Выйти замуж за злодея
Шрифт:
— Вашей… так сказать… внешней целостности... — Он сделал странный жест руками, словно очерчивая невидимый человеческий контур.
— Молодой человек, вы меня пугаете! Вы что, маньяк?
— Я охранник господина Гарда. У меня прик...
— Вот! — ткнула я в него пальцем с накрашенным алым цветом ноготком. — Все маньяки так говорят. Они сами никого похищать не хотят, им всегда приказывает внутренний голос. Так что езжайте-ка со своим внутренним голосом к господину Гарду и передайте, что девушка самостоятельно добралась до дома в абсолютной
До тихой улочки, где мы с Рутой снимали маленькую квартирку, надо было шкандыбалить три квартала в гору, но я лучше на карачках доползу, чем усядусь в карету незнакомого мужчины. Даже если он Соверен Гард, что тоже весьма сомнительно.
— Удачного вечера, — кивнула я.
Он настолько изумился из-за тирады, которую, видимо, пытался переварить и тщательно усвоить, что отодвинулся с дороги:
— И вам, госпожа Астор.
Я удалилась отточенной легкой походкой манекенщицы. Главное, спрятаться за угол, а оттуда уже можно плестись к мостовой, чтобы, едва-едва передвигая ноги, поймать кеб.
Когда я переступила через порог квартирки, то почувствовала, что комнаты окутывает густой цветочный аромат, словно Рута разбила флакон своего любимого благовония. Не успела я стянуть уличные туфли, как она выглянула из гостиной и быстро спросила:
— У тебя появился мужчина?
— К концу месяца обязательно заведу, — мрачно объявила я.
— Похоже, он решил завестись у тебя с сегодняшнего дня, — покачала Рут растрепанной головой.
— На кофе гадала? — полюбопытствовала я.
Подруга обладала светлым даром слышать растения и никогда в жизни не проявляла умения предсказывать будущее, разве что любила по вечерам гадать на кофейной гуще. Предсказания Рут тоже никогда, слава богу, не сбывались, а для того чтобы наврать с три короба, разглядывая изрезанное линиями дно чашки, вообще магический талант не требовался.
— А тут и гадать не надо, — пожала она плечами. — Сама посмотри.
Наша маленькая уютная гостиная с голубыми занавесками на окнах превратилась в поминальный зал! Служители покойницких тоже щедро украшали помещения цветами красного цвета. А наша комната пестрила алыми крупными розами. От их количества рябило в глазах, а запах, усиленный магией, вызывал желание дышать во влажный платочек, как при пожаре.
— Когда посыльные начали вносить эту оранжерею в дом, я даже растерялась, — поделилась Рута. — Роз не меньше ста дюжин.
— Как для покойницы, — заключила я. Народ на нашем родном острове Анадари страшно суеверен. Дарить людям четное количество цветов считалось дурной приметой, даже хуже чем ходить по дому в уличной обуви, а уж грязные ботинки в гостиной — подчистую лишали хозяев денег.
— Между прочим, розы из питомника на Эльбе. Страшно представить, в какие деньги обошлись.
Рута работала в цветочной лавке на площади Гард, а потому прекрасно разбиралась в стоимости
— Я попыталась прочесть карточку, но чуть без пальцев не осталась, — призналась подруга. — Если что, он темный. Только им приходит в голову поставить обжигающее заклятье на открытку.
Темных магов Рута не выносила с детства. Она никогда не рассказывала, из каких соображений светлая семья Шейрoс переехала в квартал темных, но миниатюрная цветочная фея, похожая на эльфа, моментально стала мишенью для насмешек. Сколько мной лично было разбито носов за то, что их хозяева посмели обидеть подругу, не пересчитать!
В тринадцать лет все поменялось. Руту по-прежнему пытались дразнить, но у меня резко выросла грудь и необходимость в драках отпала. Теперь стоило вкрадчиво улыбнуться, как хулиганы коллективно покрывались красными пятнами, заикались и поспешно сбегали с поля боя.
Самое паршивое, что к двадцати одному году ситуация перевернулась с ног на голову: безопаснее махать кулаками или еще лучше туфлей с острой шпилькой, чем улыбаться.
Маленький конверт с карточкой я брала с опаской: вдруг ударит магическим разрядом? Но бумага оказалась шелковистой на ощупь и от прикосновения в воздух вылетели золотистые искры. Автор послания обладал твердым почерком без закорючек и писал исключительно лаконично: «Вы были неотразимы».
Мужчина, приславший сто дюжин роз, не сомневался в том, что подпись не требуется. Он не ошибся. Перед мысленным взором немедленно всплыло надменное аристократическое лицо с красивым капризным ртом и самыми обычными светло-карими глазами. Соверен Гард — тридцатидвухлетний глава одной из семей-основателей. Почти уверена, что земля, на которой построен наш дом, принадлежит ему.
— Кто это? — подруга вытянулась в струнку, чтобы прочитать содержимое письма.
— Тот, кого я точно не собираюсь заводить, — фыркнула я и с чувством разорвала карточку, обиженно осыпавшую пол затухающими блестками.
К сумеркам стало ясно, что если в тесной квартирке расставлен целый воз свежесрезанных цветов, то мигрень обеспечена всем жителям дома. К сожалению, Рут с помощью магии умела усиливать ароматы, а не разгонять. Мы несколько раз проветривали комнаты, но даже ужин имел вкус роз, хотя, казалось бы, овощное рагу со сладким перцем ничем иным, кроме перца, пахнуть просто не может.
— Сил моих больше нет! — не выдержала я и, отложив вилку, потерла ноющие виски. — Надо что-то с этим поминальным залом сделать.
— Сварим джем из розовых лепестков? — деловито предложила Рут.
— Честно говоря, я знаю только одного человека, способного есть джем из розовых лепестков.
— Кого?
— Тебя! — огрызнулась я. — А ты даже не нимфа и любишь мясо.
— Зато я цветочная фея! У меня рука не поднимется выкинуть розы. Их можно засушить, а потом разложить по мешочкам и спрятать от моли.
— Мы распугаем во всем доме даже тараканов. Проще продать цветы по злотому за дюжину.