Вызывают Майкла Шейни
Шрифт:
Едва Шейни вошел в номер, зазвонил телефон.
– Это ты, Майк?
Голос Джентри звучал встревоженно.
– Мне звонил Пэйнтер. Просил выделить ему человека. Такое впечатление, что все местные эксперты по оружию сегодня с утра заболели.
– Ты говорил с ним?
– Отговаривался как мог. Сказал, что мой эксперт ушел куда-то обедать. С минуты на минуту Пэйнтер будет у меня с этой проклятой пушкой.
– Не важно, – рассеянно сказал Шейни. – Пусть проводят экспертизу. Что бы она ни показала, ее результат уже ничего
– Ты что-то от меня скрываешь?
– Ничего такого, от чего бы тебе полегчало.
– Жди известий.
Шейни повесил трубку, убрал со стола бутылки и стаканы и выложил вещи Марши. Из внутреннего кармана он извлек записку девушки. Она была написана простым карандашом на обычном листке бумаги. Шейни нашел карандаш и несколько листков. Положив перед собой прощальную записку Марши, он долго изучал ее:
«Я не могу этого вынести. Лучше умереть. Я ухожу, и ты меня больше не увидишь. Марша.»
Майкл попытался скопировать почерк Марши, переписав эти слова на другой листок. Первая попытка оказалась весьма неудачной. Чертыхнувшись, он попробовал снова. Шейни исписал уже весь лист, но был все еще недоволен результатами. Наконец получилось нечто, отдаленно напоминавшее почерк девушки.
Майкл взглянул на часы, налил себе коньяка и снова взялся за карандаш. В подделке почерков детектив явно был не силен. Он убедился в этом, исписав еще один лист. С каждым разом получалось все хуже. Шейни отложил лист, выпил еще, чтобы успокоиться, и снова принялся за работу. При этом он попытался расслабиться и сосредоточиться на особенностях почерка. До этого он следил, как двигается его рука. Получалось скверно. Но теперь дело пошло на лад. Не сводя глаз с записки, лежавшей перед ним, и расслабив напряженные пальцы, он еще раз быстро переписал текст.
Теперь было действительно похоже на оригинал. Он сложил плод своих стараний и сунул в шляпку девушки. Все это вместе с жакетом Шейни положил в карман пиджака, в другой карман спрятал листки, на которых отрабатывал почерк. На часах была уже четверть двенадцатого, когда он допил коньяк и вышел из номера.
Шейни остановил машину у одного из пассажей на Фледжер-стрит и открыл дверь, над которой красовалась многообещающая вывеска:
ЭКСПРЕСС-ИЗГОТОВЛЕНИЕ ВИЗИТНЫХ КАРТОЧЕК.
Детектив оставил заказ, предупредив, что вернется через несколько минут, и в ближайшем ларьке купил себе очки в роговой оправе с простыми стеклами. Когда Шейни вернулся, его карточка была уже готова. Он выехал на бульвар Бискейн, пересек дамбу и в двенадцать двадцать восемь припарковался на берегу бухты, на стоянке яхт-клуба. Надел очки и пошел к причалу, где стояла «Королева морей» Эллиота Томаса. Сидевший под пальмой у причала Тимоти Рурк улыбнулся и поднялся ему навстречу.
– А я уже начал беспокоиться. Какая у нас программа?
– Мы идем на «Королеву морей». Камера с тобой?
– Конечно, –
– Иди за мной и помалкивай.
Шейни направился к трапу, спускавшемуся с яхты. Бронзовые поручни были начищены до блеска. Белый борт яхты словно специально надраили к их приходу.
Загорелый матрос, стоявший на палубе у трапа, преградил им путь.
– Посторонние сюда не ходят.
Но детектив не остановился, и матросу пришлось посторониться. Ступив на палубу, Шейни вежливо пояснил:
– Мы не посторонние. Мы представители Морской страховой компании.
Он вытащил из бумажника свежеотпечатанную визитку и передал матросу.
– Обычный досмотр, – пояснил он, – просто проверим, все ли соответствует нормам.
Матрос повертел карточку в руке, прочитал.
– Кажется, все в порядке, мистер Хайнс. Я позову стюарда, он вас проводит.
– Нет уж, – возразил Шейни, – я не собираюсь осматривать то, что вы нам захотите показать. Такие номера не проходят.
Матрос пожал плечами и сплюнул за борт.
– Идите и сами ищите нарушения и неисправности, – вызывающе бросил он.
– Именно это мы и собираемся сделать, – сказал Майкл и повернулся к репортеру. – Спустись в машинное отделение, Тим. Быстренько проверь котлы и назад. А я проверю пожарную безопасность и спасательное снаряжение в каютах и салоне. Встретимся на палубе.
Рурк кивнул и пошел на корму. Шейни не спеша прошелся по палубе к рубке, внимательно разглядывая огнетушители и ведра, и по коридору направился к кают-компании. Он вежливо кивнул стюардам, убиравшим салон, и, представившись, попросил открыть двери кают.
Бегло осмотрев каюты, детектив подошел к Рурку, ожидавшему на палубе.
– В машинном отделении, кажется, порядок, – громко доложил Рурк в расчете на матросов и механика, стоявших неподалеку и с любопытством наблюдавших за происходящим.
Шейни кивнул.
– Теперь осмотрим спасательные шлюпки.
Они направились к дальнему от причала борту яхты, к которому была пришвартована одна из четырех спасательных лодок. Здесь были сняты леера и часть фальшборта, чтобы легче было садиться в шлюпку. Сама лодка была покрыта брезентом. Повернувшись спиной к палубе и притворяясь, что осматривает фалы и шлюпбалку, Шейни прошептал:
– Это самое подходящее место, Тим. На нас смотрят?
Рурк как бы невзначай оглянулся:
– Нет. Они, кажется, довольны, что нам не к чему придраться.
– Доставай камеру и приготовься, – скомандовал Майкл.
Он подошел к поручням и взглянул на воду, мирно ударявшуюся о борт яхты. Затем осторожно пролез в щель между носом лодки и бортом яхты. Скрытый от посторонних взглядов, он вытащил жакет и шляпку Марши, развернул жакет и бросил на палубу. Затем вытащил подделанную записку, положил ее на жакет и придавил шляпкой так, чтобы написанные слова бросались в глаза.