Взломать графа
Шрифт:
Вслед за дворецким и экономкой в комнату скользнул и я, и привычно забился в угол, хотя изгнания мог не опасаться – на меня попросту не обращали внимания. Портьеры в комнате так и остались задернутыми, и мрак разгоняла свеча, что водрузила мистрис Palashka у изголовья постели.
Мистер Фокс шагнул было вперед… и тут же остановился, совершенно по-женски всплеснув пухлыми руками:
– Это что ж такое?
– Мой английский секретарь. – мрачно ответствовал милорд и бестрепетно шагнув к лежащему на кровати телу, аккуратно повернул покойнику голову. Я торопливо отвернулся – смотреть снова у меня не достало
– Молоденький совсем! Едва шестнадцать сравнялось!
– Милорд, позвольте… – дворецкий сунулся было с умывальным кувшином.
– Оставьте, Бартон. – отмахнулся посол. – В битве при Кагуле 8 я был в крови по самую треуголку, что уж тут-то… Вчера я отправил юношу в город… – милорд снова обернулся к Дженкинсу. – По нашему совместному делу с мистером Фоксом…
Мистер Фокс энергично закивал.
– До позднего вечера он не вернулся…
– Вас это не обеспокоило, милорд? – встрял Дженкинс.
8
21 июля (1 августа) 1770 – одна из ключевых битв русско-турецкой войны 1768—1774 гг. Русская армия, насчитывавшая 17 тысяч пехотинцев и нескольких тысяч кавалеристов, разгромила османское войско численностью 150 тысяч чел.
Милорд едва заметно поморщился – он не привык, чтоб его перебивали – но все же изволил ответить:
– Характер данного ему поручения предполагал, что… чтобы остаться незамеченным… моему секретарю, возможно, придется пересидеть где-то и возвращаться в дом под покровом ночи. Так что привратнику было велено оставить ворота открытыми, привязать дворовых псов, и не спать, конечно же, чтоб проводить секретаря ко мне, когда бы он ни явился. Но привратник, увы, заснул…
– Плетей бы ему, мерзавцу, всыпать! На конюшне! – едва слышно шепнула экономка.
– Зачем же, когда можно уволить без рекомендаций. – шепнул в ответ Бартон.
– Над английцами своими изгаляйтесь, мистер Бартон, а привратник – наш, я над ним эдакого варварства не позволю! – возмутилась экономка.
– …а утром мой секретарь был найден горничной в его же собственной постели! – продолжал милорд. – Мертвым!
Теперь уже всхлипнула Steshka, и тут же была пригвождена к месту гневными взорами экономки и дворецкого. Дженкинс лишь мазнул по ней взглядом, и вновь принялся ощупывать покойного с такой бесцеремонностью, что мне захотелось дать ему по рукам.
– И что же, никто не знает, как он вошел в дом? Неужто у вас сигнализации не имеется?
– Здесь благородный дом, сэр, здесь все имеется! – Бартон побагровел. – Я каждый вечер проверяю запоры! И сигнализацию ставлю! Этой ночью самолично навешивал колокольцы на все двери – на переднюю, и на черную – и на окна нижнего этажа тоже! И шнуры, ведущие от них в коморку привратника проверил тоже! Все было в полном порядке, а если вы подозреваете меня в нарушении моего долга…
– Ну что вы… Бартон, верно? Не подозреваю я вас в нарушении вашего долга, как можно! Всего лишь в убийстве! – насмешливо ответил Дженкинс.
– Сэр! – скандализировано воскликнул дворецкий, и даже милорд с мистером Фоксом поглядели изумленно.
– Успокойтесь, не только вас! Такова особенность моей работы – подозревать каждого! – уже извиняющимся тоном продолжил Дженкинс. – Дабы не тратить зря времени, я уже осмотрел замок на парадной двери…
Мистер Фокс улыбнулся, явно гордясь такой расторопностью своего протеже.
– …и есть у меня подозрения, что в замке том изрядно поковырялись – весь исцарапанный!
Я удивился: вот как?
– Выходит, злодеи проникли извне? – уточнил милорд.
– Сказал бы я – да, кабы не колокольцы! Их-то только изнутри отвязать, а это мог сделать лишь кто-то из домочадцев. – и Дженкинс бросил на Бартона острый, и кажется, весьма зловещий взгляд.
– Милорд! Я… – впервые довелось видеть обычно величественного Бартона таким растерянным. У него даже руки задрожали, и обычно размеренная речь вдруг потеряла связность.
– Успокойтесь, Бартон! – властным командирским тоном оборвал его милорд Воронцов. – Все не так просто, Дженкинс! Бартон недаром сказал, что колокольцы он вешал ночью. Господа с Флит-стрит 9 … принимающие посильное участие в нашем с мистером Фоксом общем деле… – джентльмены обменялись многозначительными взглядами. – …ушли вчера весьма поздно.
9
Улица, на которой располагались редакции первых лондонских газет
– И когда же, милорд?
– Да уж пополуночи! – встряла мистрис Palashka.
– Выходит, до полуночи, а то и позже, дверь оставалась без присмотра?
– Привратник, сэр! – напомнил дворецкий, но тут же признал. – Газетиры то приходили, то вновь уходили, то курьеров милорд рассылал посередь ночи в редакции… Да и привратнику пару раз пришлось отлучаться.
– Значит ли это, что юноша мог проскользнуть в дом незамеченным?
– Непонятно только, зачем бы ему это делать. Ведь он знал, что я его жду! – раздраженно заметил милорд.
– Быть может он устал, решил прилечь на минутку, да и заснул. – начал мистер Фокс и тут же печально добавил. – Смертным сном!
– Кто-то прокрался в комнату и… – милорд задумчиво уставился на тело. – Ударил несчастного прямо в его постели?
– Говорила я, от этих газетиров жди беды! Одного чаю спили… – шепнула экономка.
– Взгляните на его одежду, джентльмены! – привлек внимание Дженкинс. – Сомневаюсь, что у юноши из приличного дома была манера лезть в постель в грязном жилете… – он приподнял перину и закончил. – И башмаках!
Джентльмены склонились над телом, а я вздрогнул, заметив, с каким лицом мистрис Palashka разглядывает подошвы несчастного, лежащие прямиком на белых простынях! Уж лучше умереть, чем попасться ей после такого!
– Хотелось бы знать, где его сюртук? Быть может, там и… – мистер Фокс осекся, настороженно покосившись на Дженкинса.
Тот поглядел на обоих знатных джентльменов проникновенным взором:
– Мне не хотелось бы показаться навязчивым, но для успеха всего дела я вынужден спросить: с каким именно поручением вы отправляли секретаря, сэр?