Выстрел
Шрифт:
– Серьёзные люди всё делают заранее! – заважничал Агафоныч, надуваясь от гордости радужным мыльным пузырём. – В моей конторе не держат легкомысленных и несерьёзных персон. В том плане, что их сразу же закатывают под свежий трёхслойный асфальт, имён и фамилий не спрашивая…. Шутка такая. Ха-ха-ха!
За несколько минут до отправления скорого поезда сентиментальная и трепетная Матильда предсказуемо расплакалась, а немного успокоившись и промокнув носовым платком слезинки, спросила:
– А как в эти дни мы с тобой, милый, будем поддерживать связь? В смысле, телефонную? Мне, наверное, надо будет – по приезду в Новгород – сразу же купить мобильник?
– Ни
«Мерседес» неторопливо ехал-петлял по улицам города в сторону банка Ануфриева. Майор Лёня, ни на что не отвлекаясь, дисциплинированно и сосредоточенно крутил баранку. Подполковник Агафоныч что-то торопливо и увлечённо – с помощью хитрого цифрового шифра – записывал шариковой ручкой в стандартном блокноте. А Ник рассуждал про себя: – «Получается, что эта парочка «бойцов невидимого фронта» была для меня изначально неопасна. М-да…. Почему же они тогда, в коттеджном городке, причём, не сразу, а в какой-то строго определённый момент «преобразовались» в Дон Кихота и Санчо Пансу? Почему, а? Кто мне объяснит? Кладбищенское молчание – было ему ответом…. Может, произошло нечто, спровоцировавшее галлюцинации? Кто-то по-настоящему опасный прошёл вблизи нашего с Машей коттеджа? Но, кто? Нет, не вспомнить….».
– Какие у нас планы на сегодня? – непринуждённо, якобы просто так, между делом, поинтересовался Ник.
– У нас? – удивился Агафоныч. – Нет, многоуважаемый и симпатичный Николай Сергеевич! Мы с вами, не смотря на последние знаковые события, гребём по течению (или против него?) в совершенно разных посудинах. Правда, эти плавсредства двигаются параллельными курсами, но это ещё ни о чём не говорит…
– Ни о чём?
– Только вот, не надо изображать из себя смертельно обиженную гимназистку младших классов. Не надо! Понятное дело, что мы с Лёней будем находиться рядом, помогать и охранять в меру скромных сил. Но, не более того…. Гребите себе, выполняя свои задачи, цели и служебные обязанности. Мы же будем выполнять – собственные…
– А белобрысый Васёк, доморощенный Шумахер? Представитель легендарного ГРУ?
– И он будет! Причём, со всем пылом горячей молодости, – негромко хохотнул майор Леня. – Как же без их братии в серьёзных-то делах? Всюду суют любопытные и ужасно длинные носы…. А вы, Николай Сергеевич, весьма занятный и сообразительный мужчина. Похоже, что в досье (толстом таком, килограмма на полтора-два) отражены далеко не все ваши необычайные особенности и недюжинные таланты…
«Мерседес» уже подъезжал к банку Ануфриева: высокий забор из тёмно-красного металлического (алюминиевого?) профиля, украшенный тремя рядами блестящей колючей проволоки и многочисленными видеокамерами.
Над тёмно-красным забором возвышались стены из стекла и бетона, а над стенами….
Ник наклонил голову, старательно вглядываясь через автомобильное стекло вверх, и непроизвольно приоткрыл рот от удивления.
– Что так такое? – притворно забеспокоился Агафоныч. – Подлые американские диверсанты,
– Нет, ничего такого, чрезмерно экстраординарного, – Ник решил не вдаваться в подробности увиденного. – Просто есть чёткое и на редкость неприятное ощущение…, э-э-э, общей опасности и напряжённости…
А картинка, представшая перед его взором, действительно, была необычной, эстетически совершенной и, безусловно, опасной.
Над современными стенами массивного и приземистого здания банка высоко в небо взметались многочисленные чёрные башни, увенчанные длинными остроконечными шпилями. А над башнями и их шпилями планомерно кружила, временами распадаясь на отдельные крутые спирали, огромная стая иссиня-чёрных ворон.
«Башни, определённо, напоминают легендарный замок мага-злодея Саурона в Мордоре. В смысле, навороченные компьютерные декорации из зарубежного фильма «Властелин колец», – прокомментировал внутренний голос. – «Огромная воронья стая? А это уже взято из нашего, насквозь отечественного киношедевра. Называется – «Ночной дозор», режиссера Тимура по фамилии Бекман…, Бекмак…, нет, не выговорить…. Что это может означать? Безусловно, только одно. Банк уважаемого Ивана Ивановича – весь в целом, включая само здание, а также все его подвальные и чердачные помещения – является потенциально опасным. Надеюсь, не надо объяснять по каким причинам? Правильно, по целому комплексу железобетонных причин…. Поэтому над крышей здания и висит, э-э-э, тёмная аура, напоминая тебе, братец, об этой нешуточной опасности. Чтобы ты, драгоценный наш, лишний раз не расслаблялся и не зевал – сладко и беззаботно…. Вполне возможно, что эта долбанная общая аура будет негативно влиять и на твоё восприятие всего остального, находящегося как рядом с банком, так и внутри его помещений. Как конкретно будет влиять? Откуда же я знаю, сам подумай?! Скоро всё увидим. Очень скоро. Ты, главное, готовься…».
Внутренний голос, как и в подавляющем большинстве аналогичных жизненных случаев и ситуаций, не ошибся. Стоило «Мерседесу» въехать за первый полосатый шлагбаум, как внешность спутников Ника претерпела изменения. Нет, не кардинальные и устрашающие, но, всё же…
На моложавой физиономии майора Лёни – сама собой – появилась реденькая, совершенно седая бородёнка, его же деловой чёрный костюм сменился старинным, без всякой меры раззолочённым, тёмно-красным камзолом. А на голове подполковника Агафоныча – словно бы по мановению невидимой волшебной палочки – возник кудрявый, ярко-оранжевый парик, стильные же модельные ботинки «преобразовались» в ядовито-жёлтые ботфорты «а-ля шведский король Карл Двенадцатый».
– Леонид, мой сердечный друг! Возле раздвижных ворот притормози, выйди из машины и вставь в прорезь замка – на две-три секунды – пластиковый пропуск, – томным женским голосом подсказал Агафоныч. – Тот, который тёмно-зелёный…
«Вот же, аура, мать её!», – неприязненно подумал Ник. – «Теперь мне, как выражаются славные представители секретных спецслужб, выполнять служебные обязанности будет не в пример труднее. Впрочем, половинчатые галлюцинации не опасны, ясен пень. Так, побочное влияние общей ауры, не более того…. Опасны только галлюцинации полные и, так сказать, всеобъёмлющие. Остаётся сущая ерунда – безошибочно отличать одно от другого…».