Выживают сильнейшие
Шрифт:
По идее, следовало возмутиться и начать выспрашивать, откуда отсюда и кто он, мать его, вообще такой. Так повела бы себя обычная, пусть и слишком упрямая, женщина. Но обычная бы не выдержала столько дней в таких условиях. Рина изогнула бровь, и решила нарушить добровольный обет молчания. Надо ж потянуть время, и заодно придумать, как подобраться к ножу. Кольцо сломать она успеет.
– Я должна забиться в экстазе от великой чести, оказанной мне?
– холодно обронила она.
Вместо ответа последовала увесистая пощёчина, от которой во рту появился металлический привкус.
–
– Коурэн уставился на неё с каким-то нездоровым интересом.
– А хочется, ублюдок, да?
– усмехнулась Рина, прекрасно понимая, что из них двоих, как ни странно, положение контролирует именно она.
– У меня есть способы, - блондин улыбнулся в ответ, и Кареглазка едва не поёжилась от этой улыбки. Нет, вот в гости к этому красавцу она точно не хочет. Как и узнать про способы.
Их разговор прервался: в спальне появился один из охранников с подносом. Окинув Рину ленивым взглядом - естественно, на ней никакой одежды не было, - он поставил поднос на кровать, и вышел. Покосившись на омлет, Кареглазка демонстративно пошевелила руками, отчего наручники тихо звякнули.
– Сама есть хочу, - отрывисто пояснила она.
На какой-то момент ей показалось, Коурэн откажет, и как часто бывало, сам начнёт кормить её. Но нет, достал из кармана ключи, и вскоре кисти были свободны. Подтянув поднос к себе, Рина осторожно взяла тарелку - израненные руки плохо слушались, но хоть не дрожали, уже хорошо, - и принялась молча есть. Вариант, как добраться до ножа на поясе Коурэна, собственно, один: надо, чтобы он оказался как можно ближе к Рине. Женщина мысленно поморщилась. Она после последнего их тесного общения не совсем ещё в себя пришла... 'Ладно, мне ж только нож этот дурацкий взять, и всё, и свалить из этого весёлого местечка'.
Доев омлет, она развернулась и села на кровати, собираясь направиться в ванную - точнее, надеясь, что так подумает Коурэн.
– Куда собралась?
'Подальше от тебя, м***к озабоченный', - мысленно огрызнулась она, но вслух ничего не сказала, просто пожав плечами и встав. Рина прекрасно знала, что такое поведение злило Коурэна больше всего.
– Я, мать твою, кого спрашиваю?!
Оглянувшись через плечо и отметив, что блондин встал, она хмыкнула и спокойно ответила:
– Всего лишь в ванную. Или мне и этого уже нельзя в собственной спальне?
– насмешливо добавила Рина.
Светло-голубые глаза прищурились, и Кареглазка поняла, что своего добилась: Коурэн разозлился. А значит, так просто теперь не уйдёт. И оказалась права. Блондин в два шага приблизился к ней, и ухватив за плечо, рывком притянул к себе.
– Слишком много говорить стала, Ирочка. Давно рот не затыкали, а?
– процедил он сквозь зубы, и другой рукой начал расстёгивать ремень на джинсах.
Рина воспользовалась моментом, и стянула кольцо с пальца, зажав в кулаке. 'Надеюсь, Айсенс не соврал, и оно действительно легко ломается', - мелькнула мысль. Издав смешок, и глядя прямо в эти мутные, всегда с одним и тем же выражением, глаза, она непринуждённо поинтересовалась:
– Помочь?
– и словно невзначай пальцами свободной руки провела по ремню, и
– Руки убрала!
– тут же отреагировал Коурэн, но перехватить запястье не успел.
Крепко стиснув нож, Рина одновременно сжала кулак, испытав кратковременный приступ паники, когда ей показалось, что кольцо не поддалось. Но мгновением позже реальность словно смазалась, и Кареглазка поспешно зажмурилась, успев услышать отборный мат и вопли Коурэна. Потом знакомый ветерок, отчего Рина покрылась гусиной кожей, и внезапная тишина. Осторожно приоткрыв сначала один глаз, а потом второй, она обнаружила, что стоит посередине кабинета, а на неё с дивана смотрят Ришар и Смерть, с одинаково непонятными выражениями лиц. Рина почувствовала, как её начала бить крупная дрожь, все синяки, царапины и повреждения вдруг заболели с удвоенной силой.
– В-вот эта хрень?..
– хрипло выдавила она из себя, на секунду подумав, что ошиблась и притащила просто левый нож какой-то.
Но тогда Коурэн бы так не матерился... Трофей выпал из ослабевших пальцев, глухо звякнув, а перед глазами Рины стены вдруг снова поплыли, теперь уже от слабости, и она пошатнулась, вяло подумав, что сейчас потеряет сознание. Тут наконец Айсенс отмер, и в два шага оказался рядом, и последнее, что запомнила Рина, прежде чем уйти в вязкую темноту, это ощущение тёплых, сильных рук, крепко обнимавших её.
Смерть медленно провёл пальцем вдоль бритвенно-острого лезвия, на его губах играла лёгкая улыбка, а в разноцветных глазах появилось отсутствующее выражение. Вторая рука крепко сжимала отполированную ручку. На тихий звук открывшейся двери лысый чуть повернул голову, и вполголоса спросил:
– Как она?
– Спит. К концу недели будет в норме, - Ришар сел в кресло напротив, и соединил кончики пальцев.
– Не надо сверлить взглядом, - Айсенс хмыкнул.
– Совести у меня нет, ты же знаешь. Но Коурэна поймаю, - серые глаза холодно блеснули.
– И избавлюсь наконец от этой занозы в заднице раз и навсегда.
– Ловить тоже будешь с помощью Рины?
– небрежно поинтересовался Смерть, продолжая поглаживать лезвие обретённой косы.
– Самый быстрый и лёгкий способ, - Ришар кивнул.
– Она потом уйти захочет, - задумчиво произнёс лысый.
Айсенс хмыкнул.
– Ну я же буду знать, куда, - на его губах появилась ленивая усмешка.
– И потом, приятель, она меня любит. Сама призналась в дневнике, так что не думаю, что Рина на самом деле не захочет больше видеть ни тебя, ни меня. Скорее, просто отдохнуть немного, а это я могу ей предоставить.
Смерть молча покачал головой, ничего не ответив, и поднялся.
– Ладно, - он усмехнулся, но получился почти оскал.
– Пойду, навещу родственничка, пока Коурэн где-то шхерится. Всё равно сам он никуда не денется.
– Удачи, - Ришар кивнул и пересел за стол.
– Я пока отчёты разберу.
Лысый направился к двери, и его фигура постепенно окутывалась чёрным, непроницаемым туманом, превратившимся у самого выхода в плащ с капюшоном. Ришар, бросив на него взгляд, издал смешок.