Взрыв на рассвете. Тихий городок. Наш верх, пластун
Шрифт:
– Что ж, логично, – согласился старший лейтенант. – Но в таком случае необходимо постоянно держать фрицев под наблюдением… и в первую очередь надежно перекрыть им все возможные от болота пути отхода. А их три: влево и вправо по берегу, а также обратно по ручью в горы.
– Нас шестеро… как раз три парных дозора. Один оставим на этом месте, а два выставим повыше на склонах. С таким расчетом, щоб можно было просматривать местность как до селения, так и в другую сторону, до моста. Останешься со мной или примешь команду над какой–нибудь парой? – поинтересовался взводный у собеседника.
–
– Тогда разбиваемся на пары. Мыслю, що швабы вряд ли вылезут из болота до темноты. Так що и мы сможем по очереди вздремнуть…
Взводный ошибся: фашисты покинули свое убежище вскоре после полудня. Вначале в месте, где болотные заросли ближе всего подступали к берегу, зашевелились метелки камыша, затем его стебли раздвинулись, – ив образовавшемся просвете появилась голова в немецкой каске. Осмотрев берег болота и устье ручья, фашист броском преодолел расстояние между стеной камыша и береговым кустарником, с автоматом в руках присел за большим валуном.
Вовк, забившийся от дождя и ветра в глубокую промоину под вросшим в землю обломком скалы, сразу насторожился, высунул голову из–под плащ–палатки. А из камышей тем временем появился еще один фашист. Быстро перебежал открытое береговое пространство, залег с пулеметом рядом с первым немцем. Не успела улечься поднятая им на воде рябь, как из болотных зарослей вырвались сразу три фигуры в черных мундирах, стремглав бросились на берег и скрылись в кустарнике.
Казак нащупал плечо дремавшего сбоку старшего лейтенанта, с силой тряхнул его. Услышав рядом легкий шорох и ощутив на своей щеке теплое дыхание, молча вытянул руку в сторону уже новой группы появившихся из камышей немцев.
– Вижу, – еле слышно произнес старший лейтенант, устраиваясь поудобнее возле Вовка.
Фашисты, покидая болото, скапливались в кустарнике и среди береговых валунов, сразу занимая круговую оборону. Вот из камышей показались те, кого так ждал взводный: двое без рюкзаков и автоматов, в фуражках вместо тяжелых стальных касок. Один – низенький и толстый, с моноклем в глазу. Другой – высокий, худощавый, с двумя железными крестами на груди. Покуда эта пара медленно и осторожно, боясь забрызгать болотной жижей мундиры, шествовала до берега, Вовк и старший лейтенант не отрывали биноклей от их фигур. И вот по дну распадка мимо советских офицеров потянулась неровная цепочка черных фигур.
– Все двадцать один, – прошептал старший лейтенант. – В том числе бригаденфюрер собственной персоной.
– Жаль только, що эту персону прикрывают шесть пулеметов, не считая автоматов, – отозвался казак. – Супротив такой силы ухо надобно востро держать.
Он проследил взглядом за исчезнувшей в глубине распадка эсэсовской вереницей, поднялся с земли. Приложил ладони ко рту, трижды громко прокуковал. Со склона горы, нависшей над болотом слева, донесся такой же крик. Чуть позже он раздался и с противоположного берега ручья. Это два других пластунских дозора на запрос взводного отвечали, что у них все благополучно и отход немцев из болота не остался ими незамеченным.
– За швабами идти еще рановато – можно на любую пакость с их стороны нарваться, – проговорил Вовк. – Сам знаешь, що после дневки даже дурак проверяет свой след. Пускай отойдут подальше в горы и убедятся, що вокруг все спокойно. А ближе к вечеру мы им на хвост и пристроимся. А сейчас неплохо глянуть, где швабы прятались в камышах. Щось быстро они оттуда выбрались, то ли грязюка не по нутру пришлась, то ли, наоборот, отдохнули как у тещи в гостях. Уж больно вид у них был свежий, а генерал со своим прихвостнем–гестаповцем даже выбрились…
Встретившись у устья ручья с остальными пластунами, взводный оставил для прикрытия на берегу болотца Кондру с Миколой, а сам со старшим лейтенантом и двумя другими казаками направился в глубь камышей по оставленному фашистами следу. Двадцать с лишним пар ног проделали тропу, ничем не уступавшую кабаньей, так что отыскать место дневки немцев оказалось совсем не сложно. Когда они увидели его, старший лейтенант от удивления даже присвистнул.
В сотне метров от берега посреди густых камышей оказались вбитыми в дно болота несколько толстых просмоленных бревен, на которых был устроен дощатый помост. На нем виднелся низкий продолговатый домик–шалаш из жердей и веток, крытый дранкой. На противоположной от него стороне помоста был устроен из жести небольшой навес, под которым стояла пузатая печка–буржуйка и была сложена поленница дров. Рядом с навесом уткнулись носами в помост три лодки–плоскодонки со сложенными вдоль бортов веслами и шестами,
– Конечно, в таком санатории можно было и за пять часов отдохнуть, как у Христа за пазухой, – произнес старший лейтенант. – Никакого дождя, горячая жратва… Обезопась себя со стороны берега одним секретом и дрыхни во всю ивановскую.
– Но как они могли отыскать этот дом отдыха? – почесал затылок взводный. – И кой леший его в камышах смастерил?
– Ты сам не охотник? – поинтересовался старший лейтенант.
– Нет, моя станица степная. До плавней две сотни верст, до гор еще поболее. А вот рыбалка у нас отменная.
– А у нас в Сибири и лесов, и озер хватает, так что с ружьишком я побродить любил. Знай, что этот помост устроен для охоты на уток. Походил по камышам, поплавал по чистой воде на лодке, а вечером собирайся в компанию на этом месте и ночуй со всеми удобствами… под крышей и с печкой, хочешь со шнапсом, а при желании и с бабой. У нас подобные заимки да избушки на болотах тоже имеются.
Давая фашистам возможность почувствовать себя в безопасности, казаки продолжили преследование лишь через три часа, время от времени обнаруживая следы устроенных немцами привалов.
После часа ходьбы от последнего фашистского привала Вовк тоже решил дать отдых пластунам. Разведя крошечный костерок, казаки разогрели по банке тушенки, вскипятили в котелке чай и, наскоро перекусив, погрузились в полудрему. Сам же взводный со старшим лейтенантом присели на пенек, разложили на коленях карту. Спрятав электрический фонарик в рукав маскхалата, Вовк направил на карту почти незаметный со стороны луч света.
– Поначалу свои думки выскажу я, потом – ты, – проговорил он. – А затем сообща прикинем, що делать дальше. Уговорились?