Выйти из пепла
Шрифт:
Источник Силы с момента взрыва, подобно приливам и отливам морей, зависит от фаз небесных тел – лун. В конце последней фазы происходил Сдвиг, наносивший людям не меньший урон, чем извержение вулкана. На пятый или шестой Сдвиг являлись из другого мира эфоры. Они стабилизировали магический фон и взяли под контроль выбросы энергии. Люди, наконец, вздохнули свободно, потому что были защищены могучими стражами от пугающей Силы.
И вот Грэм смотрел на сияющий мирным светом «тюльпан», дарующий жизненную и магическую энергию, без которой Мир уже не мыслим. И этот же «цветок» может обратить весь белый свет в небытие всего через какой-то год. Здесь
Парень вздохнул и очнулся от мыслей, он уже подходил к теплицам. Заглянув внутрь, Грэм подумал, что он оказался в джунглях. С верхних ярусов свешивались лиановидные растения с разноцветными листьями и цветами, за которыми не видно ни одной стены или полки. На полу в больших кадках стояли кусты и маленькие деревца. Некоторые с нормальной зеленой кроной, а другие – с черной, фиолетовой и лиловой. Основное пространство теплицы занимали стеллажи с двумя-тремя ярусами, уставленными кадками с разнообразными растениями. В воздухе смешались запахи теплой почвы, меда и цветов. Слышалось щебетание птиц, устроившихся в теплице, жужжание жучков и будто бы неуместные приглушенные голоса работников.
Грэм зашел внутрь и огляделся. Через два ряда горшков он увидел пышную гриву темных волос, небрежно собранных в хвост. Рабочий халат, кое-где испачканный землей, желтой пыльцой, красной подкормкой, и суровое выражение лица Камиллы свидетельствовали о долгих часах работы в теплице. Но девушка выглядела очень увлеченной и, казалось, не замечала ни утекающего времени, ни происходящего вокруг. Для нее существовали только растения.
Сейчас она ухаживала за длинной исклинокой, убирала засохшие листья и протирала живые каким-то раствором. Из-за невысокого роста Камилле приходилось смешно подпрыгивать, чтобы дотянуться до верхних веток раскидистого растения.
Грэм наблюдал за ней с легкой улыбкой, оставаясь в начале теплицы, чтобы не мешать девушке работать. Парню нравилось смотреть, как она ухаживает за растениями, как хмурит бровки, когда видит на листике гусеницу, как шевелит пухлыми губами, чуть слышно разговаривая с каким-нибудь социальным кактусом. Камилла всегда поднимала настроение Грэму, каким бы подавленным оно ни было, ему нравилось, как она ехидно прищуривается, озорно улыбается и заразительно смеется, иногда над своими же шутками.
Камилла наконец закончила с исклинокой, сделала пометки в блокноте и подняла голову. Девушка улыбнулась Грэму и приветливо помахала рукой, приглашая подойти. Он протиснулся между рядов, стараясь не опрокинуть какой-нибудь горшок.
– Стой там! – остановила его Камилла в трех метрах от себя. – Она не любит чужих. Может испугаться.
Грэм остановился, глядя на исклиноку, которая шелестела длинными колючими по краям листьями.
– Испугаться? – недоверчиво переспросил Грэм. –
– Ха-ха! Очень смешно, – улыбнувшись, проворчала девушка. – Она станет защищаться. Видишь колючки по краям листьев? Они ядовитые. Яд взрослого растения парализует человека на несколько суток. Эта пока еще малышка, но яда хватит, чтобы у тебя отнялась, например, рука.
Грэм посмотрел на почти двухметровую «малышку» и сделал шаг назад.
– Извиняться хоть перед ней не надо? – пробурчал он, наученный горьким опытом.
– Перед ней – нет. А вот если ты отдавишь своей лапой ветку пилее, то перед ней придется, – серьезно сказала Камилла, а ее гость отскочил от ползучего кустарника. Грэм отошел в угол, где было побольше места и, казалось, безопасно.
– И как ты работаешь с этими монстрами?
– То же самое могу спросить и тебя, о, грозный укротитель ворков! – звонко засмеялась Камилла и тут же замолчала, вспомнив, что где-то рядом ползал с линейкой начальник. В прошлый раз Грэм рассказывал ей, как он с отрядом поймал одного форка, опустив кровавые подробности.
– Форков, – поправил Грэм и вытащил из Камиллиной прически тонкую веточку. – Теперь так модно?
Девушка снова прыснула.
– Кстати, рада тебя видеть! Ты давно не заглядывал, уже пара дюжин дней прошла с твоего последнего визита. На заданиях был?
– Ага. В последнее время все чаще открываются разломы. Иногда твари успевают вылезти до того, как это заметят дозорные. Приходится их ловить, а это не так просто.
– Конечно, обученные ведь…
Грэм вопросительно глянул на Камиллу, а потом понял.
– Да не дозорных ловить, а чудищ! – улыбнулся он, глядя на смеющуюся девушку, которая через мгновение стала серьезной.
– Да, я слышала об этом. Для нас тоже работы прибавляется. Нужно больше сырья для лекарственных настоек, основ амулетов, талисманов и многого другого, – она вздохнула, задумчиво опустив глаза. – Мне кажется, все это не просто так. Наверняка инимы причастны к тому, что происходит. Я имею в виду разломы, монстров. Я слышала, нежить тоже разгулялась в последнее время?
– И с нежитью приходится возиться, – кивнул Грэм и поднял глаза на Камиллу. – Может, как-нибудь прогуляемся вечером? Ну, когда это все закончится.
– А это закончится? – угрюмо усмехнулась Камилла. – Ох, Грэм! Наступает тяжелое время, сам же видишь. А пока мы являемся эфорами, личного времени для нас не существует. Общая Миссия первостепенна в отличие от желаний индивидуальных особ. Те, кому что-то не нравится, уходят, ты же знаешь.
Было похоже, что Камиллу задело совсем не то, о чем говорил Грэм. Предложения о прогулке она явно не услышала. Мысль о неспокойных временах и долге эфоров не давала ей покоя. А тут он ненамеренно дал повод для выплеска ее эмоций.
– Я ничего не имею против наших порядков, – Грэм уже винил себя за то, что сказал не подумав. – Я только имел в виду, что рано или поздно мы дадим отпор инимам и разберемся со всем остальным. Обычно после этого наступает затишье и работы становится меньше.
– Да, наверное, – полминуты Камилла смотрела куда-то в сторону, потом очнулась от мыслей и слегка улыбнулась Грэму, посмотрев в глаза. – Да, я буду рада прогуляться с тобой, когда появится такая возможность.
Парень улыбнулся в ответ, на сердце полегчало. Он перевел разговор на менее провокационную тему. Еще некоторое время они стояли в углу теплицы, обмениваясь шутками и улыбками.