Тебе лучше знать вот что. Россия жива. Мы работаем, как-то сопротивляемся врагам. Как говорит наш Президент, ну, руководитель страны, «заклятым партнерам». И мы обязательно выживем. Может, даже когда-нибудь вырулим во что-то более или менее справедливое, если не провалимся в цифровое рабство.
– Куда?
– Сказала же – забей. Это уже не твоя война. Поверь, мы разные, времена у нас трудные, фигни хватает, но приличных людей пока большинство. На том и стоим. Давай лучше решать, как тебе помочь. Ведь если ты здесь, значит, что-то пошло не так, и твоя душа не нашла упокоения.
– Да, слушай. У тебя на полочке стоит фотография трех женщин. Кто они?
– Моя мама, бабушка и прабабушка.
– А где твоя бабушка?
– Бабушка у себя дома, с дедом. Они живут ближе к центру города.
– Она родилась до войны?
– Да нет, ты что! Конечно, после. А вот прабабушка, действительно родилась до войны. Она была из Подмосковья. Сюда приехала Сталинград восстанавливать. По Черкасовскому движению. Да так тут и осталась. Тут и маму родила.
– Твою бабушку звали Аней? – он замер.
– Ну да, Анной. А ты откуда знаешь? Или ты все знаешь?
– Все знать невозможно. Но твою прабабушку я, наверное, знал. Расскажи мне про нее.
– Да я тоже немногое знаю. Я только родилась, когда она умерла. Она же бабушку поздно родила. Мама рассказывала, что она ждала жениха с войны, а потом его родителям пришла похоронка. Отец его раненый, но пришел с войны, а он – нет. И она сначала решила не выходить никогда замуж. Она ведь очень того парня любила. Так и просидела в старых девах почти до сорока лет, хотя очень красивая была и парням нравилась. А потом спохватилась и решила родить для себя. Она всегда очень хотела семью, ребенка. Но с семьей не сложилась. А вот бабушку она родила. В тридцать с лишним лет. Прадеда никто не знает. Бабушка говорила, что он был большим чином, женатым. Тогда за такой роман могли и погон лишить. Поэтому они все скрывали. Бабушку она записала на себя, как мать-одиночка. Вот такая грустная история.
– Да. Грустная. – Он помолчал. Потом продолжил:
– Я, кажется, понимаю, почему ты меня видишь.
– А что, другие не видят?
– Видят, только когда я сильно злюсь. Вот как те поганцы, которых я шугнул в степи. А остальные не видят. Только твоя мама увидела. Кровь у вас одна.
– Понятное дело, одна. И что?
– Видишь ли, дружок, я тот парень, которого ждала твоя прабабушка.
– Да ладно!
– Да. Как была ее фамилия?
– Поспелова. Анна Поспелова. Она ее не меняла. Замуж она ведь не выходила.
– Аня… Да, это она. Может, она и привела меня сюда, к вам.
– Наверняка, – оживилась она. – Давай думать, как тебя освободить от скитаний.
– Может, найти, где погиб, и захоронить тело? Я когда-то слышал от своей бабушки, что неупокоенные долго маются и уйти не могут туда, куда им положено. Я тогда считал это байками.
– Так. – Она продолжила уже деловым тоном. – Я знаю, к кому обратиться. У меня на курсе пацан дружит с черными копателями.
С кем? – Он в очередной раз поразился ее смелости и деловитости.
– Долго объяснять. Но это реально может сработать. Давай договоримся встречаться здесь. Надо определить время или ты увидишь, что я подошла?
– Я думаю, что почувствую.
Она уже пошла вниз к дороге, но вдруг вернулась. Он спросил:
– Что-то забыла?
– Нет. Просто… Как тебя зовут?
– Петр. Петя.
– А по отчеству?
– Да какое отчество! Мы с тобой почти ровесники.
– А меня Лера.
– Как?
– Ну, Валерия.
Он удивился:
– Это же мужское имя.