Взмах веера

Гринь Анна Геннадьевна

Клант тупо уставился в стену напротив. Все его мысли будто смыло горячим потоком смолы: пусто и нет никакой жизни.

Он знал Эмму достаточно давно, привык к мысли о ее чувствах, но никогда раньше не думал, что услышит признание из ее уст. Все оказалось так просто и так болезненно. В груди что-то сдвинулось и теперь кололо сердце острыми иглами, а разум требовал сказать девушке правду. Вот только голоса в его голове уже не было: девушка то ли сдернула кольцо, то ли просто перекрыла магически ему доступ к себе.

Он чувствовал ее очень хорошо. Эмма была

в княжествах, в домике крина Биса, но кроме этого Клант ничего не видел.

— Эмма, Эмма, — вздохнул он, решая, как ему быть дальше. — Эмма…

По — хорошему киашьяру следовало все бросить и мчаться вслед за девушкой, чтобы выяснить все, но годы их общей истории остановили легарда.

Эмма была права, когда говорила ему порой, что он знает ее лучше всех. Он знал ее так хорошо, что мог без труда представить, какие именно эмоции одолевают девушку в данную секунду. Его появление ничего хорошего для них не сделает, может даже испортит и без того хрупкий мостик.

Решив дать девушке время, Клант расслабился, хотя все его мысли оставались устремлены на другой конец континента.

Эмма не захочет его видеть сейчас, закроется, отгородится стеной, и ни одному его слову не поверит. А потом бросит в лицо какое-нибудь обвинение. Она всегда так делала, если ей было слишком больно.

Какой его грех она ему вспомнит? Всех женщин до нее или только последних? Его молчание? Его глупость? Все разом?

Киашьяр неожиданно для себя рассмеялся и вспомнил тот день, когда Рэнд будто в шутку заговорил о влюбленности Эммы. Тогда Кланту это показалось забавным. Но не сейчас, когда слова брата настигли его.

Уверенный в своей ответственности за малышку, он не заметил, как подпустил ее слишком близко к сердцу.

Клант вздохнул в очередной раз и потер лицо ладонями. Это движение начинало входить у него в привычку.

Эмма, как сеть в воде, собирала за собой проблемы, и теперь легард с трудом представлял решение для них. Решение, с которым девушка бы согласилась. Она уже успела сказать ему, что не хочет замуж, но…

Повторив движение ладонями, киашьяр попытался прогнать наваждение из мыслей. Одно лишь воспоминание вызывало трепет в теле и приятную легкость в мышцах.

По какой-то непонятной причине все у них получилось само собой, будто их тела были предназначены друг другу, настроены друг на друга. Поцелуи проникали искорками сквозь кожу, в кости и в голову, опаляя и выжигая из него любые воспоминания о неправильности происходящего. Кровь в жилах стучала и бурлила, требуя ярости и жара. И они распалились, сжигая и сгорая, оживая и умирая в лаве страсти.

Резко втянув воздух, Клант приказал себе не думать, но это казалось таким сложным, словно кто-то сжал в тисках само его существо. Зверь в нем ревел, требуя вернуть то, что всегда принадлежало ему. Медведь был готов пойти против человека.

Киашьяр хмыкнул, осознав, что проиграет эту схватку, если не успокоится.

— Именно потому, что тебе хочется тут же броситься за ней вслед, — вслух произнес блондин, — нужно остановиться и перевести дух.

Это сработало, разум очистился от нелепых эмоциональных порывов. Спокойствие привычно накатила, заглушая всплески чувств. Выработанная за долгие годы маска расслабила мышцы лицо легарда.

Если бы кто-то в эту минуту подошел бы к нему, то не поверил, что еще несколько мгновений назад этот же лорд Легардора был готов сорваться и открыть портал.

Глава 8

«Всегда планируйте несколько запасных вариантов на случай непредвиденных обстоятельств».

Справочник в помощь студенту магической академии

«Из любой ситуации всегда есть как минимум два выхода. И по закону подлости они оба не из приятных».

Приписка на полях

Вольные никогда не жили на одном и том же месте постоянно, кочевали, быстро передвигаясь по необъятным просторам севера, где никому не было до них дела. Не подчиняясь ни законам, ни власти лордов, эти легарды небольшими группами путешествовали среди гор, не меняя свой уклад годами.

Большинство из них жили на те средства, что удавалось зарабатывать во владениях лордов: работники всюду были нужны. Большинство вольных напоминали легардов лишь внешне. Отделившись от власти королей и отринув Оракул и связь с кровью других легардов, вольные быстро теряли магию. Они все еще могли превращаться, но вот чаровать оказывались неспособны.

Я какое-то время жила среди них, изучая и налаживая связи. Это оказалось не так просто. Если в сообществе легардов почти каждый из связанных с Оракулом мог физически чувствовать единение народа и присутствие «своих» рядом, то здесь не было ни власти кого-либо, ни связи между группами. В итоге с каждым маленьким кланом приходилось связываться напрямую и втираться в доверие вновь и вновь.

Но были у этого и положительные стороны: никто из вольных не смог распознать во мне человека.

Изучая вольных, я поняла, как обманывать настоящих легардов. Все оказалось достаточно просто и заключалось в восприятии. Если бы Клант знал, зачем однажды я забросала его целой горой вопросов о его народе!.. Это было сложно, но я выведала у него все, что сами легарды знали о вольных. Оказалось — почти ничего.

Они их не чувствовали и не могли воспринимать ни одним из чувств, даже интуицией как часть собственного народа. Для легардов вольные были на одной ступеньке с людьми.

Это давало мне свободу действий. Придумав обличие Уарры, я ни на секунду не побоялась быть раскрытой. Это оказалось невозможно.

Выбирая, куда отправиться, я вспомнила одну из самых частых стоянок вольных вблизи гор Трит. Хребет Зиреин врезался в пологие горы и образовывал на северо — востоке широкую долину, где почти весь год шли дожди.

Земля этого места походила на бескрайнее непроходимое болото, но именно сюда вновь и вновь возвращались вольные, зная, что только им интересен этот забытый сильными уголок.