Взорвать прошлое! «Попаданец» ошибается один раз
Шрифт:
— Если они пути проверяли, тогда, конечно, да, похоже на диверсию. Но откуда мы солдат возьмем? Мосты охраняем, патрулирование дорог проводим, а тут еще и это. Пусть в СД обращаются или в зипо — у них вроде отряды из местных появились. Вот пусть и гуляют вдоль дороги — бандитов и террористов пугают.
Третья наша трудовая вахта по «ремонту» шоссе оказалась наиболее сложной. Все ямы и воронки в месте планируемой засады были уже засыпаны (естественно, с добавлением не совсем мирных предметов), и теперь мы сместились по шоссе в сторону Минска. Пусконаладочные работы, по меткому выражению Казачины, он сам, командир и Бродяга проводили, спрятавшись под маскировочными
Хорошо еще, что о хлебе насущном нашему отряду беспокоиться не приходилось: старший лейтенант Зайцев, обработанный Бродягой и Фермером, взял снабжение продуктами на себя. Ну а мы в ответ делились с ним диверсантскими хитростями и информацией.
По просьбе командира партизан я прочитал лекцию о том, как добывать взрывчатку из снарядов и бомб, а Казачина поделился с ними секретами изготовления самопальных воспламенителей.
Хотя, надо отдать должное, соображалка у энкавэдэшников тоже работала неплохо: больше всего впечатлила переносная «мотоциклистоловилка» — по сути своей, передвижной шлагбаум с дистанционным управлением. Дергаешь за веревку — и поперек дороги опускается толстенная слега, на раз вышибающая зазевавшегося немца из седла. Фермер, разглядывая сие произведение инженерно-конструкторской мысли, только хмыкнул, а затем поинтересовался, сколько немцев с помощью этого агрегата было поймано. Оказалось, что четверо. И подобные устройства спрятаны в кустах многих тропинок и дорожек в округе. Немного наивно, но подход мне понравился.
Однако опыт пятидесяти лет будущих локальных войн, партизанских по своей сути, пусть иногда и не личный, сказывался. На двух «семинарах» по уничтожению техники врага, что мы совместно с чекистами провели в натурных условиях, использовав в качестве пособий свои машины и брошенный разбитый танк «Т-26», одиноко стоящий в лесу, мы продемонстрировали «домашние заготовки». Действие самодельных кумулятивных зарядов произвело на наших «союзников» сильное впечатление, впрочем, как и демонстрация способов уничтожения вражеского автотранспорта. После чего Зайцев уговорил наших командиров провести совместную операцию. Одной из групп, участвовавших в ней, выпало руководить мне.
Прокравшись ночью в расположение одной из немецких частей, квартировавшей в окрестностях села Васильково, и аккуратно, можно даже сказать — нежно, вырубив единственного часового, ребята под моим чутким руководством заминировали шесть из восьми грузовиков — больше запалов системы Ковешникова нашей группе за неимением не выдали. Аккуратно посадив пребывавшего в беспамятстве часового у стенки сарая, мы смылись обратно в лес, но на базу не вернулись — надо было показать энкавэдэшникам, что грамотно устроенные диверсии — это весело. Поэтому, в нарушение правил, остались на месте всей группой (обычно диверсанты оставляют пару «контролеров» — так и оторваться от преследователей проще, и вся РДГ [17] опасности не подвергается).
17
Разведывательно-диверсионная группа.
Часов в семь немцы зашевелились. Все по распорядку: помывка, завтрак, разве что зарядку пропустили. К половине девятого немцы уже загрузились в машины и направились к проселку, выходившему на шоссе. Вдруг третий от головы грузовик вспух огненным шаром, и до нас долетел грохот взрыва. Сработало! В бинокль я видел, что в кузове
Хвост колонны остановился, но первые две машины еще проехали несколько десятков метров, которых как раз хватило, чтобы бечевка, закрепленная на колесах, выбрав запас, вытянула чеки из запалов. Грузовики взорвались спустя пару секунд после остановки.
Пока немцы в непонятках разбегались по обочинам, бойцы по очереди разглядывали представление в одолженный мною бинокль (чтобы не палиться, я отдал им трофейный немецкий), бурно обсуждая происходящее.
Так и не поняв причины взрывов, минут двадцать спустя фрицы вернулись к своим машинам. Надо отдать им должное, на угрозу они среагировали четко и раненых спасали без задержек, но оставшиеся целыми транспортные средства осматривать на предмет «закладок» не стали, что и привело к вполне ожидаемому результату. Стоило изрядно поредевшей колонне тронуться в путь, объезжая еще горящие останки, как второй с конца грузовик взорвался! Водила первого, видимо решив, что их обстреливают из леса, дал газу и съехал в поле, рассчитывая укрыться от несуществующего обстрела за кустами. Вспышка! И по полю продолжает движение пылающий остов очередного «Опеля»…
Досматривать представление мы не стали, а тихо и быстро свернулись и пошли на базу.
Настроение у наших союзников после дневных удач было фестивальное. И даже то, что каждой из групп пришлось после диверсий пробежаться по нескольку десятков километров, не могло омрачить его.
Конечно, в лагере все попадали от усталости, но то тут, то там вспыхивали бурные обсуждения на тему «как мы им дали». Я забрался на чердак одного из сараев, намереваясь вздремнуть «нештатные» минут сорок. Ныли уставшие ноги, ломило плечи, и, наверное, в силу этого сон не шел. Безрезультатно повертевшись с боку на бок четверть часа и поняв, что заснуть в ближайшее время уже не получится, я начал сворачивать спальник.
— Товарищ старший лейтенант, я на ваши вопросы отвечать не буду, и не просите! — голос Несвидова я узнал сразу, а вот его собеседник… Хотя можно было и не гадать — других старших лейтенантов, кроме меня и Зайцева, в окрестностях не водилось.
«Опять вы, товарищ командир, к парням с нашей улицы клинья подбиваете!» — и я снова лег. Узнать о том, что волнует союзника, было нелишним. К тому же Бродяга прямо и недвусмысленно просил всех помогать ему вести контрразведывательную работу.
— Товарищ сержант, потрудитесь отвечать! — меж тем продолжил свой наезд Зайцев.
— Не имею права, товарищ старший лейтенант. Со всеми вопросами обращайтесь к товарищу майору.
— Да откуда вы знаете, что он майор госбезопасности? — чувствуется, старлей начинал терять терпение.
— Примерно оттуда же, откуда то, что вы — старший лейтенант вашего ведомства, — спокойно и, как мне показалось, немного насмешливо ответил Емельян. — Но вас я знаю четвертый день, а Александра Викторовича — второй месяц. И доверия у меня к нему не в пример больше.
Я представил себе выражение лица «партизанского командира» и усмехнулся. Наш завхоз продолжил:
— И не надо меня за дурака держать. Я званием до вас, конечно, не дотягиваю, но голова своя на плечах имеется. И устав я знаю, чай послужил… Хотите узнать что-то — спросите, а вот отвечать я вам не обязан.
— Да что вы себе позволяете, сержант?! — Зайцев явно не привык к ответам в подобном стиле и оттого голосом выделил звание, еще не поняв, что на Емельяна подобные методы уже не действуют. — Вы отказываетесь помочь проведению следствия?!