Высшие кадры Красной Армии 1917-1921
Шрифт:
В ответ Троцкий посоветовал Преображенскому «говорить за себя»; «указал, что позже, когда было [ещё] не поздно, предлагал Данишевскому дать инструкции вести дело к соглашательскому миру, что Политбюро отвергло. В последнем Троцкий прав. Он оказался в этом пункте, по-моему, дальновидней остальных членов Политбюро. Но в первом не прав. Если он знал, за что голосовал в решающем заседании, то, значит, голосовал за поражение. Ведь если б посредничество мы не отвергли, а наступление на Варшаву продолжали, это нас не спасло от поражения».
Бухарин настаивал, что политической ошибки не было. ЦК правильно взял линию на переход от обороны к наступлению — «борьба ещё
Сталин, естественно, доказывал, что «была сделана стратегическая ошибка. Цека не может отвечать за конкретное выполнение директивы. Командование знало, что делало. Оно могло ответить на приказ: не могу» [668] . (Добавим от себя: попробовало бы во время Великой Отечественной войны командование в ответ на приказ Ставки ВГК ответить: «не могу»).
666
Е.А. Преображенский. Т. 1. С. 352.
667
Троцкий Л.Д. Моя жизнь. С. 446.
668
Е.А. Преображенский. T. 1. С. 352.
Заседание походило на фарс, с которого, кстати, и началось: оно состоялось на квартире у больного Троцкого, сидевшего в халате. Вспоминается острота князя Петра Долгорукова о привычке Николая Первого заниматься государственными делами, не слезая с унитаза.
Основным решением заседания в любом случае было единогласное голосование за заключение мира с Польшей, предложенное Троцким по итогам его поездки на врангелевский фронт и знакомства по отчётам с делами на польском фронте [669] .
669
Там же. С. 351 и след.
Политбюро решало важнейшие военно-политические вопросы. Троцкий пытался отстаивать интересы своего ведомства, но поощрение Лениным апелляций руководящих военных работников из партийной элиты в ЦК позволяло основателю РКП(б) делать Троцкого «главноответственным» практически в любой ситуации.
P.S. Ленин оказался прав, когда отказал военному ведомству в заключении перемирия с поляками во время их активного контрнаступления. 10 октября 1920 года он передал шифром только Троцкому: «Поляки фактически не могут сорвать перемирие ([А.А.] Иоффе угрозой разрыва заставил поляков отказаться от требования золота в определённой сумме (от контрибуции. — С.В.). Иоффе говорит: поляки боятся разрыва ещё больше нас» [670] .
670
См.: Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 51. С. 289.
Раздел V
Платформа военной диктатуры в 1918 году
Глава 1
«Вместо реквизиционного мандата броневой автомобиль»: Петроградский десант, или Переезд Наркомвоена в Москву
В марте 1918 года Советское правительство, спасаясь то ли от наступавших германских частей, то ли от собственной социальной базы, организовало переезд высших и центральных государственных учреждений в Москву. Переезд этой махины обнажил полную неподготовленность ставшей во второй раз столицей Москвы к столь мощному «десанту». Переезд затронул, в том числе, и Наркомвоена — центральный аппарат сверхмощного ведомства, в котором на тот момент служило почти 2000 человек. На примере этого ведомства можно показать, как переезд отразился, с одной стороны — на облике революционной Москвы, с другой — на работе органов государственной власти.
Высшая военная власть после переезда обосновалась на Знаменке. Много позднее художник Юрий Анненков так описывал рабочую обитель Троцкого: «В здании Реввоенсовета, на Знаменке, поднявшись на второй этаж и пройдя по ряду коридоров с расставленными у дверей молодцеватыми подтянутыми часовыми, проверявшими пропуска с неумолимым, бесстрастным видом, я очутился в приёмной Троцкого. Огромный высокий зал был наполнен полумраком и тишиной. Тяжёлые шторы скрывали морозный свет зимнего дня. На стенах висели карты Советского Союза и его отдельных областей, испещренных красными линиями. За столом, у стены, сидели четверо военных. Зелёный стеклянный абажур, склоненный над столом, распространял по комнате сумеречный уют в деловитость.
Как только я вошёл в комнату, все четверо мгновенно встали и один из них, красивый и щеголеватый дежурный адъютант, поспешно подошёл ко мне по малиновому ковру.
— Художник Анненков? — спросил он.
— Да, — ответил я, едва удержавшись, чтобы не сказать «так точно».
— Лев Давыдович вас сейчас примет. Щеголеватый адъютант снял телефонную трубку и через несколько секунд снова обратился ко мне:
— Можете пройти в кабинет» [671] .
С лета 1918 года Троцкий мотался по фронтам, и основным его домом стал известный поезд наркома по военным делам, однако ему доводилось бывать и в центре. Нет сомнения, что и тогда приёмная наркома работала без сбоев.
В начале 1918 года центральный военный аппарат дислоцировался более чем по 15 адресам Петрограда. Когда коллегия Наркомвоена получила задание овладеть Военным министерством, она даже не сразу поняла, куда следует ехать. Большую часть здания Главного штаба на Дворцовой площади, куда, естественно, направились военные «наркомы» занимало созданное при Временном правительстве Политическое управление, сотрудники которого смотрели на большевиков как удавы на кроликов. В марте свалилась напасть с переездом: новая власть спешила убежать то ли от немцев, то ли от собственной социальной базы: рабочие были крайне недовольны «пролетарским» правительством.
671
Анненков Ю.П. Дневник моих встреч. М., 2005. С. 626–627.
Эвакуацией военного имущества занималось два учреждения: Междуведомственная комиссия по использованию военного имущества (17 апреля—31 мая), и вновь образованная при Всероссийской эвакуационной комиссии (ВЭК) Центральная междуведомственная комиссия по распределению эвакуированного и демобилизованного имущества (Цемежком). В состав комиссий входили представители семи наркоматов с правом решающего голоса; с правом совещательного голоса в заседаниях комиссии принимали участие приглашённые представители ряда «заинтересованных учреждений».
По данным на 21 сентября 1918 года (за пять с лишним месяцев работы Цемежкома), состоялось 56 заседаний комиссий, результатом постановлений которых «было распределено почти всё имущество Москвы, Воронежа, Торопца, Курска, Ржева, Вологды, Архангельска, Череповца, Ряжска, Смоленска, Витебска, Орла, Пензы, Орши, Вязьмы; распределяется имущество Петрограда, Галича, Буя, Вятки, Перми, Ниж[него] Новгорода, Козлова, Борисоглебска, Саратова, Царицына и других менее значительных по сосредоточенному там имуществу» — правда, не окончательно, а зачастую работавшими по точным указаниям Цемежкома местными междуведомственными органами по распределению.