Выжить. Остаться собой
Шрифт:
Огляделась. Кабинет явно рабочий. Об этом свидетельствует и массивный стол, занимающий едва ли не половину пространства, и куча бумаг повсюду. Сам эфет, когда мы вошли что-то торопливо писал. Ненадолго оторвался от бумаг, поднял голову, сделал знак Трису заходить и снова углубился в прерванное занятие. Сесть мне не предложили, так и стояла посреди кабинета, словно провинившаяся школьница. Однако возмущаться или привлекать внимание что-то не тянуло. Мужчина передо мной, хоть и был занят и совершенно не обращал на меня внимания, все же умудрялся подавлять. Одним своим присутствием, одним своим видом. Даже не
Несколько минут ожидания прошли, и эфет отложил бумаги в сторону, поднимаясь из-за стола. Массивная фигура мужчины, поначалу, пока он сидел, показавшаяся мне грузной, на самом деле оказалась просто крупной. Широкие плечи, широкая грудная клетка, массивные черты лица – все это, когда мужчина встал и выпрямился, еще и вкупе с его ростом заставляло меня чувствовать себя букашкой поблизости с ним. Даже Трис, бывший выше меня на голову казался рядом с эфетом мелковатым. Сглотнула, оборачиваясь на стража за спиной. По его лицу сложно было хоть что-то прочитать, казалось, он и вовсе не смотрит в мою сторону, разглядывая что-то на стене сбоку от себя.
– Итак, - прошелся по мне очередным взглядом эфет. – Нарушение охранных грамот, насколько мне сообщили, - сложив руки перед собой озвучил он. – Вам есть что сказать в свое оправдание?
– Есть, - робко подняла на него глаза. – Я не знала, что нарушаю закон.
– Как это? – мужчина выглядел искренне удивленным. – Не знали, что вылов морских гадов осуществляется только с разрешение управителя земель? Или не знали, что все звери в лесах Ирании принадлежат достопочтенному Альшару Парису хали Тьяру, нашему правителю? И незаконный их промысел, без разрешения местных властей карается и довольно строго?
– Не знала, - упрямо мотнула головой. – Я вообще ничего не знаю о местных законах и обычаях, - решила добавить, видя недоверчивый взгляд эфета.
– И как же так вышло, что уроженка Ирании не осведомлена о законах и обычаях своей Родины? – сложил руки на груди мужчина. – Вот тут у меня сказано, - эфет дотянулся и взял со стола голубоватый листок, - что вы родственница достопочтенного торговца, уважаемого Рамхана Арахара хали Ораш. Кем, кстати, вы ему приходитесь? – оторвавшись от бумаги, словно промежду прочим поинтересовался он.
– Другом, - буркнула, недовольная тем, куда зашел разговор. Вот только подставить хали Ораша и не хватало для полного счастья. Интересно, что ему будет, узнай эфет об обмане с документами? Ведь хали Ораш намеренно ввел в заблуждение служащих местной администрации, сообщив им недостоверные сведения. Оформил на меня подложные документы, переписал дом. А степень предполагаемого родства мы так и не обговорили.
– Поясните, - спокойно попросил эфет. – Судя по тому, что здесь сказано, - тряхнул бумагой, - вы с хали Орашем близкие кровники. Кто он вам? Брат? – и сам же недоверчиво махнул головой. – Отец?
– Эфет Даорсах, простите меня за отказ отвечать на ваши вопросы, но говорить о хали Ораше без его присутствия я категорически отказываюсь!
– Вот как? – вздернул бровь эфет. – Судя по вашему говору, манере держаться вы провели с бравинами не так много времени, - перевел он тему.
– Сколько вы пробыли в Острожье, иттани Ораш?
–
– Несколько десятков восходов… - нахмурился эфет. За спиной впервые услышала тихий выдох. Про Триса я и не забывала, но все это время он вел себя совершенно бесшумно, это первый раз, когда страж дал понять, что все еще в комнате. – Вы странно выражаетесь, - добавил эфет, откладывая бумагу обратно на стол. – Каждые десять восходов можно назвать декадой, а каждые десять декад периодом. Какой же период вы провели в Верхнем пределе, иттани Ораш?
– Несколько декад. Но это только тот период, что я помню.
Признаться, я не считала дни. Бывали моменты, когда и вовсе не до того было, поэтому ответить точнее не могла бы при всем желании.
– И что это значит? Чего же вы не помните? – эфет нахмурился еще сильнее.
– Несколько декад назад, эфет Даорсах, я пришла в себя в лагере, что носит название Жахжена. Участь моя была незавидна, - опустила глаза, вспоминая те первые дни. – По обрывкам разговоров я смогла понять, что сопротивлялась с момента попадания в лагерь, не подчинялась, пыталась убежать. Аравий, управляющий, перестарался, выкачивая из меня циниш, вследствие чего я едва не отправилась к Великой Матери. Меня выходила одна девушка, хотя никто уже не верил, что я очнусь. Однако это произошло. Очнувшись, я не помнила ничего ни о себе, ни о месте, где нахожусь. Ни даже о месте, где родилась или же о своих родных. Моя жизнь словно началась заново, эфет Даорсах.
– Трис? – бросил взгляд на стража эфет.
– Не лжет, - коротко ответил тот. Обернулась, удивленная.
– Вы знаете, когда человек лжет? – не удержалась от вопроса.
– Могу распознать явную ложь, - кивнул страж. – Ваш рассказ хоть и звучит невероятно, все же, скорее всего, правдив, иттани Ораш.
– Мне незачем лгать, - пробормотала, задетая его словами.
– И как же вам удалось выбраться из Жахжены? – вернул внимание к себе эфет. – Если вы попали туда против воли, значит, ваша свобода была ограничена. Или все же нет?
– Частично. Из Жахжены не так-то просто сбежать. Мне повезло, что я встретила Орхиса. Это он меня спас.
– А Орхис это ваш шэрх, верно?
– Да.
– И как же вы заставили его вас слушаться и выполнять приказы?
– Просьбы, - поправила мягко. – Орхис – мой друг. Я освободила его, он помог выбраться из Жахжены мне.
– Удивительно, - прицокнул эфет. – А вы с любым шэрхом можете… подружиться, иттани Ораш? Или только с одним конкретным?
– Не знаю, - честно призналась в ответ. – Мне не доводилось еще близко контактировать с другими шэрхами, поэтому мне сложно ответить на ваш вопрос.
– А если бы у вас появилась такая возможность? Рискнули бы?
– Наверное, - замялась. – Не уверена, но попробовать можно, почему нет?
– И где же ваш шэрх сейчас? – сменил тему эфет. – Мне доложили, что вы отказались отдавать его в труху, где за животным был бы присмотр и уход.
– Знаю я ваш уход, - буркнула, отворачиваясь. – Клюв завяжут, кормить-поить станут раз в несколько дней, никакой свободы. Орхис неопасен! Он подождет, пока я освобожусь и не станет в это время никому вредить, уверяю вас!