Взгляд Бездны

Дита

Страйф стоял у самого борта, опершись о него локтем и глядя в пламенеющее небо. Ветер шевелил его длинные золотистые волосы, то и дело обнажая стальные иглы, растущие в несколько рядов. Алиса подошла к нему, не представляя, что говорить. Ей просто хотелось немного побыть рядом с ним, чувствуя себя в безопасности.

— Жаль Ванду, — сказал Страйф, не оборачиваясь, — хорошая была девчонка. Говорят, она с Нэн работала ещё в те времена, когда та была хозяйкой в «Русалке». Будь я там, может, вытащил бы и её тоже.

— Зато, — сказала Алиса, ободряюще сжав его плечо, —

ты вытащил нас. Без тебя мы бы погибли на берегу.

Страйф повернулся и накрыл её ладонь своей. Его глаза полыхали яркой синевой, иглы полностью исчезли в волосах. Оно и верно, подумала ошеломленная Алиса, сейчас ведь драться не с кем. Страйф хрипло вздохнул, глядя ей в глаза, придвинулся. Его губы оказались так близко. Алиса поняла, что сейчас он её поцелует… Она замерла, глядя на него широко распахнутыми глазами, не испытывая никакого желания сопротивляться.

— Капитан зовет тебя, парень, — сказал один из призрачных моряков, появившись в белой вспышке перед ними, — и ты, Защитница, ты тоже иди.

— Что-то случилось? — Алиса быстро отступила от Страйфа, сжала кулаки, убрав за спину. Моряк не ответил, качнулся и поплыл вверх, к рее, где уже возились двое его сотоварищей.

— Ладно, уже идем, — Страйф тронул её плечо, потянув за собой, и пошел вперед. Алиса задержалась, невольно залюбовавшись его походкой, больше напоминавшей походку тигра, виденного ею однажды в зоопарке. Снова стало горячо в груди и животе, и Алиса закрыла глаза, пытаясь погасить это пламя ледяным ветром. Ей снова пришлось напомнить себе, что любовь не для неё. А Страйф заслуживает лучшей девушки, той, что по-настоящему полюбит его.

Капитан Стивенсон ждал их в каюте, сидя за столом. Его фигура в сумраке слабо светилась бело-голубым.

— Путешествие для нас подошло к концу, — сказал он, знаком пригласив гостей сесть в кресла, — дальше вы пойдете сами. Вам нет нужды тащиться до Рыбьего города. Исцеляй-грибы растут ещё в одном месте, вдесятеро ближе, возле логова Мерскуид. Это самое большое зло Обманчивых Глубин. Но уничтожив его, вы получите больше, чем желали. Потому что на Закрытом Плато растут также и другие грибы, которые называются Вспомнить-всё.

— Новость так новость! И вы молчали, капитан? — Алиса поднялась с кресла, нетерпеливо притопнув, — за какое время мы доберемся до того места?

— Я не слишком представляю, как течет время для людей, — ответил капитан, — но путь через Коралловый Риф будет самым коротким, вам хватит всего лишь нескольких часов на дорогу в обе стороны. Но берегитесь Мерскуид, она ненавидит тех, кто вторгается на её территорию. Именно потому я не говорил вам об этом варианте, но теперь у меня нет выбора. А у вас почти не осталось времени, — он махнул рукой в сторону иллюминатора, за которым виднелась туманная дымка берега и красно-черные полосы, струящиеся по небу.

— А как выглядят те грибы? Вспомнить-всё? — поинтересовался Страйф.

— Они ярко-синие, с белой метиной на шляпке, — сказал капитан, выплывая из-за стола. — Они возвращают даже утраченные навечно воспоминания. Я думаю, Алиса, тебе следует взять несколько штук.

Путешествие

под водой практически ничем не отличалось от земных путей. Удивленный и очарованный Страйф безропотно последовал за Алисой в подземный грот, где находился вход в тоннель.

— В жизни не видел такой красоты, — признался он, озираясь по сторонам и любуясь то на стайки рыб, то на прозрачных медуз, то на заросли ламинарии. — Знаешь, я бы не прочь был тут остаться.

— Тогда тебе пришлось бы вечно носить на шее эту удавку, — вздохнула Алиса, — да и не подходят Обманчивые Глубины для людей.

Они двинулись через узкий грот и дальше, в переход, где то и дело в стенах мелькали забранные кораллами отверстия, за которыми дремали хищные устрицы. Страйф снял со стены прекрасный голубой цветок и с улыбкой вложил его в ладонь Алисе. К его восторгу и удивлению, этот подарок очень её обрадовал.

— В темноте светится, очень пригодится, когда мы пойдем через неосвещенные участки, — Алиса бережно сунула цветок в сумку, висевшую на боку, — ещё бы парочку не помешало.

Страйф с охотой исполнил её просьбу, собрав еще небольшой пучок цветов по пути. Пробравшись сквозь густые заросли ламинарии, они оказались в темной широкой пещере, где цветы пришлись весьма кстати. Выходов из пещеры было несколько, и не все они вели в нужном направлении. Пришлось исследовать несколько проходов, ведущих в тупики, а один так и вовсе оказался ловушкой с хищной устрицей, «гостеприимно» раззявившей голодную пасть. И только шестой тоннель привел их к началу Кораллового Рифа.

Они одолели большую часть пути, когда наткнулись на небольшую рыбью деревушку, выстроенную из обломков потерпевших крушение кораблей. Алиса едва стояла на ногах к тому времени, Страйф не предлагал ей помощь лишь потому, что знал — девушка её отвергнет. Но теперь замаячил шанс передохнуть, и гладиатор не собирался упускать его.

— Нам нужна комната, — сказал он старосте рыбьей деревни, — чтобы Защитница могла передохнуть и поспать.

— Боюсь, господин мой, здесь вам будет неспокойно, — вздохнул пожилой рыб, поправляя видавшую виды форменную треуголку. — Владычица Рифа заявится со дня на день за своей обычной данью. Придет она, гневная и страшная, в облаке песка и крови, и пожрет тех, кто окажется на её пути.

— Вы говорите о твари по имени Мерскуид? — спросила Алиса, оживившись.

— Не упоминайте её имени, прошу вас, — всполошился староста, с опаской озираясь по сторонам, — она услышит и придет, а наша дань, увы, собрана лишь наполовину.

— А чем вы откупаетесь от неё? — полюбопытствовал Страйф, провожая взглядом пару симпатичных рыбешек в простых, но опрятных платьях из биссусных нитей моллюсков. Ему всё было интересно и удивительно в этом странном мире.

— Жемчугом и детьми, — староста печально взглянул на молодого человека. — Увы, но это так. Вот уже долгие три дня несколько достойнейших жительниц нашей деревни мечут икру на откуп, но вы же понимаете, дело это небыстрое. Кроме того, несчастные матери оплакивают своё потомство. И все мы вместе с ними, увы.