Взгляд
Шрифт:
Ана вдруг вспомнила еще одну вещь, которую слышала про секту «Просвещение». Они были сторонниками теории заговора. Они учили, что душевных заболеваний на самом деле не существует. Они утверждали, что ни один из их последователей никогда не заболевал.
Она всмотрелась в Лайлу, пытаясь разглядеть признаки искажения личности, вызванного религиозностью. Ключ, висевший на шее у девушки, мог быть религиозным символом. Зрачки у Лайлы казались более расширенными и темными, чем раньше.
– Ты это сделаешь? – спросила Лайла, продолжая сжимать руки Аны.
– Сделаю что?
– Ну, ты ведь явно кое-что знаешь о законах. Ты могла бы помочь составить прошение, чтобы Коула отпустили. Ты могла бы выступить на заседании суда!
Ана покачала головой.
– Послушай! – не отставала Лайла. – Видно, что ты сбежала и от кого-то прячешься. Так что тебе ведь пригодилось бы новое удостоверение личности, так? Мой брат может достать тебе самое лучшее! Оно пройдет даже обычную полицейскую проверку. А когда Коул выйдет на свободу, он сможет попросить одного человека хакнуть сеть смотрителей, так что даже они не смогут ничего заметить. Ты сможешь официально стать кем-то другим. И больше не надо будет прятаться.
– Я не член коллегии адвокатов. И по виду я недостаточно взрослая, чтобы иметь диплом. Я не могу пойти на судебное заседание с поддельным удостоверением личности и играть роль адвоката. Это просто абсурд!
– Ты можешь быть помощником адвоката, – предложила Лайла. – Если я сделаю тебе прическу и наложу макияж, тебе можно будет дать не меньше двадцати. Ты могла бы помочь дерьмовому защитнику Коула нормально вести дело.
Ана подумала о проверках системы безопасности, которые надо будет пройти для того, чтобы попасть в зал суда. Может, их и достаточно легко пройти, но нельзя было исключить возможности, что даже с контактными линзами и короткими волосами ее кто-нибудь узнает.
И что, если ей не удастся освободить Коула? Не станут ли его родственники винить в этом ее?
Лайла проследила за взглядом Аны, направленным в сторону камбуза, на ее брата и Рэйчел.
– Об этих двоих я позабочусь, – сказала она. – Ты это сделаешь? Ты поможешь?
Ана прихватила зубами щеку. Похоже, этот дикий Город высасывал из нее весь здравый смысл. У нее появилось ощущение, будто она оказалась в стремительно мчащейся машине, из которой нельзя выйти. Пути назад нет. Что бы ни случилось, куда бы ее ни завезло, она останется в ней до самого конца. Она обхватила руками согнутые колени.
– Ладно, – сказала она, – я это сделаю.
Лайла радостно заверещала.
Ана улыбнулась, но мысленно призналась себе, что не знает, кого именно ей больше всего нужно опасаться, – смотрителей, родню Коула, собственного отца или саму себя.
12. Защита
В дверь каюты громко стукнули, вырвав Ану из неспокойного сна. Она снова была на автостоянке, отчаянно пытаясь найти Джаспера в бетонной пещере, заполненной водой. Не соображая, где находится, она перевернулась на спину и попыталась открыть глаза. Веки резануло болью. Голова раскалывалась от недосыпа.
– Пора идти! – громко объявил грубый голос.
Нэт! Организм Аны мгновенно проснулся. Предрассветный сумрак погружал койку в серые тени. Она поспешно потянулась за одеждой, натянув на себя джинсы и свитер Лайлы. С отчаянно колотящимся сердцем она отперла дверь каюты.
Нэт, несмотря на утреннюю прохладу, одетый только в футболку и джинсы, явно встал достаточно давно, так как успел принять душ и побриться. Он был один.
– В чем дело? – спросила она.
– Оденься, – приказал он. – Я подожду наверху.
Он смотрел Ане в глаза на секунду дольше, чем следовало бы. Она коротко кивнула и, закрыв за ним дверь, привалилась к ней. По ее рукам и ногам бежали мурашки тревоги.
В ванной она плеснула на лицо холодной воды и отвела волосы назад. Вернувшись в каюту, захватила кожаную куртку и поднялась по трапу на палубу.
Ее встретили запахи свежемолотого кофе и гниющих отходов. Вдалеке пара розовых высоток поблескивала в полумраке. Нэт и Рэйчел стояли у наружной стены рулевой рубки. Рэйчел вручила Ане бумажный стаканчик и, не говоря ни слова, зашагала по сходням. Ана немного успокоилась. Значит, дело не в ее удостоверении личности.
Она прошла за ними по сходням. Кофе сквозь тонкие стенки стаканчика обжигал пальцы. Благополучно выбравшись на берег, она оттянула вниз рукав, чтобы защитить пальцы, и сделала осторожный глоток, тут же почувствовав себя гораздо лучше. Вкус у кофе оказался таким же хорошим, как и запах.
Они пошли вдоль высокого черного забора. Карта, проецируемая интерфейсом Нэта, мерцала в утренней дымке. Насколько было видно, по берегам канала стояли баржи самого разного размера и цвета. Некоторые швартовались в два и даже в три ряда. Время от времени со стороны усеянной мусором воды долетала вонь от засорившихся сливов. Утреннюю тишину нарушили трели птиц.
Ана пыталась угадать, куда они идут. Чтобы не отстать, ей пришлось ускорить шаги. Хотя она не выспалась и не до конца оправилась после купания в канале, ее организму утренняя физическая активность была привычна, так что вскоре она уже шагала рядом с Нэтом, предоставив Рэйчел замыкать их небольшую процессию. Они прошли вдоль стенки канала метров двести, а потом поднялись по лестнице и через отверстие в заборе попали на улицу.
Ряд оштукатуренных домов начала девятнадцатого века и припаркованные рядом машины заставили вспомнить сцены из британских кинофильмов, действие которых происходило в Лондоне на рубеже тысячелетий. То были романтические комедии с нелепыми главными героями – они влюблялись друг в друга, но им мешали собственная неуверенность и всяческие недоразумения. Однако когда Ана подошла ближе, она поняла, что машины не пустуют: на сиденьях и в выпотрошенных багажниках спали люди. К большому универсалу был прикреплен навес. Чуть дальше две машины были поставлены рядом, а двери между ними были сняты, образуя общее укрытие. Мирный зеленый пригород оказался иллюзией. Вглядываясь в улицу, Ана заметила за побеленными стенами и чугунными решетками настоящий лабиринт палаток и времянок.
Прежде ей случалось проезжать через такие районы. Она знала про Глобальную депрессию и про то, как в конце десятых и начале двадцатых годов банки конфисковали больше пятидесяти процентов частных домов. Тогда же возникли палаточные города. Некоторые районы Англии оказались брошенными, а другие были переполнены безработными, которые искали работу. В конце концов, когда депрессию объявили закончившейся, а кризис экономики стал нормой, Национальный банк – конгломерация нескольких английских инвестиционных и сберегательных банков – стал единственным устоявшим финансовым учреждением. Он имел полный контроль над остатками нефтяных запасов Северного моря, ему принадлежало более девяноста процентов сельскохозяйственных земель страны (и эти земли тщательно охранялись) и являлся юридическим владельцем миллионов жилых домов.