Выживает сильнейший
Шрифт:
– Пессимизм душе вреден, – заметил я.
– Я давно уже продал свою душу.
– Кому это?
– Сучке-богине по имени Удача. И она тут же свалила из города, не заплатив. – Майло тряхнул головой и рассмеялся.
Остановившись на красный сигнал светофора, Майло прикоснулся к правому уху. – Ее собственный маленький мирок. Бедная девочка, – и через минуту добавил: – Она никогда не слышала Зла.
В эту ночь я долго не мог заснуть и беспокойно ворочался в постели. В конце концов Робин не выдержала и спросила, что со мной.
– Слишком
Глава 9
Наблюдатель
Район оказался хуже, чем он его помнил.
Приятные особнячки на улице, где жил друг. Довольно большие, по его представлениям, в приличном состоянии – насколько можно было судить в темноте. Но чтобы добраться сюда, ему пришлось проехать по улочкам, где по обеим сторонам тянулись бесконечные магазинчики, в которых торговали спиртным, бары, ломбарды и прочие подобные заведения. В этот час все они были закрыты, и вдоль их стен расхаживали лишь едва одетые девушки да парни, то и дело взбодрявшие себя глотком из горлышка бутылки.
Звуки ночи: музыка, урчание автомобильных двигателей, смех здесь и там, временами веселый. Люди, собирающиеся группками на углах, либо прячущиеся в тени. В основном – темнокожие. Изнывающие от безделья.
Он был рад, что маленькая «тойота» не привлекала ненужного внимания. Но всегда находился какой-нибудь зевака, поворачивавший в его сторону голову. Провожавший взглядом, засунув руки в карманы.
Все в этом мире было ему хорошо известно. Он знал его игры, знал правила.
Друг предупредил о возможных неожиданностях, поэтому пистолет уже перекочевал из ящичка под сиденьем за ремень брюк, по левую сторону, откуда его моментально могла бы выхватить толчковая рука.
Толчковая рука... Удачно сказано.
Ну что ж, вот он и на месте, готовый к разного рода сюрпризам, но вся суть в том-то и заключается, чтобы ничему не удивляться.
Мысли внезапно утонули в грохоте музыки, выплеснувшейся из пронесшейся мимо машины – вместительного «седана» с такой низкой посадкой, что задний бампер едва не скреб асфальт. Пассажиры – бритоголовые юнцы. Низкий, тяжелый рипм. Мелодия отсутствует – только слова под глухой рокот барабана.
Уродливая, агрессивно-напыщенная болтовня – поэзия.
Чей-то вопль заставил его бросить взгляд в зеркальце. Нарастающий звук сирены. Опасность.
Он притормозил у бровки, пропуская машину «скорой». Покорный эффекту Доплера, вой возвысился до предела и медленно смолк где-то далеко впереди.
Айрит тоже ушла в мир безмолвия.
Ощущает ли она сейчас в своей крошечной вселенной биение собственного сердца?
Он размышлял о ней весь день, вновь и вновь просматривая в воображении каждый кадр запомнившейся сцены. Лишь на пути к дому друга он заставил себя переключиться, сосредоточиться на реальности.
Но это оказалось делом нелегким. Город... район... столько перемен...
Будь готов к неожиданностям.
Он свернул в мрачную боковую улочку, затем в другую, третью и неожиданно для себя пересек какую-то черту: вокруг в полной тишине, освещенные призрачным светом, стояли огромные, похожие на чиновников-бюрократов дома.
Тот, в котором жил друг, ничуть не изменился, за исключением межой детали – прибитой к стене таблички с одним словом: «Продано».
Спасибо за предупреждение, друг.
Сюрприз!
Он остановил «тойоту» позади темного микроавтобуса, положив ладонь на рукоятку пистолета, выбрался из машины, выключил сигнализацию и по обсаженной цветами дорожке направился к входной двери. Позвонил. На раздавшееся изнутри громкое «кто?» прошептал свое имя.
За распахнутой дверью увидел знакомое лицо с широкой улыбкой.
– Эй"
Последовало краткое объятие. На стареньком красного дерева столике слева от входа лежал большой, из прочной бумаги, конверт.
– Вот он, ждет тебя.
– Спасибо. Я тебе очень признателен.
– О чем ты. Зайдешь? Есть время на чашку кофе?
– Само собой. И за это тоже спасибо.
Друг рассмеялся, и они вместе прошли в просторную кухню.
Туго набитый конверт приятно тяжелил руку.
Парень изрядно рисковал. Но когда, интересно, стоящее дело давалось кому-нибудь легко? Он уселся, наблюдая за тем, как друг разливает кофе.
– Добрался без проблем?
– Без.
– Отлично. Я говорил тебе, что здесь уже не то.
– Все в мире меняется.
– Да, но очень редко в лучшую сторону. Итак... ты опять в игре. Тогда нам есть о чем поболтать.
– Почему бы нет.
– Черный, так? – Рука с кофейником замерла в воздухе.
– Хорошая память.
– Не такая, как прежде. – Струйка кофе опять прервалась. – Но может, это и к лучшему.
Глава 10
– Это мешает мне работать, – сказала Хелена. – В реанимацию ввозят неудавшегося самоубийцу, и мне хочется закричать «идиот!» Я вижу, как хирург вскрывает огнестрельную рану, и начинаю представлять себе Нолана на столе прозектора... Он был таким здоровым парнем...
– Вы прочитали отчет?
– Говорила по телефону с кем-то из офиса коронера. Надеялась, они найдут что-нибудь – ну, рак или какую редкую болезнь. Тогда было бы понятнее. Но ничего, доктор Делавэр. Он мог бы еще жить и жить.
Она заплакала и вытащила из сумочки платок – я не успел даже протянуть ей салфетку.
– Самое худшее в том, доктор, что последние несколько недель я думала о нем столько, сколько никогда не вспоминала всю прежнюю жизнь.
Она пришла прямо из госпиталя, в белом халате медсестры, безукоризненно сидевшем на ее ладной фигуре, даже значок с именем не сняла.