Взор Талимана
Шрифт:
– Мне очень жаль, Элиопа, – мягко сказал Руан, приближаясь к девушке. – Я отправлю своих людей на помощь в восстановлении ваших домов.
– Благодарю вас, – почтительно склонила голову куннка. – Мы не откажемся.
Руан вполголоса посовещался с супругой и отдал распоряжения Рану, тот лишь кивнул в ответ.
– Итак, мы вовсе не против спешки. Мор на наших землях распространяется все дальше, – заключил глава клана. – Что ж, давайте соединим карту, и завтра вы отправитесь в путь, после того, как мы соберем все необходимое и конечно, отпразднуем.
– Отпразднуем? – вырвалось у Илаи, прежде чем она успела сдержаться.
– Отпраздновать, это когда столы ломятся
– Мне известно значение этого слова, – буркнула Илая. – Просто подумала, что это не совсем уместно.
– В нашем клане, это традиция, сложившаяся столетия назад. Мы провожаем своих воинов в опасный путь, громко и весело, – терпеливо ответил Руан. – Словно говорим всем невзгодам, что мы не боимся и готовы встретить опасность лицом к лицу.
С этими словами, глава клана извлек из тайника свой кусок карты и ритуал соединения повторился. И на этот раз богиня поприветствовала тавра, а золотая змейка указала дорогу в долину озер, сквозь которую им предстояло пройти.
– А как же дальнейший путь? – спросил Рав. – Тропинка обрывается.
– Думаю, это вам придется узнать самим, – Руан положил руку на плечо сына. – Киран.
Всего одно слово и барс понял, что от него требуется. Он взял карту, свернул ее и положил на дно своей сумки. Илая посмотрела на всех этих людей и осознала, как маги далеки от такого содружества и сплоченности. Ваху даже в голову бы не пришло предложить людям или куннам свою помощь. Он бы сказал, что все их беды, это лишь не способность главы клана обезопасить свой народ.
Лира подошла к девушкам и заговорила вполголоса:
– Я приглашаю вас в мои покои, где вы сможете отдохнуть и подготовиться к вечернему празднику. – Ее голос был ласков, но тверд, как камень. Эта женщина знала, чего хочет и умела достигать своих целей.
Элиопа пожала плечами и последовала за супругой Руана. Покои Лиры занимали огромное пространство, поскольку в них была собственная купальня, внушительного размера. Несколько молодых девушек наполняли ее водой.
– Я постараюсь познакомить вас со всеми удовольствиями, которыми довольствуюсь сама. Вы примете теплую расслабляющую ванну, и ваши тела покроют маслами, которые придадут коже мягкость и шелковистость. Легкий массаж и новые наряды, уверена немного поднимут ваш дух. – Все о чем говорила Лира, звучало просто удивительно, но Илая чувствовала себя неловко и, судя по всему, от Элиопы это не укрылось.
– НЕ беспокойся, Боги не покарают тебя за черствость, а люди не осудят. Тарав создал своих детей душевными и сочувствующими, и они доказывают это делами. Этот праздник не проявление равнодушия, а возможность подарить нам простые радости, возможно последние. – Илае показалось, что такие проводы, вовсе не плохая идея, только вот она понятия не имела, как это веселиться по- настоящему. От предвкушения замирало сердце.
Благоухающая ванна, сводящая с ума ароматами цветов и ласкающие кожу масла, от которых приятно покалывало все тело, заставили Илаю на некоторое время забыться и мыслями унестись туда, где нет страхов и невзгод.
– О, Муалла! – простонала она. – Разве бывает что-то лучше?
– Поверь мне, бывает, – сказала Элиопа, не открывая глаз.
– Сложно представить.
– Когда ты впервые познаешь любовь мужчины, то все остальное померкнет в сравнении с ней. – Илая вспыхнула, от того насколько легко куннка говорила о таких вещах.
– Мне вряд ли это удастся, – пробормотала Илая и вышла из купальни, решив больше никогда не говорить и даже не думать об этом.
Однако, спустя всего час, стоя перед зеркалом, и глядя на себя, облаченную в самый откровенный наряд, который ей когда-либо приходилось надевать, слова Элиопы снова всплыли в сознании. Ее нарядили в платье, какие носили местные девушки. Кожаный лиф обтягивал и приподнимал грудь, не оставляя простора для фантазии. Длинная юбка, если ее можно было так назвать, сидела низко на бедрах, оголяя живот. Она состояла из нескольких широких лент, соединяющихся только на внушительном поясе, поэтому делая шаг, Илая выставляла напоказ свои длинные стройные ноги. Женщины этого поселения очень любили украшения, поэтому помогли завершить образ, многочисленными браслетами на запястьях и щиколотках. Если бы отец увидел ее сейчас, то выговором она бы не отделалась.
– Мне обязательно надевать это? – робко спросила она Элиопу.
– Это традиция. Все гости должны быть одеты в местные наряды.
– Но я чувствую себя голой!
– Тавры проще относятся к обнаженному телу, едва ли их можно назвать скромными.
Элиопа тоже облачилась в подобные одежды, только выглядела чуть более прикрытой и Илая не смогла не высказаться по этому поводу.
– Просто мои формы далеки от твоих размеров, – все с той же простотой и легкостью объяснила куннка. – Меня до сих пор путают с мальчишками, если мои волосы острижены слишком коротко. А тебе есть, что показать.
– А если я не хочу ничего показывать?
– Ты скажешь этим людям, что наряды их вульгарны? – подняла бровь Элиопа и когда Илая осознала, что никогда не скажет подобного, закончила разговор. – Смирись.
Илая еще раз окинула себя взглядом и вздохнула. Ее волосы остались распущенными и после долгого нахождения в воде, завивались, рассыпаясь непослушными локонами. Это придавало ее образу некую игривость, которую она вовсе в себе не ощущала. Они вышли из дома, когда на улицах зажглись множество факелов и песок, которым были посыпаны дорожки, отливал золотом. Босые ноги неуверенно ступали по мягким крупинкам и постукивали деревянными браслетами. Девушки влились в поток людей, идущих на площадь, откуда уже доносилась веселая музыка. Сердце то и дело замирало, а потом снова пускалось вскачь. Нежный , слегка дурманящий аромат щекотал ноздри и возбуждал все нервные окончания.
Множество голосов, смех и радостное пение обрушились шквалом, как только они вышли на площадь. Илая осмотрелась. Длинные столы, заставленные угощениями и напитками, обрамляли ярмарку, а в центре горел большой костер. Глава клана со своей семьей занимали стол у подножия лестницы, ведущей в дом совета. Все девушки были одеты, как Илая, а мужчины в простые брюки и рубашки. От того, что она не очень-то выделялась, Илае стало немного легче. Сама не зная почему, девушка медленно осмотрела площадь в поисках барса.
– Киран не ходит на подобные празднования, где женщины выставляют себя напоказ, а мужчины нахально разглядывают их в поисках жены, – сказала Элиопа, проследив за ее взглядом. – Многие женщины этого клана горько сожалеют об этом.
– И почему же?
– Любая пожелала бы себе такого мужа, но Киран раз за разом пропускает «смотрины», как он сам их называет, забиваясь в какой-нибудь тихий угол.
– И что ни разу не заглянул из любопытства?
– Лет в семнадцать он впервые попал на праздник в поселении тавров, сложил о нем свое мнение и больше не приходил, никогда. Руан и Лира уже давно не обижаются, – ответила Элиопа и Илая, прислушавшись к своим ощущениям, поняла, что позиция Кирана ее радует. Но о причинах этой радости думать ей не хотелось. – Да, и он просил передать, что рекомендует тебе не пить ничего, кроме воды.