Взрывной коктейль
Шрифт:
– А у вас в Чечне разве не так?
Лавров отрицательно качнул головой:
– Не так, Рома. Чечня – это нечто вроде Шотландии. За независимость все воюют. Пусть не с Англией, но сходство есть.
– Хорошее сравнение.
Рядом с кабиной возник Свешников. Открыл рывком дверцу со стороны переводчика. Он был обвешан с головы до ног оружием и еще прибор ночного видения нацепил. Рома отшатнулся от неожиданности, но потом все же узнал капитана, естественно, только по усам. С облегчением вздохнул.
– Как в кино.
– Я те дам кино! Вылезай давай, дорогу
Переводчик отодвинулся ближе к Батяне. Запротестовал:
– Ночью лучше не ходить. Опасно. Дайте хоть передохнуть малость, вы-то в самолете выспались, а я весь вчерашний день на ногах был, да и этой ночью тоже не спал толком.
Капитан не обратил внимания на его просьбу. Свободной рукой вытянул переводчика из кабины, встряхнул в воздухе и только потом поставил на землю.
– В гробу выспишься, студент, – заявил он. – А пока не помер, будешь показывать дорогу. К рассвету мы должны быть на месте. Все понял, студент?
– Да понял я, понял. – Рома очень грустно вздохнул, но возражать больше не стал. – В гробу так в гробу…
Но все же, когда Свешников отошел немного, мстительно добавил:
– А я-то думал, что, когда институт окончу, никогда больше не столкнусь с кошмарами из России. Эх, дураком был…
Десантник мгновенно оказался рядом. Поднял перепугавшегося негра за шиворот в воздух:
– Ты у меня точно на куртку пойдешь, студент. Я, однако, из Африки сувенир себе привезу. Либо барабан, либо материал для куртки. Все понял?
– Понял.
– Вот так-то оно лучше.
Андронова подошла, не менее обвешанная оружием. И вступилась за Рому:
– Ты с ним поаккуратнее, усатый. А то возомнит себя местным Иваном Сусаниным и как поляков – в дебри заведет.
– Тогда точно у меня сувенир будет, даже в соседнем государстве отыщу этого патриота. – Капитан все же опустил бедолагу на землю, оправил воротник, хлопнул по плечу, чуть не сбив с ног. – А как найду, так тоже историю вспомню. Поляки в те времена и ноги отпиливали, и зубы дергали, и… В общем, лучше тебе, студент, забыть про отдых и вести нас на обнаруженную вчера стоянку.
Рома покосился на невозмутимого майора, что по-прежнему сидел в машине, перевел взгляд на темную стену джунглей, начинающуюся за забором, на сурового капитана, попробовал использовать последний аргумент:
– Ночью?
– Ночью.
– Но тигры!
– А что тигры? Давно хотел настоящих увидеть, а не дохляков в зоопарке. Ты давай не бухти, студент, а дорогу показывай.
Рома тут же нашел выход из ситуации, даже повеселел малость:
– Где в такое время я вам проводника отыщу? Спят все, а я толком дорогу-то и не знаю. Так что…
Осекся, увидев, как Андронова извлекла из поясного чехла огромный нож, больше смахивающий на меч, как любовно провела по лезвию пальцами, потом взглядом начала отыскивать что-то на его шее.
Отодвинулся и с опаской сказал:
– Впрочем, тут недалеко. Пара ручьев, три холмика, по прямой с километр… да и тигры спят все. Идемте.
– Понятливый! – похвалила Андронова, и ее нож занял свое место. – Жить будет долго.
Заспанный сторож ворчал, открывая ворота, предупреждал, что ночью лучше не ходить по сельве, но когда Рома коротко ему сообщил, что трое гостей не туристы, а крутые ребята, то сразу же с угодливым видом засуетился, словно боялся, если они здесь останутся, то поселение может ощутимо пострадать. Открыл ворота на всю ширь, сна как не бывало, выражая уважение, поклонился, что-то сказав.
– Что он говорит? – Свешников пихнул переводчика в плечо. – Гадости какие-нибудь?
– Совсем нет, – тот еле удержался на ногах, потер ушибленное плечо. – Радуется, что в сельве будет наведен порядок на некоторое время. Еще говорит, что с радостью пошел бы посмотреть, но завтра из соседней деревни приезжает дочка. Сожалеет.
– Охренеть.
Уже за изгородью переводчик в нерешительности остановился. Видимо, страх все же взял верх, да и не увидишь ничего в такой темноте. Десантникам проще – вооружены и оснащены по последнему слову техники, все прекрасно видят, ничего не боятся, подготовлены к любым неожиданностям. А вот ему – не до бравады.
– Может, с утра пойдем? Тут же не видать ничего.
Свешников достал из рюкзака запасной прибор ночного видения, подошел, натянул на кучерявую голову, подключил питание.
– Так лучше?
Рома повертел головой по сторонам. Признался:
– Зеленое-то какое все! Но видно намного лучше.
– Привыкнешь. Топай давай.
– Дайте хоть пистолет. Вдруг тигр нападет.
– А для чего, ты думаешь, мы тебя с собой взяли? Если полосатый нападет, то только на безоружного, а уж мы его пристрелим в этот момент. Не переживай, студент, раны зашьем и перебинтуем в лучшем виде. – Свешников хохотнул. – Будешь потом перед девками хвалиться: мол, сам полосатого завалил, а не поверят, так шкуру предъявишь. Они как увидят, так и…
Капитан оглянулся на Андронову. Закончил уже культурно:
– В общем, все пройдет как по маслу.
Опять хлопнул Рому по плечу, едва не свалив.
– Шутка. Топай давай.
Рома-Рауль мысленно пожалел, что связался с русскими, но ничего не поделаешь – не отстанут, все равно вынудят отвести их на обнаруженную вчера днем стоянку. Вздохнул тоскливо, поудобнее надел прибор ночного видения и двинулся вперед по отчетливо видимой в зеленой темноте тропинке. Десантники двинулись следом, приготовив на всякий случай оружие. Сначала шел Свешников, потом Андронова, а замыкающим – Лавров.
Окружающая сельва жила своей ночной, особенной жизнью. Не было такого гомона, как днем, вся мелкая и голосистая живность попряталась кто куда смог, страшась больших и серьезных зверей и птиц. Хрустнет вдалеке ветка, кто-то тоскливо взвоет, зарычит, и вновь полная тишина. В темноте мелькнет какая-нибудь тварюшка крылатая, обдаст запахом шерсти и крови, улетит. Ну и глаза чьи-нибудь на короткое мгновение возникнут в кустах слева-справа.
Из всех четверых боялся лишь переводчик. Ну оно и понятно, без оружия, слабый, даже ножа нет. Но ему ничего не оставалось, кроме как, скрипя зубами, показывать дорогу.