Выстрел в отеле 'Кломзер'
Шрифт:
– Жаль, - вздохнул Рэдль (кажется, искренно), - что я теряю щедрого и приятного друга.
– Не огорчайтесь!
– отвечал В.
– Скоро у вас появится новый русский друг, который и богаче меня, и щедрее меня...
Вернувшись на родину, В., уже не мог оставить привычек широкого образа жизни и стал опускаться. Буквально с панели его взял на службу бакинский нефтепромышленник Нобель; В. стал его московским агентом по обслуживанию иностранных гостей фирмы: возил к "Яру" слушать Варю Панину, угощал их блинами с икрой, в Кремле показывал "Царь-пушку". Революция прикрыла эту синекуру, но В. не пропал. По некоторым данным, в конце своей жизни он обучал игре
Австрия, как писали тогда, это "двуединая монархия, которая с одной стороны омывается Адриатическим морем, а с другой стороны загрязняется императором Францем-Иосифом". Вена - самый дорогой город в Европе; о венской жизни, сложной и трудной, нельзя судить по игривым опереттам Иоганна Штрауса... Вот конкретные данные из верных источников. Отель - 20 франков в сутки за пустые стены. Скромный обед - 6 крон, а это два с полтиной. "Венец не позволит себе ничего, кроме кружки пива, он привык обедать дома..." В ресторанах Вены принято лишь завтракать. На обедающего смотрят с подозрением: уж не казнокрад ли? Множество славян, живущих в Вене честным трудом, нищенствуют; для них даже проезд на конке - роскошь. Кому же здесь хорошо? "Бережливые немцы попрятались по своим норам, за исключением кичливой финансовой аристократии. Пиршествуют в Вене только еврейские банкиры да разные международные пройдохи..." Понятно, что майор Рэдль, одержимый стыдным пороком, который обходился ему баснословно дорого, с нетерпением поджидал "русского друга", еще не догадываясь, что он уже здесь - рядом...
На пост русского военного атташе в Вене заступил полковник Марченко, обаятельный человек, большая умница, образованный генштабист, отличный проницатель людских слабостей. Перед отъездом из Петербурга генерал Палицын сказал ему: "Завербуйте Рздля, и больше нам ничего не надо от вас..." Генштаб вскоре же получил от Марченко исчерпывающую характеристику на Рэдля:
"Среднего роста, седоватый блондин, с короткими усами, несколько выдающимися скулами и улыбающимися, вкрадчивыми глазами. Человек лукавый, замкнутый, сосредоточенный, работоспособный. Склад ума мелочный. Вся наружность слащавая. Речь мягкая, угодливая. Движения рассчитанные, замедленные. Более хитер и фальшив, нежели умен и талантлив... Циник!"
Марченко сначала опутал Рэдля долгами, обворожил комплиментами, а потом припер его к стенке. Свидание произошло на конспиративной квартире. Опытный разведчик, атташе знал, что Рэдль уже завел под столом фонограф, дабы записать его слова, через щели в стене он будет сфотографирован дважды (анфас и в профиль), а подлокотники кресла, в котором сидел Марченко, смазаны особым составом, удобным для снятия дактилоскопических отпечатков... Рэдль как следует взвесил все "за" и "против". Понял, что деваться некуда: сейчас он целиком в руках русского полковника.
– Ну, что ж. Я согласен... помочь вам! Ехать так ехать, как сказал попугай, когда кошка потянула его за хвост.
Марченко даже не удивился:
– Я так и думал, что вы не откажетесь от выгодной комбинации. А теперь российский Генштаб заинтересован в том, чтобы вы стали богатым и сделали головокружительную карьеру. Поверьте, что это будет и вам приятнее, и нам полезнее.
– Как Петербург может сделать мою карьеру в Вене?
– Это уж наша забота... А сейчас при мне уничтожьте валик фонографа, разбейте негативы снимков и сотрите мои следы с этого кресла. Я понимаю: вы - человек, идущий вровень с наукою нашего времени, но я, к моему немалому прискорбию, человек все-таки отсталый и всяких новшеств недолюбливаю... Рэдль продался в 1902 году!
А русский Генштаб сдержал
Мировая война была неминуема, и будущие противники не церемонились, действуя настойчиво, цепко и беспринципно. Европу уже много лет потрясали политические кризисы, готовые вот-вот разразиться грозой батарей; разведки всех стран усиленно работали, генштабисты Вены и Берлина изучали армию России, со всеми ее достоинствами и недостатками, причем генерал фон Гетцендорф пришел к забавному выводу: "Русских победить невозможно, но и самим русским трудно стать победителями!" В этих сложных условиях Рэдль, расчетливый и хладнокровный, как хищник, работал с колоссальным усердием, заслуживая похвалы начальства (как в Вене, так и в Петербурге). Вскоре он прославился в венских военных кругах как ловкий "разоблачитель" русской агентуры. Стал полковником и был назначен помощником начальника разведотдела. Венская военная олигархия доверяла Рэдлю полностью, и вскоре для русских уже не было тайн австрийской армии. Рэдль брал из бюро секретные документы к себе на квартиру, ночью делал с них фотокопии, а утром бумаги снова лежали в запертом сейфе. На явочные адреса нейтральных государств почта доставляла пакеты с фотокопиями, их изымали русские агенты, а в Вену на вымышленное имя поступали денежные переводы.
Рэдль жил широко и даже купил себе автомобиль, что по тем временам не каждый мог себе позволить...
Так тянулись годы. Согласно австрийским уставам, каждый офицер генштаба должен был время от времени стажироваться в войсках. Подошел срок и Рэдлю уйти из бюро - его отправили в Прагу, где сделали начальником штаба Австрийского корпуса. Но даже здесь он сохранил доступ к самой секретной документации. На своей холостяцкой квартире полковник оборудовал потаенную фотолабораторию, где по ночам продолжал щелкать "кодаком", печатая копии для России. Ничто не предвещало беды!
Настала весна 1913 года - Европа уже дышала порохом...
2 апреля в "черном кабинете" императора Франца-Иосифа работали перлюстраторы, вскрывающие подозрительные письма. В руках чиновника оказались сразу два конверта, на которых адрес был отстукан на пишущей машинке: Никону Ницетасу, до востребования. Судя по штампам, конверты отправлены со станции Зидкунен - на русско-германской границе. Подержав конверты над струей горячего пара, чиновник легко вскрыл их: в одном было 6000, в другом 8000 крон. Перлюстратор положил деньги перед начальником императорского "черного кабинета":
– Вот четырнадцать тысяч и... никакой записки.
– Явный гонорар шпиону. Обратные адреса указаны?
– Да. Парижский и женевский...
Последовал звонок в бюро агентуры генштаба.
– Перешлите конверты нам, - приказали оттуда.
Проверка показала, что император Франц-Иосиф не имеет подданного с именем Никона Ницетаса. А так как отправной адрес был прусским, обратились за содействием к полковнику Николаи - главарю германского шпионажа. Тот позвонил из Берлина в Вену.