Взгляд со дна
Шрифт:
– Да никак, – выдавила Маша. – Делал вид, что типа ничего не замечает. Ни разу ни слова ей не сказал!
«Обида, – отметил Артур. – Мотив есть. Ощущение униженности могло переродиться в желание отомстить. Чем еще больнее поразить мать? Нечем… А в ее сына Машка влюблена не была, это очевидно».
– И
Не успев проглотить кусок, Никита помотал головой. Они перекусывали прямо на траве, вытянув ноги вниз по склону. Артур настоял, чтобы они оба разулись, и погонял помощника босиком по траве.
– У нас сволочная работа, которая вытягивает хренову тучу сил, – вышагивая рядом, наставлял он. – Используй любую возможность, чтобы подзарядиться, иначе выгоришь за пару лет. Чувствуешь, как хорошо? Трава прохладная, а солнце греет. Представь, как его тепло проникает в тебя и потоком вымывает всю усталость… Она уходит в землю, которая ее примет и переработает.
В доверчивом и почти детском взгляде светилось восхищение:
– Вы учились этому? Какие-то практики?
Артур заразительно расхохотался:
– Только что придумал!
– Неправда! – обиделся Никита.
– Вот те крест! – Артур размашисто осенил себя.
Парень покачал головой:
– Ну вы даете. А так звучит… убедительно.
– Это я могу!
– Артур Александрович…
– Можно без отчества. Замучаешься ждать, пока выговоришь!
– Ладно. Артур, вы не откажетесь разделить со мной бутерброды? У меня там целая гора!
– Мамочка постаралась?
Ему почудилось или на какой-то миг нежное лицо мальчика заострилось? Он принялся копаться в сумке:
– Нет, я сам сделал.
– Это правильно. Продолжай в том же духе.
И Никита сразу просиял, одарив его мультяшной улыбкой.
Уже через минуту они в четыре руки распаковывали «передачку», запах которой опьянял уже через бумагу. Первый бутерброд каждый из них проглотил молча.
Когда тоскливое волнение в желудке улеглось, Артур заметил:
– Ты, наверное, воображал, что будешь работать с этаким мрачным Харри Холе, да? Но я не алкоголик, да и сестры-дауна у меня нет.
– А кто есть?
Это было немного дерзко со стороны студента, но Логов сам затеял этот разговор. Теперь было бы глупостью заткнуть ему рот… Даже таким вкусным бутербродом – Никита не поскупился на хорошую колбасу (для нового шефа!), а листик салата до сих пор выглядел свежим. Надо было жевать, наслаждаться и помалкивать. К тому же парень, вероятнее всего, ляпнул глупость из врожденного простодушия. Хотя…
«Не факт, что он так прост, как кажется!»
– Семьи у меня нет, – большего Артур пока не готов
Никита понимающе кивнул:
– Работа такая?
– И это тоже.
– Но что-то еще…
– Эй-эй, ты эти штучки брось, – предупредил Логов. – Это я и сам умею.
– Понял.
Артур сразу остыл и потянулся за вторым бутербродом:
– Перед встречей с матерью убитого надо подкрепиться…
Никита помолчал:
– Мне тоже надо с вами?
– Боишься?
– Ну… У нее горе такое.
– А ты рассматривай ее как подозреваемую, а не как убитую горем мать.
– Как это?
– Разве матери не бывают убийцами?
– Бывают… Наверное…
– Даже не сомневайся. Правда, они чаще детей с балкона… роняют. Или травят. Ладно, что об этом сейчас? Еще насмотришься… Если, конечно, не передумаешь, что я на твоем месте и сделал бы.
Приготовившись откусить, Никита так и застыл с открытым ртом:
– Вы не любите свою работу?
– Еще как люблю! Но никому не посоветую. Разве это нормально для вменяемого человека – возиться с трупами?
– Вы ловите убийц… Боретесь со злом.
– Ну да. Я, мать его, Бэтмен.
Никита оценивающе прищурил правый глаз:
– А вы могли бы сыграть супергероя. Вы вообще на какого-то актера похо…
– Стоп! Проехали. Что там с приятелями нашей жертвы? Всех опросил?
– Ну да… Все как сговорились: твердят, что Влада они любили, он был классным парнем и все такое, – внезапно изменив голос, Никита пискляво выкрикнул: – Я идеален!
Артур улыбнулся:
– Олаф.
– Вы смотрите мультики?!
– У меня же есть дочь. Ну почти…
– В смысле? Почти дочь или почти есть?
– Забудь, ты ее все равно не увидишь, – Артур воздел указательный палец. – И у тебя найдутся поважнее дела. Накопай что-нибудь на эту рыбачку Антонину… Как ее?
– Семеновну. Мы ее свидетельство на веру не берем?
– А с чего нам ей верить? Мы пока ничего об этой старухе не знаем. Может, она сама и придушила парня…
– За что?
Артур старался казаться серьезным:
– Пыталась соблазнить, подарить себе последнюю плотскую радость, а Влад сплоховал, попытался удрать… Оскорбленная женщина может пойти на все…
– Вы шутите? – догадался Никита, покраснев.
– Дико звучит, согласен. Но исключать эту версию тоже нельзя. Такое на моем веку тоже случалось…
– Я понял.
«Понял он, – Артур удержал усмешку. – Ну такой милаш, прямо погладить хочется!»
– Как будешь действовать?
Разом проглотив остаток бутерброда, Никита затараторил, чуть не подпрыгивая от нетерпения:
– Пробью судимости. Пошарю в базе пенсионного фонда, узнаю, чем она занималась в жизни. Может, что интересное всплывет. Дети, внуки…