Взрослые игры
Шрифт:
сказать, что он был рассудительным, не кричал на нас, не был слишком резким, и всегда
был для нас примером. Он воспитывал мужчин, а не засранцев, о чем говорил, по крайней
мере, раз в неделю, как правило, обращаясь ко мне.
Он говорил, что я был его копией. Мама всегда говорила, что моя «прямота»,
передалась от него, и что «абсолютная сила» моей матери (его выбор слов), словно
наждачная бумага отполировала самые острые грани его личности, сделав отца немного
мягче и спокойнее.
« Я
маленький мальчик», – сухо пробормотала однажды моя мать, Присцилла, и тогда я уже не
был маленьким мальчиком. Я был дома в отпуске, а она настояла, чтобы я пригласил на
свидание дочь одной из ее подруг.
Я прострадал все свидание с девушкой, чей подбородок был более «волевым», чем
у меня, и которая не могла держать при себе свои чертовы потные руки. Я же был милым
и вежливым с этой девушкой. Я довез ее домой, проводил до двери... а она схватила меня
за воротник, пытаясь поцеловать.
Я, на-хрен, еле ноги оттуда унес и не знаю, что она сказала своей маме, но та
позвонила моей маме. А Присцилла Райт позвала меня в свою швейную комнату и просто
посмотрела на меня с тихим разочарованием, которое уязвляло больше, чем слова, которые говорит обычно отец.
Но вернемся в настоящее.
Мой отец не был разговорчивым, сентиментальным парнем. Наше обычное
общение с ним состояло из серий бурчаний, которые мы необъяснимым образом
понимали.
Когда он меня остановил, то я ожидал, что мне прочитают нотации из-за того, что
одет в рубашку механика, вместо противной белой рубашки-поло с ярко-синей эмблемой
«J & P AUTO SALES». Он всегда настаивал на том, что бы я представлялся продавцом, несмотря на мои упрямые настойчивые заявления, что я не хочу этим заниматься. Но, эта
работа помогала платить по счетам и позволяла мне не залазить в сбережения, пока я
учился в университете, и отец был достаточно щедр, чтобы организовать мне гибкий
рабочий график.
Я не ожидал, что в глазах своего отца увижу настоящую озабоченность по поводу
того, что я сегодня недостаточно общителен.
– Извини Папс, – сказал я, хлопая его по плечу. – У меня на уме учеба. Ты в
порядке?
– А ты в порядке? – спросил он в ответ, не спуская с меня пристального взгляда. –
С тех пор, как ты вернулся, ты...
– Превосходно. Со мной все превосходно, Папс. О к
' ей?
– По тебе не видно. Я волнуюсь за тебя, сын.
– Волнуешься о ком?
Я застонал услышав голос позади нас.
Опять начинается, черт возьми!
– Почему ты беспокоишься о Джее, Папс? Что происходит? Джей, ты в порядке?
Тебе нужно, чтобы я посмотрел...
– Не-а – твердым тоном сказал я, повернувшись к своему старшему брату
Джозефу-младшему. – Мне не нужно, чтобы ты куда-либо смотрел, доктор Райт.
Джозеф сухо улыбнулся.
– Ха-ха. Смешно. Ты уверен…
– Да. Могу ли я теперь идти в автосервис? – спросил я, обращаясь к обоим
мужчинам. Они обменялись взглядами, и Джозеф-младший слегка кивнул Джозефу-
старшему, предполагаю, они думают, что я этого не вижу.
– Да, сынок. Иди, – согласился отец, и я не стал тратить время и оставил их
обсуждать мое поведение. Хотя, обсуждать было нечего. Мое поведение никак не
поменялось, это они вели себя по-другому.
Я приехал домой несколько месяцев назад, прямо перед началом семестра, и стал
замечать что моя семья ходила вокруг меня на цыпочках. Такого раньше не было. Теперь
они были внимательны со мной, спрашивали, как я себя чувствую, будто ожидали, что
любая мелочь заставит меня впасть в панику или что-то в этом роде.
Я знал, о чем они беспокоились: о посттравматическом стрессе, о воспоминаниях, о
кошмарах, в которых присутствуют дети с привязанными к спине бомбами и о прочем
дерьме, которое демонстрирует американская магия кино – как выглядит дислокация
военных сил в горячей точке. Но правда не была такой унылой или трагичной, но почему-
то намного хуже, чем в кино. Я не знал, как это объяснить, но дело в том, что со мной
ничего такого не происходило. Я был хорош.
Мне просто было нужно, чтобы моя семья, действующая из лучших побуждений,
это осознала, и к чертям отвалила от меня.
Как только я вошел в ту часть дилерского центра, в которой находился автосервис, то глубоко вздохнул. Приторные запахи моторной смазки, тормозной пыли, резины, бензина и моторного масла могли бы вызвать приступы рвоты и кашля у большинства
людей, но для меня они пахли домом.
Маленькая принцесса БГУ, с которой я сегодня столкнулся, вероятно, умерла бы
от шока.
Я почувствовал раздражение, вспоминая о том, как она отпрянула, увидев мою
рубашку механика. Я одевал ее на занятия с завидной регулярностью, потому что это
помогало мне экономить время в те дни, когда я работал: мне не нужно было заходить
домой чтобы переодеться. Вообще-то, моя одежда была чистой, потому что моя мама