Взгляд висельника
Шрифт:
Следующий урок был физкультура. До самого звонка директор вдалбливал им в головы очень простую истину, которая сводилась к одному: самоубийство – это выход слабых. Почти слово в слово как говорит его отец. Иногда, когда по какой-нибудь причине Вячеслав Андреевич отворачивался к окну, Сережке казалось, что это его папа говорит о грехе и слабости самоубийц. Блин, эпидемия какая-то. Будто взрослые воздушно-капельным путем передавали друг другу эту хворь. Болезнь нравоучений подрастающего поколения. Но уже на перемене Истомин узнал, что эта болезнь
– Слыхали?.. – начал Ильич.
Игорь Ильичев, по понятным причинам прозванный Ильичом, был недалеким в учебе, но, что касалось слухов и сплетен, тут он, как говорится, все хватал на лету.
– Да слыхали мы, слыхали, – перебил его Арсен Манукян, подошедший к Истомину, чтобы поздороваться. – Таблеток она нажралась. Если бы не выблевала большую часть, то окочурилась…
– Каких таблеток? – не понял Ильич. Противоречивые мысли забегали по единственной извилине в его лохматой голове. Весь этот сложный мыслительный процесс отображался на лице приятеля, словно рейсы на табло аэропорта.
– Ты же о дочке Марии Горыновны? – попытался исправить ситуацию Сережка.
– А что с ней?
Ильич мог убить наповал одной только фразой, и если бы они сейчас не говорили о смерти, то непременно бы рассмеялись.
– Придурок, что мы слыхали? – Арсен все-таки улыбнулся.
– А! – воскликнул Ильичев. И заговорил, будто это как раз лежало на поверхности и для того, чтобы озвучить это, ему не приходилось думать. – Мечникова повесилась. Ее сеструха с петли сняла. Она разговаривала с ней, пока ждала «Скорую». Прикиньте?
– Откуда ты знаешь? – возмущенно спросил Арсен. – Ты что, в шкафу сидел?
– Не хотите, можете не верить, – сделал обиженную мину Игорь, но потом решил, что рассказать ему хочется больше, чем обидеться. – Моя соседка в «Скорой» работает. Она вчера дежурила, а сегодня утром я подслушал, как она говорила моей матушке, что эта полоумная сидела у трупа сестры, когда они вошли, и рассказывала, с каким прикольным парнем она трахалась.
– Что, прямо трахалась? – недоверчиво спросил Сергей.
Ильич покраснел. Надо признать, это был чуть ли не единственный случай проявления стыда у этого лоботряса.
– Ну, не трахалась, а встречалась, – поправился Игорь.
– Ну вот как тебе можно верить? А, Ильич? – подначивал друга Арсен. – Что это? «Ну, не трахалась, а встречалась», – передразнил он Ильичева. – Ну, не повесилась, а поскользнулась на банановой кожуре.
– Не, не! – возмутился Ильичев. – Повесилась, верняк! – Потом Игорь пригнулся и спросил шепотом: – А знаете почему?
– И почему же?
Истомин дернулся и инстинктивно сжал кулаки. Артем Скороходов подошел к ним и, обняв за плечо Арсена, спросил:
– О чем лопочете, девчонки?
Истомин сжал кулаки и сделал шаг навстречу Скороходову.
– Расслабься, Томочка.
– А я и не напрягался, – сквозь зубы процедил Сергей.
Артем усмехнулся и ушел.
– Зассал, – прошептал Арсен.
– Не думаю, – ответил Истомин, едва разлепляя пересохшие губы.
– Так вот, – внезапно продолжил Ильичев, будто его на время выключали, а теперь включили. – Она повесилась из-за этих. Скорохода и Женьки.
– Да ладно? Что ты лопочешь? Все знают, что эти могут довести. Но до самоубийства… – Арсен задумался. – Вряд ли.
– Да я вам говорю. Они избили ее, все это сняли на мобилу, а потом выложили в «Ютуб».
– И что? – не понял Сергей.
– Как что? Сто тысяч просмотров! – будто это все объясняло, ответил Игорь.
Сергей все-таки не понимал, что можно было снять, чтобы после просмотра этого видео захотелось повеситься. Он переоделся быстро, по-солдатски, как говорил дед. Арсен забыл форму, и физрук отправил его к директору. Забыть форму – это залет, а у Арсена это был уже третий залет с начала учебного года. Физрук Дмитрий Анатольевич органически не переваривал парней, особенно тех, кто отлынивает от физвоспитания. Манукян был одним из тех, кого Дмитрий Анатольевич считал непригодным к занятиям спортом в зале. Поэтому Арсен сначала сходит к директору, потом физрук отправит его домой за формой. То есть спортом ему все-таки позаниматься придется, но не в зале.
Скороходов и вся его команда уже были в зале и бросали мяч в кольцо. Истомин вышел и направился к турникам. Из головы не выходила смерть Мечниковой. Девчонка как девчонка. Отличница, но не задавала. Всегда давала списать. Подтягивала по физике и алгебре отстающих. Почему так вышло? Кому это нужно?.. С этим вопросом все ясно. Этим ублюдкам мешают даже родители. Он однажды подслушал разговор Скороходова с Женькой. Так, Артем вспоминал, как он на свой день рождения выгнал из квартиры мать.
Сергей повис на турнике, покрутился, подтянулся. Он намеренно повернулся лицом к залу, чтобы всех видеть. А то у них уже в привычку вошло сдергивать шорты, пока ребята подтягиваются. Сергей подтягивался и смотрел. Смотрел и думал.
Кто бросил мяч, он не видел, но он попал ровненько в перекладину перед его носом. С такой силой, что даже труба в руках загудела. Истомин спрыгнул и осмотрел играющих. Скороходов только делал вид, что играет, мяч кинул он. Сергей был в этом уверен. Почти. Хотя несостоявшийся урок русского языка говорил об обратном. Скороходик мог просто приказать кому-нибудь это сделать. Пашка, укравший тетрадь, был тому доказательством.
Дмитрий Анатольевич вышел из кабинета при зале. В руках у него был волейбольный мяч. Свисток раздался одновременно со звонком на урок. Ученики начали вяло оставлять игру и подходить к скамейке у стены.
– Поживее, пародия на спортсменов!
Когда все встали по росту, Дмитрий Анатольевич бросил мяч Скороходову и начал расхаживать вдоль шеренги.
– Нынешние дети избалованы всевозможными гаджетами. Компьютеры, коммуникаторы, плееры и всякая хрень. Вследствие чего мышцы атрофируются и приходят в негодность. Сейчас детей не встретишь на улице. Все «ВКонтактах», в «Одноклассниках» и в «Скайпах». И только физкультура способна вернуть вам упругость ваших мышц. Только физкультура не даст вам умереть от истощения. Мамы не смогут вас кормить вечно, пока вы играете в Minecraft. Так что выбор за вами. Спорт или смерть у компьютера?