Вьюга юности

Беленкова Ксения

И все не верили своим глазам, так изменился Миша за последнее время.

– Но не это главное. – Он выдержал паузу. – Через пару недель мы вернемся и тогда…

– Что? – торопила его мама.

А Саша уже потихоньку потирала ладони.

– Придем к вам в гости! – непринужденно ответил Миша. – Моя маленькая мама должна знать, на ком женится сын?

– Ты женишься? – выдохнула мама. – Уже?

– Я сделал Катюше предложение, – кивнул Миша. – И она согласилась. Ее родители тоже ко мне с теплом относятся. Кажется, считают меня перспективным…

– Мишка!

Поздравляю! – Саша накинулась на брата, давая возможность маме тихонько переварить эту информацию.

– Да, сестренка, и спасибо тебе за бобра, – подмигнул ей Миша.

– Какого еще бобра? – не понял папа.

Но Саша с Мишей лишь весело отмахнулись – они-то поняли друг друга.

А потом Миша убежал к невесте: им надо было закончить приготовления к дальней поездке. А мама еще долго сидела с папой на кухне. Она привыкала к этой новой жизни, которая теперь не подчинялась ей, не зависела от старых тайн, а неслась себе вперед свободная, сильная, стремительная…

Саша же сразу закрылась в своей комнате и еще долго-долго болтала по телефону с Димкой, взахлеб рассказывая ему все последние новости. А потом они сговаривались о будущих встречах. И теперь уже Саша хотела приехать на выходные в Истру. Провести время с бабушкой, которая частенько теперь оставалась одна и была очень рада, что внучка не забывает ее.

– Ма, па! – кричала она родителям. – Я на выходные к бабушке хочу. Вы со мной?

– Я отвезу тебя в пятницу после школы, – кричал в ответ папа. – Но у нас с мамой тут некоторые дела образовались…

А Саша уже не слушала, она обещала Димке, что будет с ним рядом совсем скоро!..

Возвращаясь от бабушки после выходных, Саша вспоминала Димку, его первое признание в любви и чувствовала, как внутренняя пустота отступает. Как тепло берет верх над холодом. Кажется, она тоже начинала влюбляться… но пока не спешила называть это чувство. Будто прислушивалась, присматривалась к нему.

За последние дни Саша заметила одну странную штуку. Она приехала в Истру, к бабушке, и снова видела перед собой того же близкого и родного человека. Бабушка, которая за эти каникулы перестала быть Мишиной мамой, а затем отпустила внука в столицу, ждала Сашу с неизменными блинами, нежной заботой и любовью. Казалось, все случившееся не изменило ее вовсе. Зато Саша чувствовала, как эти несколько недель полностью перетряхнули ее саму. При этом что-то будто бы выскочило и потерялось, но освободившееся место вскоре начало заполняться чем-то новым, еще неизведанным. Сейчас, как никогда, Саша ощущала, как каждый миг этой жизни, что отмеряли ее индийские часы, меняет ее. Видимо, то же происходило и с Димкой, и с Никитой, и даже с Мишей, который чуть дольше остальных задержался в детстве. Димка, который очень долго скапливал внутри себя чувства, эмоции, впечатления, теперь начал пользоваться ими, воплощать в жизнь. А Никита наоборот затаился, его ждала внутренняя работа. Миша же стал почти неузнаваем – он будто бы в одночасье возмужал, почувствовал себя мужчиной. Вот и Людка на глазах становилась другой, будто появилась в ней какая-то серьезность, а быть может, просто понимание – для чего ей нужны отношения с Максимом. И почему мама так сильно переживает за нее.

Но чем старше становились люди, тем меньше их меняли обстоятельства. Внутренний стержень укреплялся и стойко выдерживал любые напасти. И Саша не знала, радоваться этому или сожалеть. Она уже чувствовала, как потихоньку начинает костенеть, пока это лишь помогало – уходили детские страхи, в поступках стало больше смелости, в мыслях – порядка. Вот только так ли это здорово – быть сильной и непоколебимой?..

Московская квартира встречала Сашу горячими батареями, работающим телевизором и необыкновенно ровным ламинатом. После дощатых полов в бабушкином доме все здесь было каким-то глянцевым. И запахи дома стояли совсем другие. Какие-то загадочные, странные. Будто бы пахло клеем, бумагой и еще чем-то новым, непонятным.

– Ма, чем это воняет? – крикнула Саша.

– Это аромат перемен! – Мама почему-то вышла не из родительской комнаты, а из Сашиной, плотно прикрыв за собой дверь.

На маме была старая отцовская рубаха с закатанными по локоть рукавами и потертые джинсы. Похоже, все выходные она и правда была очень занята.

– Что вы затеяли? – Саша быстро раздевалась.

– Сейчас сама все увидишь, – сказал папа.

– После улицы мыть руки! – по привычке скомандовала мама, а потом почему-то добавила: – Хотя можешь и не мыть…

Саша застыла перед дверью в свою комнату, совершенно не представляя, что за сюрприз ждет ее там. Она осторожно надавила ладонью, и дверь подалась вперед. Саша заглянула внутрь. И то, что она увидела, ошеломило ее. Саша сделала шаг, другой и застыла посреди белоснежного простора. Вокруг не было ничего, кроме голых стен! Ни старой мебели, ни детских занавесок. Обоев тоже не было – ничего не осталось от прошлой жизни. И, кажется, Саше даже не было этого жаль. Она будто стояла посреди чистого листа и могла сделать с ним что угодно – все в ее руках!

– И как же теперь быть? – Саша все еще не могла прийти в себя.

– Будешь спать пока на кухне, на раскладушке, – ответила мама. – А завтра поедем выбирать новые обои, занавески… все, что хочешь! Согласна?

И Саша кинулась маме на шею.

– Все, все, все, что захочу? – спрашивала она. – На свой вкус?

– Ну конечно, – смеялась мама.

До поздней ночи Саша сидела посреди пустой комнаты, представляя, как завтра же после школы они с мамой отправятся по магазинам. И она сможет заново, постепенно выстроить свой новый взрослый мир. И он будет только таким, как захочет Саша. Все здесь переменится, вслед за своей хозяйкой. Только лишь зима будет сыпать за окном пушистым снегом, заметать дворы, укрывать землю до новой весны. Чтобы потом раствориться, зазвенеть капелью, унестись из города звонкими ручьями… А потом вернуться снова.

Уже через год старушка зима заглянет вновь в это окно. Седая, морозная – она не изменится. Но что увидит вьюга, стучась в Сашино окно… кто знает?..