Выстрел рикошетом
Шрифт:
– Я вроде читала, что в САП исторически был матриархат? Нет?
– Да, с первых государств.
– Тогда почему воины здесь мужчины?
– Это битва почти тысячелетней давности. Тогда войны были соревнованием физической силы. По-моему, это логично, что воинами были мужчины. Мужчина физически сильнее женщины, да и агрессивней.
Глядя на высокую и спортивную такую Темай, я в этом сомневалась. Хотя мужчины здесь тоже высокие, даже относительно местных женщин.
– А мне всегда казалось, что именно от того, что мужчины были воинами, и сильнее физически, в большинстве
– А, ты об этом! Если копаться в истории, то причина доминирования женского пола в САП не физическая сила, а срок жизни. Нэрми, как и все розовокровые расы, живут дольше. В средние века, когда методы омоложения были неизвестны, да и медицина оставляла желать лучшего, средний срок жизни мужчины составлял около пятидесяти лет, а женщины около ста. Поэтому имущество, земли, титулы всегда передавались по женской линии. Род считался по женской линии. Семья жила в доме матери, ну, и многое другое, что в имперских учебниках называют признаками матриархата.
– И продавали и покупали мужчин?
Темай поморщилась:
– Эту тему лучше не поднимать в таком ключе, в приличном обществе. Но тебе, лично, для справки: в САП нет, и практически никогда не было рабства. А то, что невеста за жениха платит его матери или опекуну некоторую сумму, это обычный свадебный обряд выражения благодарности родителям. Ну, и сама подумай: женщине пятьдесят лет, её муж уже отжил своё и умер, а сама она в полном соку. Она берёт нового мужа, молодого, чтобы дольше прожил. Естественно, она должна отблагодарить мать, и так как сама уже не голоногая девчонка, то отделаться одним "Спасибо" было бы хамством. Не понимаю, что в этом так удивляет. Насколько мне известно, во многих культурах новобрачный носитель имущества материально благодарит родителей своего избранника.
Разговор был почему-то неприятен моей собеседнице, и я вежливо свернула тему. Тем более, эта сфера культуры САП мне не понадобится.
Портал вывел нас в район дорогих особняков. Вдоль улицы шла широкая полоса парка. Архитектурные шедевры утопали в шедеврах садовников. Уже знакомые мне полуметровые заборчики формально очерчивали границы владений. Вдоль них, на асфальте, тянулась жёлто-синяя линия: трансляция без звука на территории сада и полная на улице.
– У тебя большая семья?
– Четыре эдзы. Со мной пять.
– "Женщины-супруги", с этим понятием я разобралась по книжкам.
– А мужья? Дети?
– Детей у нас в доме сейчас двое. Мальчик совсем кроха, он сын Мил. А девочка почти взрослая, через несколько месяцев у неё совершеннолетие. Она дочь Хаинь. Мужей на всех в сумме четверо. Мы очень публичная семья, все мои эдзы, так или иначе, занимаются политикой. А с этим делом содержание больших гаремов не сочетается.
На пороге красивого белокаменного особняка, с многоуровневой крышей и огромными окнами, нас встречала молодая женщина. Несмотря на все достижения омоложения, я почему-то сразу поняла, что она намного старше Темай. Не могу сказать, почему. Идеальная аккуратность. Длинные волосы уложены в косу вокруг головы. Брючный костюм бледно-бежевого цвета и закрытые туфли.
– Здравствуй, директор Джессика. Меня зовут общественник Миланирь, я основательница дома "Крыло дракона" и эдза твоего партнёра, Темай.
– Она широко, как-то очень искренне, улыбнулась.
– Мы, девочки, тут все просто умираем от любопытства по поводу этой вашей затеи с бизнесом. Поэтому не удивляйся, сейчас к нам сбежится весь дом.
"Весь дом" оказалось не таким уж большим количеством.
Сначала, пока мы ещё рассаживались в круглой гостиной, с трансляцией без звука, к нам присоединилась ещё одна женщина, высокая как Темай, худая блондинка с совсем короткой стрижкой. Политик Хаинь.
Разговор получался как-то легко. Эдзы Темай вели себя совсем раскованно, хотя линии показывали, что вокруг нас камеры. Они шутили, смеялись, подкалывали Темай, строили рожи. Их вопросы о задуманном мной проекте были вполне по существу, но в то же время без давления, любой намек на то, что я о чем-то не готова рассказывать, и разговор уходил в другое русло.
– Какие прибыли ты планируешь получить, Джессика?
– Около пяти миллионов в год с учётом вложений.
– Неплохая сумма. Могу спорить, Темай об этом даже не спрашивала. Любимая, ты хоть знаешь, чем вы торгуете?
Темай сидела абсолютно расслабленная в глубоком кресле. Было видно, что свои задачи на сегодня она считает выполненными и теперь банально расслабляется. Ну и что, что под камерами. Она пожала плечами:
– Мы торгуем салфетницами!
Худая женщина-политик перевела на меня вопросительный взгляд, и я уточнила:
– Аксессуарами для дома. Салфетницы там тоже есть, у Лили их большая коллекция.
Этот разговор многое поставил на свои места. Сейчас, рядом со взрослыми женщинами, я видела, что Темай действительно очень молода. Девушка. Хотя если честно, сегодня днём она показалась мне значительно старше.
Где-то в середине нашего разговора в комнату заглянула девочка подросток. Переступив линию трансляции, она слегка поклонилась старшим, потом отдельно мне:
– Здравствуйте. Я Пэс. Мам, а можно мне тоже послушать?
Я определила, что на вид ей лет пятнадцать, хотя волосы, длиной не более трех милиметров, и уши, утыканные пусетами, короткие шорты и майка с каким-то киногероем - скорее намекали на мальчишку, лет двенадцати.
Хаинь махнула девочке рукой, указывая сесть в уголок, мимоходом представляя мне:
– Это моя дочь. Она нам не помешает, - и сразу возвращаясь к разговору: - То есть ты хочешь раскрутить имя Лили Элиос, как дизайнерский бренд?
– Да...
– родная стихия организации бизнеса тоже, по-своему, подпитывала. Эти женщины не были дилетантками. Их интересовали подробности, а мне было приятно делиться своими грандиозными планами с заинтересованной публикой.
В какой-то момент на пороге комнаты, появился ещё один персонаж: высокий блондин спортивного телосложения, с какой-то особенной аристократичностью в жестах и речи: