Выжить с Рейн
Шрифт:
— Может быть, я просто привыкаю прикасаться к тебе, — ответил я.
— Думаешь, я смогла бы приручить тебя?
Интересный выбор слов.
— Не совсем то, что я имел в виду, — сказал я, не совсем уверенный, что именно было у меня на уме. — Или, возможно, я чувствую себя виноватым и массирую синяк, чтобы он быстрее прошел. Я бы приложил лед, но у меня его нет.
Она немного отклонилась назад, но недостаточно далеко, чтобы моя рука не дотянулась до нее. Ее взгляд был прикован к моему, когда мой большой палец нашел свой путь к ее губам и провел по ним. Я видел страх и волнение
— Или, возможно, я решил адаптироваться прикасаться к тебе, — сказал я ей на ушко. Я почувствовал, как она вздрогнула. — Возможно, я решил, что мне нравится это.
Я провел носом по ее челюсти к ее подбородку. Я почувствовал, как он втянула в себя воздух, задержала его внутри и затем медленно выдохнула. Я наклонил голову и приблизил свои губы к ее, а затем поднял взгляд к ее глазам.
— Что ты делаешь? — спросила она.
Я наклонился ниже, не отводя от нее взгляда.
— Я собираюсь поцеловать тебя.
— Зачем? — голос Рейн стал хриплым и напряженным.
— Хочу, чтобы ты привыкла к моим губам на своих, — ответил ей, преодолевая оставшееся расстояние.
Я не мог поверить, насколько мягкие были ее губы, даже мягче, чем кожа за ее ушком. Может быть, это потому, что мои губы были по-прежнему сухими от отсутствия жидкости в моем теле, или, возможно, это потому, что они просто были такими сами по себе. Я не знал, и мне было плевать. Они очень приятно ощущались, и она определено ответила, поэтому я не смог остановить себя, наклонил голову в другую сторону и поцеловал ее еще с другого угла. И еще.
Я отстранился и мгновение смотрел на нее, пытаясь успокоить дыхание и понять ее реакцию. Глаза Рейн были широко раскрыты и светились, я чувствовал, как ее сердцебиение ускорилось под моими пальцами на ее шее. Я вновь прижался к ее губам, намереваясь быть нежным, но когда мой язык прикоснулся к ее губам, и она приоткрыла рот, я потерял свое здравомыслие.
Я схватился руками за ее голову и погрузил язык в ее рот. Придвинулся ближе и толкнул ее тело назад, пока она не легла на спину подо мной. Когда ее спина соприкоснулась с дном шлюпки, я опустил одну руку к ее боку, поглаживая материал ее купальника, пока не добрался до обнаженной кожи ее бедра.
Это было безумно глупо, знаю. Когда пытаешься сохранить энергию и воду, последняя вещь, которую хочешь сделать, так это потратить ее в какой-либо бурной деятельности. Мой член пытался разорвать шорты, определенно желая жесткости и определенно заинтересованный только в восполнении потерянной жидкости, которая была необходима для смазки.
Я прижал свои бедра к ее, создавая прекрасные, приятные трения между ее ног, потом схватил ее коленку и закинул на свое бедро. Мой рот продолжал поглощать ее, а моя вторая рука двинулась от ее плеча к талии и поднялась по животу к груди. Я смог полностью взять ее грудь в ладонь и почувствовал, как улыбаюсь у ее губ, проводя большим пальцем по ее соску, думая о том, как бы взять его в рот.
В конце концов, сохранить энергию было
5 глава
Рыба
Даже в жаре и тесноте ее кожа фантастически ощущалась под моими руками. Я пытался прикоснуться к ней везде, только моих рук было недостаточно, поэтому я отстранился от ее губ и проложил поцелуями дорожку от челюсти вниз к шее. Вся сдерживаемая энергия, которая копилась во мне, вытекала из моих рук и губ, собираясь везде, где я только мог дотронуться до Рейн.
— Даниель?
Я хмыкнул возле ее шеи и продолжил целовать. Может быть, когда-нибудь я услышу, как женщина снова произносит мое настоящее имя.
— Даниель, остановись.
Мой большой палец задел ее сосок еще раз, пока произнесенные ею слова кружили в моей голове, пытаясь сформироваться во что-то вразумительное. Возможно, из-за того, что вся кровь прилила к члену, я потерял способность мыслить. Мои губы зависли над кожей ее шеи, а руки прекратили движение.
— Почему?
Я остановился, что было неимоверно трудно, и тяжело задышал напротив нее. Все мои мышцы напряглись от желания и молили продолжать тереться о ее тело, чтобы снять напряжение. Я ждал, что она скажет что-то вроде «Позволь мне снять с себя одежду» или «Я хочу быть сверху». Эти слова было бы приятно услышать.
— Пожалуйста, просто остановись!
Озадаченный, я отстранился и посмотрел ей в глаза. Страх и волнение, которые я видел до этого, ушли, оставив только ужас. Дерьмо, она выглядела скорее так, словно вот-вот расплачется.
До меня дошло, что я был полным чертовым придурком, поступая с ней таким образом. Она не была какой-то шлюхой, которую я подцепил в баре и предложил пачку денег, чтобы она успокоила меня и удовлетворила мою потребность кончить куда-то еще, кроме как в собственную руку. Рейн вытерпела, когда я вел себя с ней как мудак, обзывал последними словами, черт, даже ударил ее. И я еще мог подумать, что она действительно хочет, чтобы я поимел ее.
Вот задница!
Я оттолкнулся от нее и перевернулся на спину, положив руку на лоб, пытаясь взять под контроль учащенное дыхание. Мой член был не рад перемене положения и отозвался тянущей болью.
— Бл*дь, — пробормотал я.
Наступил момент, когда социально-адаптированные люди извинились бы за действия подобного рода, но я не извинился, потому что не делаю этого. Извинения бесполезны, поэтому я никогда не произносил их. Они ничего бы не изменили, так что я просто лежал с закрытыми глазами, желая, чтобы мой член успокоился и перестал быть таким чертовски надоедающим.
— Прости, — сказала она, что заставило меня рассмеяться.
— За что ты извиняешься? — фыркнул я.
Она не ответила, а я не стал переспрашивать. Вместо этого, я сосредоточился, не думая ни о чем, помимо ее тела или того, как ее рот чувствовался на моем, или какая на вкус ее кожа, или как мой член пытается прорваться сквозь шорты.
После десяти минут, проведенных таким образом, я сел и посмотрел на нее. Она просто лежала и не смотрела в мою сторону, в то время как тихие слезы катились по ее щекам.