Выживают сильнейшие

Александрова Кира

– Меня Ирина зовут, - процедила она, потирая запястья - там наверняка проступят синяки, хватка у Ришала железная.

– С этого дня тебя зовут Рина, и никак иначе. В казарме получишь одежду, - небрежно обронил директор, застегнув штаны.
– Свободна. Завтра утром первая тренировка, я посмотрю, что из тебя можно сделать.

Рине пришлось дефилировать, в чём мать родила, через весь двор, под восторженные свисты и сальные шуточки наёмников из мужской казармы. Вот тогда она первый раз поклялась, что убьёт Ришара.

Второй раз клятва прозвучала, когда её, уже одетую в серую

рубаху из некрашеного льна, шерстяную безрукавку и штаны из плотной ткани, похожей на джинсовую, насильно усадили на стул и обрезали шикарные волосы. Рина чуть не взвыла, когда на пол упали мягкие пряди, и по щекам потекли злые слёзы, но тот самый одноглазый мужик держал её крепко, пока местный цирюльник деловито освобождал голову от ненужной роскоши.

– Дура баба, тебе ж проще будет, - хмыкнул одноглазый.
– Ухватить не за что будет, а то твои патлы так и хочется намотать на кулак, да резко дёрнуть, - на лице этого мужлана появилась насмешливая ухмылка.

"Убью, убью, убьюууууу..." - мысленно выла она, пока цирюльник щёлкал ножницами, делая ей короткую, почти мужскую стрижку. В казарме в это время никого не было, все жительницы находились на занятиях, и свидетелей позора Рины - она не плакала очень, очень давно, - не имелось.

– Так, отлично, - одноглазый отпустил её, когда всё закончилось.
– Столовая - на первом этаже центрального корпуса, завтрак, обед и ужин по звону колокола. Если будешь хорошо себя вести, может, будут подкармливать и в другое время, - он подмигнул единственным глазом и снова раздвинул губы в ухмылке.
– Подъём в семь утра, в сутках тридцать часов, так что привыкай сразу, день у тебя будет длинный. Завтра и начнём. Бывай.

...А ночью к ней снова пришли, сначала наёмники из мужского корпуса в количестве всё так же трёх человек. Злая, доведённая до бешенства всем происходящим, Рина зашипела, как гремучая змея, едва почувствовав чью-то ладонь, облапившую грудь.

– Лапы свои убрал!
– буквально прорычала она, резко сев и, брезгливо поморщившись, сбросила нахальные пальцы, шарившие по безрукавке - Рина предусмотрительно не стала раздеваться, и легла поверх одеяла.

– Строптивая какая, - ей в лицо выдохнули смесь запахов какого-то спиртного и чего-то острого. Рину чуть не стошнило.
– Кэл, держи-ка птичку.

Что её больше всего возмутило - в казарме царила абсолютная тишина. Женщина готова была спорить на что угодно, не все спят, но прийти на помощь новенькой никто не спешил. Видимо, все хоть раз, но побывали в её положении. "Чёрта с два я позволю изнасиловать себя!
– пронеслась мысль.
– Хватит и одного раза за сегодня!" Никто из троих не ожидал, что Рина начнёт сопротивляться на полном серьёзе. Ладонь, попытавшую зажать ей рот, она укусила, сильно, до крови. Кэл взвыл и отдёрнул пальцы, бормоча что-то на незнакомом языке, а в следующий момент неизвестный, тот, кто лапал её грудь, резко взмахнул рукой, ударив Рину по лицу. Она сдавленно вскрикнула, облизнув губы - нижняя оказалась рассечена, и по подбородку потекла кровь. От удара Рина отлетела к спинке кровати, стукнувшись головой об деревянную поверхность, и в глазах заплясали искры.

– Вот сучка, а!..
–

прошипел неизвестный, и руки третьего прижали её ноги к покрывалу, широко разведя в стороны.

Рине показалось, на лодыжки надели тяжёлые кандалы. Дёргаться было бессмысленно, держали крепко. Инстинкты просто вопили, что надо сопротивляться до последнего, но Рина в той, прошлой жизни, никогда не давала волю инстинктам. Вцепившись в покрывало, она заставила себя лежать спокойно, сжав зубы так, что на языке почувствовалась крошка от эмали. Тяжёлое тело навалилось на грудь, на мгновение лишив возможности дышать, а чьи-то пальцы уже справились с ремнём на штанах, дёрнув их вниз. Рина зажмурилась.

– Уууумная девочка, - гаденький смешок, и кто-то из троих зашарил у неё между ног.
– Мы быстренько, всего по разику. Чтобы место своё знала.

Именно в этот момент, когда первый из явившихся по её душу - точнее, тело, - наёмников, грубо взял Рину, впившись пальцами в бёдра, - она поняла, что научится убивать. И первый, на ком она испробует новое искусство, будет этот самый Кэл. Имена двух остальных Рина собиралась узнать в ближайшем будущем. В эту ночь клятва убить Ришара прозвучала в третий раз.

Директор Академии стоял у окна, глядя на тёмное, приземистое здание женской казармы, и с лёгкой улыбкой думал о том, что там сейчас происходит. Он прекрасно видел три фигуры, пробиравшихся вдоль стенки ко входу, но не счёл нужным дать сигнал вахте о нарушении режима.

– Показываешь, кто здесь хозяин?
– рядом с Ришаром остановился ещё один мужчина, весьма примечательной внешности.

На абсолютно лысой голове имелась татуировка в виде большого паука, и иногда у смотревшего на рисунок складывалось ощущение, что паук шевелится, что производило неизгладимое впечатление. Глаза у гостя Ришара тоже были примечательные: один без зрачка, только ярко-голубая радужка, а второй - сплошного чёрного цвета, словно провал в никуда. Свободная рубашка с вырезом идеально гармонировала с этим странным глазом, талию обхватывал широкий пояс, штаны заправлены в высокие сапоги с серебряными накладками на носках.

– Пусть почувствует, куда попала, - Ришар пожал плечами, не сводя взгляда с казармы.
– Чем быстрее привыкнет, тем проще будет. Всем, в том числе и ей. Быстрее поймёт, что в её интересах научиться убивать, иначе сама здесь сдохнет.

– Хочешь сломать?
– лениво поинтересовался лысый, заложив руки за спину.

Губы директора дрогнули в усмешке.

– Самое сладкое, укрощать таких вот самодовольных стерв, и видеть потом, как они ползают у твоих ног.

Его собеседник издал смешок.

– По-моему, ты и сам не против оказаться сейчас с теми тремя здоровяками, а, Ришар? Шалууун, - с непередаваемой интонацией протянул лысый и несильно двинул того локтём.

– Прааативный, - в тон ему откликнулся Ришар.
– Нет, я предпочитаю собственный кабинет и максимум ещё одного зрителя, - директор покосился на собеседника.
– Или участника, Смерть? Что-то ты последнее время стал часто интересоваться вопросом секса.

Смерть рассмеялся, откинув голову. Паук при этом шевельнул лапами.