Выжить в мире, не имея оружия
Шрифт:
– Эй! – позвал путник.
Отдыхающий вскочил, схватив гарпун, готовился пустить его в путника, но опустил, увидев, что тот безобиден. Путник подошёл ближе.
– Извините, – обратился он по английски, косясь на гарпун, – у вас не найдется немного воды? И еды, если есть.
– Нет, – ответил парень по-итальянскии отвернулся от путника.
– Что, простите? – переспросил путник не спуская глаз от собеседника, – что вы сказали? Я Вас не понимаю.
Собеседник молчал, идя дальше, ища что-то
Путник продолжил:
– Если , Вы знаете английский, прошу, ответьте.
Гарпунщик, повернулся, тяжелым взглядом изучил вновь. Увидел полные мольбы глаза. Не наглые. Тяжело вздохнул, повернулся, пошёл обратно к машине.
– Не далеко от сюда деревня. Там и еда, и вода, – ответил гарпунщик на английском, с акцентом.
– Я оттуда. Меня не пустили. Прогнали. – путник скорчил щенячью мину, – прошу, мне немного воды. Еды не надо. Только воды.
Гарпунщик плотно сжал губы раздумывая делиться или нет.
Врожденное гостиприимство и доброжелательность, взяли вверх.
– Окей, – гарпунщик подошёл к багажнику и достал бутыль с мутной водой. Путник увидев, что с ним готовы поделиться, возрадовался и стал благодарить своего спасителя на всех языках которые он знал.
– Спасибо! Огромное , спасибо! Вы спасли меня!
Путник снял флягу с пояса, открыл и протянул двумя руками спасителю. Сам спаситель переливал воду очень аккуратно, стараясь не проить ни капли дефицитной пресной воды. Закончив переливать, гарпунщик закрыл тару и убрал в салон авто. Немного постояв и подумав, он достал свёрток с едой и протянул путнику. Он ощущал вину: из-за проступка одного воришки, страдал невинный путник.
Глаза путника расширились от удивления.
– Что?
– Еда.
– Нет – нет! Я не это имел ввиду! Мне достаочно воды!– путник стал отказываться, – мне достаточно воды. Без еды я как-нибудь справлюсь. Урчащий живот не согласился со словами своего хозяина. Гарпунщик косо посмотрел на путника и вложил еду в руки голодающего.
– Это мои извинения, за неудобства, что принесли мои односельчане. У нас был вор. И мы боимся, что снова это повториться. Вы не должны страдать о проступков дургого.
Путник нахмурился. Он не хотел принимать еду, но гарпунщик был настойчив. Вежливая перепалка закончилась тем, что путник принял еду.
– Спасибо, – путник принял сверток, потупив взгляд. – я буду рад разделить еду с Вами.
Гарпунщик, долго не отпирался и пригласил путника откушать в тени машины.
Они сидели вдвоем в тени машины и ели в тишине, думая каждый о своем.
– Ты не местный. это видно, – нарушил тишину гарпунщик.
– С севера.
– Русский?
– Да, – путник опустил вгзгляд.
– Что привело на юг?
Взгляд путника потускнел.
– Моя мама с юга, – немного помолчав, он добавил, – Ее последняя воля: быть похороненной на родном береге. Гарпунщик почти проглотил язык. Ему стало неудобно и больше он не задавал вопросов.
Когда трапеза была окончена, гарпунщик дал напиться перед уходом путнику и пригласил в гости, если снова будет в этих местах. Путник обезоруживающе улыбнулся собеседнику.
Прощались они как старые друзья: рукопожатие переросло в дружиские объятия и похолопывания по спине. Распрощавшись путник пошёл дальше, а гарпунщик пошёл дальше проверять барханы на наличие чего-то или кого-то.
***
Сын, он же гарпунщик, он же молодожен вернулся домой спустя пару дней беслотных поисков. Но отцу было всё равно, ему было главное, что сын вернулся, так как вновь надвигалась песчаная буря.
Укрывшись в погребе дома, сыну рассказали как прошла нееля, свежие новости, а он в свою очередь рассказал как проходили поиски, и пожурил отца за то, что не приняли страждущего путника.
– Что?!
– переспросила мать семейства, – юноша в всетлой панаме ? Нет, сынок, таких гостей у нас не было.
– А может его, кто-то другой видел? – настаивал на своем сын.
– Нет, – покачал головой отец, – если бы кто-то его и видел, мы бы сразу узнали об этом.
– Но… – сын не верил своим родителям. – да! Точно! Вы не могли его видеть!
– Что?
– Почему?
– Он сказал, что его не пустили из-за вора, что был ранее. – он был уверен, что это могло произойти на самом деле, так как это очен похоже на его соотечественников.
– Что? – отец не понимал что за бред несёт его сын.
– Мы никого не пускали, – ответила мать, – потому что никто больше к нам в деревню не приходил.
Сын впал в оцепенение. “Как? Как такое может быть? Мои родители не могут врать! Но и тот путник был искренен! Скорбь была настоящей!”
Мысли сына находились в хаосе. Он встал и шатаясь направился на другую половину погреба. Его жена увидела, подошла к нему, села рядом и взяла его за руку. Он смотрел в стену пытаясь разобраться кто врёт, она наблюдала за мужем, думая как ему помочь, успокоить.
– Отец и мама не врут. За последнюю неделю у нас никто не останавливался.
Беспокойный взгляд супруга сменился на гневный, а затем стал безмятежным. Он нежно посмотрел на жену и отправил обратно в угол к родителям. Она хотела было настоять, чтобы остаться рядом, но его взгляд не оставлял никаких возражений.Девушка отсела от супруга. Он закрыл лицо, чтобы никто не увидел, как ему казалось, позора который был начертанием его лице.
На следующий день, когда деревня откапывалась от очередной песчаной бури, к юноше подошли двое. Он их не заметил. Мужчинам пришлось обратить на себя внимание.