Шрифт:
Глава 1
Мусса со стоном перевернулся и пошарил рукой рядом с собой. Ничего. Только холодная прохлада льняной простыни под его пальцами. Приподняв голову, он прислушался. В квартире тишина. Нет ни звука льющейся воды в душе, ни каких-либо признаков движения на кухне. Ни шороха, кроме оглушительного тиканья настенных винтажных часов в гостиной. Вот как только можно было сделать этот дорогущий хронометр таким шумным, чтобы от каждого гребаного тик-так подпрыгивал мозг? Нужно еще раз выразить, мать его, безмерную благодарность Марату за такой жутко ценный подарок.
Мусса еще раз напряг
Поднявшись, как был, голым и в полной боевой готовности, он пошел по квартире, теша себя слабенькой надеждой, что его вчерашняя гостья, может, все же где-то притаилась в огромных недрах его элитной квартиры. И на кой ему такие здоровые хоромы, если нужно устраивать целый хренов пеший поход, чтобы найти с утра свою ночную волшебницу? А после его вчерашних подвигов ему это было ой как не просто.
– Элоди! – хрипло позвал Мусса и усмехнулся звучанию собственного голоса. Да уж, Джигурда отдыхает!
Никто не отозвался и не появился. Мусса обреченно вздохнул. Это прямо какой-то паршивой традицией становится! Стоит привести домой женщину, которая нравится ему, и провести с ней просто сказочную ночь – и утром он обнаруживает себя покинутым и одиноким в холодной постели. Это что, его расплата за многие годы, когда он сам так же поступал с женщинами? Долбаная карма, которая бьет его по затылку его же оружием?
Мусса свернул в ванную и, включив кран, тупо уставился на исчезающую в сливе завихряющуюся воду так, словно там были ответы. Или должна была, как в старой детской сказке, высунуться страхолюдная волосатая рука с корявым ногтем и погрозить ему: «Должок!» Ага, он и правда, наверное, много задолжал всем женщинам, с которыми когда-либо спал. Ну, в смысле, многие из них, наверное, на что-то надеялись, а ему был нужен только секс без обязательств и осложнений в виде привязанностей. И вот теперь расплачивается. Сначала Милена его использовала и бросила без сожаления, а теперь еще и Элоди ушла без оглядки. Один раз его мужское самолюбие могло пережить, хотя и переживало до сих пор, но, мать твою, дважды! Это уже какой-то гребаный перебор!
Мусса посмотрелся в зеркало. Что не так-то вдруг стало с ним? Почему женщины, на которых он западает, бегут от него, как от огня, после одной единственной ночи? Он что, не выдерживает какой-то сраный конкурс, о котором даже не в курсе? Почему же другие продолжают вешаться на него повсюду? И их палкой не выгнать из его постели? Неужто именно тех женщин, которые его цепляли, он сам был не в силах удовлетворить? Мусса опустил глаза на свой еще не совсем успокоившийся член.
– Мы с тобой сегодня ночью славно потрудились, вроде, – сказал он ему. – Но неужели недостаточно?
Воспоминания о том, как они «трудились» над гибким, гладким, как мрамор, телом Элоди тут же опять заставили его «дружка» воспрять духом и сжали его яйца болезненно-сладкой судорогой.
– Вот ведь хрень! – прошипел Мусса и шагнул под душ.
Или дело совсем не в сексе? Да, женщины часто любят говорить, что секс для них – не самое главное в отношениях. Нужна еще духовная близость
Когда он добрался до кухни, то все же нашел записку, прижатую магнитом к холодильнику.
«Ты был просто потрясающим. Мне было жаль тебя будить, ты ведь так устал. Так что спасибо за все и прощай! Элоди».
– И ни хрена я не устал! – рявкнул Мусса раздраженно. – Нужно было разбудить! Я бы показал тебе, как устал!
Мусса еще раз взглянул на записку и перевернул в тщетной надежде обнаружить номер телефона.
– Ну да, сладкая, у тебя бы руки отвалились нацарапать мне свой номерок! Если я был таким потрясающим, то почему бы нам не повторить? – спросил он записку, будто она могла и правда ответить.
Мусса сварил себе кофе и, усевшись за стол, вернулся мыслями во вчерашние события.
Он увиделся с Миленой этим вечером после долгого перерыва. Она уже перестала кормить грудью и вернула себе прежнюю прекрасную форму, заставляющую заныть его зубы и тягуче болеть его пах при взгляде на нее. До этого несколько месяцев они общались только по телефону, и не сказать, что каждый раз слышать ее хрипловатый чувственный голос Муссе было намного легче. Мозгами-то он давно смирился, что она принадлежит другому, но его тело все еще продолжало ее желать. До его неугомонного члена, видимо, не дошло уведомление, что Милена – это запретная зона. Мусса не вел жизнь монаха, но, к сожалению, пока никто не сумел затмить той единственной безумной ночи, что у них была. Милена свела его с ума своей безбашенностью и неумолимой требовательностью. Ненасытностью, соперничающей с его собственной. Никто – ни до, ни после не смог быть таким. Ей не было дела до того, какое впечатление она на него произведет. Она просто наслаждалась именно этим конкретным моментом времени и возводила этим его собственное наслаждение в какую-то высшую степень. И повторений не было. До сегодняшней ночи.
Конечно, Сандро не дал им и минуты пообщаться наедине и блюл свое рыжее сокровище, как жадный Кощей, ежесекундными прикосновениями давая ему, Муссе, понять, чья тут собственность. И хотя с прежней бешеной и сметающей все на своем пути ревностью вроде было покончено, но Мусса был уверен, что это только внешняя оболочка. Мужчина всегда узнает в глазах другого мужчины этот, пусть и глубоко спрятанный, огонек дикого собственника. Первобытную движущую силу, что, может быть, и укрощена, и скрыта глубоко, но стоит лишь дать малейший повод – и она обернется вселенской катастрофой.
После встречи в кафе Мусса поехал прямиком в «Логово». Сегодня там нужно было проверить кое-какие документы, да и просто хотелось прямо сейчас расслабиться и повидаться с Маратом. Мусса последнее время был плотно занят приготовлениями перед открытием нового клуба, и все «Логово» было на плечах младшего брата.
Войдя, он сразу заприметил широкую спину Марата у стойки бара. Брат пристально смотрел в сторону танцпола. Видимо, сегодня какой-то цыпочке повезет заняться горячим сексом в кабинете наверху.